Ночная тьма летела им навстречу. Ксения, положив голову на плечо Влада, не могла остановить слёзы, а мужчина сжимал её как самую большую драгоценность. Вдруг Ксения посмотрела на него и произнесла:

– Даже если это сон, я хочу, чтобы ты знал, что у нас будет ребёнок. И даже если утром я проснусь снова в этом аду, и всего это не было, я тебе обещаю, что сделаю всё для того, чтобы он жил. Ведь я так надеюсь, что ты найдёшь нас.

– Ксюша, я здесь. Всё хорошо, сейчас доберёмся до самолёта и скоро будем дома. – он замолчал.

Когда они сели в самолёт, то люди, которые были так долго в плену, поначалу даже не верили в случившееся. И только когда самолёт оторвал шасси от взлётной полосы, у Анет задрожали губы, а Ваня просто уронил лицо в ладони. Кто-то плакал тихо, кто-то навзрыд, но все они понимали, что эта дорога точно ведёт их домой.

***

В аэропорту их встречали и военные, и родственники тех, кто так долго жил на чужой земле. Ксения видела, как плачут от счастья люди, как вспыхивают фотокамеры и внутри себя обращалась к Богу с благодарностью за то, что она избавилась от плена так скоро. Она не представляла себе, что пережили за десяток лет её коллеги.

К ней подошла Анет и обняв проговорила:

– Береги себя. И больше никогда, – она помолчала, – никогда не езди на войну. С тебя хватит. Твоё счастье здесь. Не гоняйся за смертью, она тебя отпустила, и жизнь подарила тебе продолжение. Обещаешь? – у Анет были глаза полные слёз, она не могла успокоиться, потому что так долго пыталась быть сильной и не сдаваться.

– Да. – сказала Ксения.

Все стали расходиться, потому что каждому не терпелось остаться наедине со своей семьёй. Влад с Ксенией сели в машину и поехали в сторону дома.

– Завтра нужно, чтобы тебя проверили. – Влад погладил женщину по голове. – Ты столько перенесла. Не отказывай мне.

– Конечно. Я полностью согласна, но поедем к нашим, в Центр Здоровья. – Ксения вздохнула. – Неужели всё закончилось?

– Мне даже страшно подумать, что оно началось. Кстати, твой бывший муж постарался. Но как раз у него я узнал о том, где находится этот лагерь, точнее, примерные данные, ну и мы сравнили их с теми цифрами, которые в той записке передал наш связной. – он помолчал. – И твоя секретарша, тоже постаралась. Она была бывшей любовницей генерала, а тот наплёл про неё целую историю. Просто благодаря ей, они хотели получать данные от тебя. Но какой от пробки толк?

Ксения поморщилась, она прикрыла рот одной рукой, а второй начала откручивать крышку на бутылке с водой.

– Тебе плохо? – встревожился Влад.

– Мне теперь почти всегда плохо. – улыбнулась она.

– Поехали в больницу. Тебя били? Может, что-то сделали? – Влад остановил машину и повернулся к женщине.

– Влад – это просто токсикоз. Неприятно, конечно, но что делать.

– Не понял. – сказал он.

– Ты слышал, что я тебе сказала, когда мы ехали, – она помолчала, – ещё там. Все мои недомогания – это просто беременность! Мы ХГЧ не делали, а тест на ранних сроках не показал.

Влад долго смотрел на неё, потом выдохнул и вышел из машины. Ксения видела, как он сгрёб с перил снег, растёр его по лицу и вдруг громко закричал. Влад вернулся в машину, вихрем налетел на неё и стал целовать.

– Девочка моя! Ты самая большая драгоценность! Ксюша, я тебя обожаю!

– Я же сказала тебе. – пролепетала Ксения.

– Милая моя, я почти не слышал тебя, я просто был на задании. Нам нужно было тихо и безопасно добраться до места в назначенное время. Нам дали приземлиться, сделать свои дела и улететь. Я просто не слышал тебя.

На следующее утро, когда Ксения пришла в Центр Здоровья, её окружили коллеги. Они поздравляли с удачным возвращением, подбадривали, но все рассеялись, когда появилась Татьяна Петровна. Женщина молча подошла к Ксении и обняла её.

– Ксения, простите меня. Моя ошибка была ставить эту особу к вам. Я так поняла, что она тоже сыграла свою роль в этом деле?

– Татьяна Петровна, всё позади. Сейчас мне просто нужен покой. – она замолчала и убедилась, что они одни, а Влад отошёл и разговаривает по телефону. – Ищите мне замену. Эта работа мне не по плечу больше. А ещё, – она улыбнулась, – я ухожу в декрет. И весь парадокс в том, что здесь мы пропустили этот факт, а там справился простой тест. Значит, мне нужно было туда съездить, так сказать, чтобы понять своё место в жизни.

– Милая вы моя! Мне безумно жаль терять такого специалиста, но я вас понимаю.

Ксения попрощалась с уже бывшей начальницей и пошла в приёмное отделение, забрать свою карту. Она спустилась в холл и когда оказалась перед выходом, то в двери распахнулись, и влетели санитары.

– Ребята, не довезём до Склифа. Мы звонили. – фельдшер стал быстро перечислять травмы и реанимационные действия.

Ксения мельком взглянула на лежащую на каталке женщину, прикрыла глаза на секунду, перехватила карту у санитара.

– Баренкова Ксения Сергеевна! Отделение экстренной хирургии! Найдите срочно Ростовича! Он должен мне ассистировать. Вызывайте Татьяну Петровну! Мне нужен сосудистый. Предупредите оперблок, что мы едем!

Марина на секунду пришла в себя на каталке и приоткрыла глаза. Она лишь видела висящее над ней белое облако и почему-то оно было с лицом Ксении.

– Прости меня. – прошептала она разбитыми губами.

– Тихо. Не говори ничего. – Ксения погладила её по голове. – Тише.

– Игорь.

– Я всё знаю. Всё хорошо. – Ксения приготовилась на выход.

– Нет, мой сын, я тебе давала телефон, если я умру, то попроси Северино забрать его. Малинин найдёт Северино. Передай что…

Марина отключилась, и они выбежали в коридор. Ксения бежала рядом с каталкой и чувствовала, как из бледнеющего тела уходит жизнь. Она буквально зарычала и крикнула, чтобы все двигались быстрее. Через минуту их догнал Ростович, он глянул на Ксению, попытался что-то спросить, но она глазами показала на Марину и тот всё понял.

– Как ты? – скоро спросил он.

– Всё потом!

Несколько часов Ксения колдовала над телом женщины, у неё ныла спина, пот заливал глаза, и Веслав вовремя перехватывал инструмент, когда ей становилось совсем плохо.

– Остановка! – вдруг этот окрик всё изменил.

Ксения швырнула на пол скальпель, отодвинула плечом реаниматолога и стала мерно заводить сердце Марины. После того как монитор ожил, она вернулась к прорехе в животе, и буквально растворилась в своём желании спасти этой женщине жизнь. На какой-то момент она стала единым целым с ней, Ксения словно медитировала, она слилась со своей работой, и вдруг яркая вспышка осознания пришла к ней. Она поняла, что это её последняя операция. Это был для неё финиш! Больше она никогда не подойдёт к операционному столу!