Запах разваренного мяса напомнил Учителю, насколько тот голоден. После первого же глотка он широко раскрыл рот.

— Боже! — крикнул он потрясенно. — Соленое!

— Вы не любите? — удивился Тесла.

— Человече, да я сто лет не ел соленого мяса! — Помнящий наклонился над тарелкой и принялся наворачивать как безумный. — Откуда вы взяли соль?

— Как говаривал мой папаша, завязывая ботинок дождевым червяком, надо уметь выкручиваться, — усмехнулся ученый, загадочно улыбаясь. — А что до вашего вопроса: нет, соли у меня нет. Закончилась много лет назад. Но у меня есть голова на плечах и немалая библиотека, — он указал рукой в пол, наверняка имея в виду нижние этажи. — Наши предки знали несколько способов улучшать вкус сырого мяса, я лишь воспользовался одним из них.

— Каким? — спросила Искра.

— Тебе не захочется этого знать, деточка, поверь, — серьезно сказал Тесла.

— Мы едим жареных тараканов, закусываем крыс личинками, так что я сомневаюсь, будто что-то смогло бы испортить мне аппетит, — уверил его Учитель.

— Пот, — коротко бросил ученый.

— Пот? — Помнящий странно посмотрел на него.

— Да. Обычнейший пот. Я вычитал в какой-то книге, что на востоке Европы еще во времена викингов бойцы, отправляясь в степь, клали под седла куски сырого мяса. Через несколько часов галопа еда пропитывалась потом скакунов и приобретала совершенно иной вкус.

— Проблема в том, — заметил Помнящий, проглотив еще одну ложку варева, — что лошадей уже нет, а выделения большей части мутантов ядовиты.

— Потому я выбрал людей.

Искру перекосило.

— Ты фто, лектереф? — пробормотала она, опасаясь проглотить то, что уже успела прожевать.

— Да нет же! — Тесла выставил перед собой руки и замотал головой. — Я не варвар, как те каннибалы из предместий. Это не человечина, обычный гуляш из шарика. А что до приправ… Я плачу женщинам из ближайших поселений за то, что они носят куски мяса под одеждой. На спине, — добавил поспешно, увидев, как покраснел Помнящий. — Выбираю молодых и здоровых. И приказываю им сперва помыться, здесь, в моем душе.

— Пот, — пробормотал Учитель, глядя в тарелку. И метнул взгляд в сторону девушки. — С сегодняшнего дня, тетеха, купаешься регулярно.

— Через мой труп, дурак! — возмутилась она.

— Мертвая ты потеть не будешь, — пошутил Помнящий, возвращаясь к гуляшу.

Ему приходилось есть червей, выкопав их прямо из земли. Случалось ему даже жрать внутренности шипозмея, резиновые на вкус, причем — сырыми. Немного пота, пусть даже и человеческого, наверняка не помешает. Он вдосталь лизал собственный.

Доктор, как и сам Тесла, был в возрасте. Он оказался повыше профессора — причем на пару голов — и более худым. Называли его Знахарь, но он не казался этим обижен. Видимо, к новому имени он давно привык, как и большинство уцелевших. В молодости он наверняка был человеком спортивным, с атлетической фигурой, но возраст и спартанский образ жизни пригнули его к земле. Он сильно горбился, из-за чего в первые секунды казался ниже, чем был на самом деле. Что интересней, очки он не носил. Когда обследовал Немого, его синие, глубоко посаженные глаза скрывались под мохнатыми бровями.

— Скверное дело, — пробормотал он, закончив предварительный осмотр, — но я сделаю, что смогу, чтобы уменьшить его страдания.

— Амбулатория в твоем распоряжении, — заверил хозяин.

— А что с ними? — Знахарь указал на Искру и Помнящего. — Тоже выглядят скверно.

— Я приведу их, когда ты закончишь осматривать паренька.

— Я предпочел бы остаться с сыном, — вмешался Учитель, — Его проблемы не позволяют…

— Прошу не волноваться, — доктор положил руку ему на плечо. — Я знаю язык жестов. Моя жена была глухонемой от рождения.

Он улыбнулся, отвернулся и сделал серию сложных жестов. Немой поглядывал на него с определенным интересом, но не реагировал.

— Интересно, — Знахарь глянул на Помнящего.

— Там, где он воспитывался, не было никого, кто знал бы язык жестов, — поспешил с объяснениями Учитель, — И учебников не попадалось, вот мы разработали свою языковую систему.

— Но вы же научили сына читать по губам? — удостоверился Знахарь.

— Да.

На этот раз попытка коммуникации закончилась частичным успехом. Парень понял, что говорил доктор, но вот с ответом было у него похуже.

— Может, и правда будет лучше, если я пойду с вами, — снова предложил Учитель, после чего перевел ответ сына.

Доктор поглядел на хозяина вопросительно.

— Сделаем так, — после короткого раздумья сказал Тесла. — Я прошу вас сказать сыну, чтобы он пошел в душ. Пусть выкупается там. Это займет какое-то время, а мы пока закончим разговор. Аня, если хотите, можете с ним остаться.

— А это не может подождать? — спросил Помнящий, подав знак Искре, чтобы та и не вздумала раскрыть рот.

Ученый скривился, потом посмотрел на часы.

— Прошу мне поверить, что — не может. Я хочу показать вам кое-что по-настоящему интересное. То, что начнется ровно через три с половиной минуты.

Учитель подошел к Немому.

— Пойдешь с этим человеком, — сказал он, отчетливо артикулируя каждое слово, — Это врач. Нет, не такой, как наш, совсем настоящий. Помнишь господина Хауса? Того, хромого, который обследовал тебя, когда ты был еще ребенком? Супер. Этот — кто-то вроде него. Но сперва ты должен умыться. Наверняка будет больно, но поверь — ты должен это сделать. Да, я сейчас приду, только поговорю с этим господином, который нас накормил, — он хотел погладить Немого по голове, но отдернул руку, увидев его реакцию. Не хотел увеличивать страданий сына.

Они вышли в коридор вместе. Знахарь увел прихрамывающего паренька в одну сторону, Тесла же пригласил Учителя следовать в противоположном направлении. Искра какое-то время колебалась, не в силах решить, воспользоваться ли настоящей ванной или же отправиться с Помнящим и увидеть нечто необычное. Ученый выбрал за нее.

— Беги! — махнул он рукой. — То, что я собираюсь показать, тебе не интересно.

Учитель удивился, поскольку девчонка сразу же послушалась, даже словом не прокомментировав снисходительное поведение старого профессора. Только пожала плечами, развернулась на пятке и вприпрыжку направилась в сторону ванной и амбулатории, что находилась рядом.

Мастерская, в которую Тесла привел Помнящего, располагалась рядом с его жильем. Это был сегмент примерно таких же размеров, вели сюда три узких прохода, из которых два боковых закрывались толстыми плитами. Возле каждой стены стояли высокие полки, набитые раскуроченными компьютерами, телевизорами и радиоприемниками. Кучи радиоэлектронного хлама валялись и на расставленных в центральной части помещения столах. Профессор, видимо, работал за большим письменным бюро, втиснутым между двумя бронированными шкафами у короткой поперечной стены справа от входа. Похоже, это было единственно место, не считая пола, на котором можно было что-то положить.