При упоминании сына Уорика Рикарда Кэтрин очень забавно покраснела.

– Должно быть, она Валлийка. У меня есть опыт обращения с их темными, загадочными душами. Моя собственная няня в Уигморе была валлийкой.

– О, тогда легче. Мэг так долго прожила в этой семье, что временами позволяет себе лишнее.

Джори зевнула. Джейн предупреждала, что по ходу беременности женщина становится все более сонливой. Перед ее глазами встала картина: гамак, натянутый между двумя тенистыми деревьями, с видом на пасущихся лошадей.

Мимо двух всадниц пронеслось черное животное. Раздался приветственный лай.

– Не пугайся, Кэтрин. Это Брут, волкодав моего мужа. Как и у хозяина, его лай страшнее укуса.

Гай спрыгнул с коня, ласково погладил Брута и подошел к лошади жены.

– Надеюсь, ты не слишком устала от поездки, Джори?

Она спрыгнула в его объятия.

– Конечно, нет. Я счастлива вернуться во Фламстед. Я же знаю, это твой любимый замок.

– Ты должна пораньше лечь спать. Когда я вчера пришел в спальню, ты спала как сурок и даже не шевельнулась до самого утра.

Джори бросила на мужа лукавый взгляд:

– Накануне мы оба шевелились достаточно. Я себя прекрасно чувствую, дорогой. Не тревожься.

Джори повела Кэтрин в замок. И первым человеком, которого они встретили, была Мэг.

– Эта молодая леди – Кэтрин…

– Мортимер, – закончила Мэг. – И дело не только в желтых и зеленых цветах Мортимера, которые она носит, дело еще и в сильном фамильном сходстве.

– Какая ты наблюдательная, Мэг. Я пригласила Кэтрин стать моей фрейлиной. Надеюсь, ты любезно ее встретишь.

– Мортимеры вторые по знатности после де Клэров. – Голос камеристки звучал снисходительно.

– Мэг, мы не станем спорить, кто первый, а кто второй.

– Для всех баронов пограничья это важный вопрос, миледи.

Юная Кэтрин хихикнула:

– Она права. Для мужчин семейства Мортимер это, без сомнения, важно. Их амбиции не знают границ.

– Большинство мужчин болеет этой болезнью, – заявила Джори. – Берк занят с моим мужем, так что я выберу для Кэтрин комнату, а ты, Мэг, принеси ей постельное белье.

Джори оставила женщин обустраивать покои Кэтрин, а сама отправилась к себе, присела, сняла сапожки для верховой езды, скатала чулки. Она рассчитывала, что кто-нибудь из слуг занесет багаж, и очень удивилась, когда вскоре появился сам Гай и внес один из ее сундуков.

– Надеюсь, пока тебе этого хватит. Нет смысла разгружать повозки, мы возвращаемся в Уорик.

– О чем ты говоришь? Мы же должны остаться во Фламстеде на несколько недель!

– Если позволит твое состояние, то завтра утром мы отправимся в Уорик.

– Это просто смешно! Мы же только приехали! Да чего ради мы должны возвращаться в Уорик?

– Ради моего долга перед королем, – коротко бросил Гай. Джори вскочила с кресла.

– Гай, пожалуйста, не шути такими вещами. В этом нет ничего смешного.

– Я не шучу. Эдуард Плантагенет призвал меня и моих людей к оружию. Мы выступаем в поход.

Джори пришла в бешенство:

– Почему ты не отказался?! Или по крайней мере не отложил решение и не потянул время, как мой брат?

– Решение принято! – Слова были сказаны тоном, не допускающим возражений.

– Твое решение! А как насчет меня? Неужели мое слово не имеет значения в этом деле?

Гай поймал ее руки, не давая ей шевельнуться.

– Нет, не имеет. – Его смуглое лицо стало непроницаемым. – Я прикажу Мэг принести тебе ужин. Тебе надо отдохнуть.

Он отпустил ее руки и вышел из комнаты. Джори, хватая ртом воздух, опустилась в кресло. «Этого не может быть!» – не веря себе самой, думала она.

В душе Джори нарастала тревога, лишая ее остатков сил. Она не могла понять, почему Уорик решил идти на войну. Это просто невероятно! Она должна найти способ остановить его.

«Не надо было кидаться на него в гневе. Таким путем нельзя заставить сильного мужчину изменить решение. С таким же успехом можно было колотить кулаками в стену замка!»

Потом тревога на лице Джори сменилась лукавой усмешкой. «Когда Гай ляжет в постель, я сумею его переубедить, сумею обольстить этого властного дьявола».

Почувствовав прилив сил, она поднялась на ноги, бросилась к сундуку и рылась там, пока не нашла шелковую ночную рубашку, которая скроет ее слегка округлившийся живот и в то же время подчеркнет пышную грудь. «Немного румян на соски тоже не повредит. – Уголки ее губ приподнялись. – Не оставим Уорику ни одного шанса!»

Джори проснулась от солнечных лучей, ворвавшихся в ее спальню. Она не сразу поняла, где находится, и лишь через минуту сообразила, что это Фламстедский замок.

Джори поспешила вниз, в обеденный зал, а когда не нашла там мужа, решила найти Берка. Тот оказался в кухне.

– Берк, я ищу мужа. Вы знаете, где он?

Дворецкий посмотрел на графиню с виноватым видом:

– Господин граф отбыл в Уорик, миледи.

– Один? – с недоверием спросила Джори.

– Только с Брутом и караваном лошадей.

– Когда он уехал?

– Вчера вечером, леди Уорик. Он распорядился, чтобы вы оставались во Фламстеде сколько вам будет угодно. Господин граф поручил мне заботиться о вашем благополучии и дал строгие указания следить за тем, чтобы вы передвигались как можно более неспешно, когда решите, что достаточно отдохнули.

Джори стиснула кулаки.

– Берк, я никогда в жизни не чувствовала себя лучше.

Ее гнев вылился в приступ бешеной деятельности. Джори понеслась наверх и, встретив Кэтрин, приказала:

– Собирай вещи и неси их во двор. Через час мы уезжаем в Уорик.

В своих покоях она нашла Мэг. Камеристка указала на кровать и заявила:

– Леди Уорик, Кэтрин нет необходимости выполнять мои обязанности.

– Она не стелила постель. Укладывай вещи, Мэг. Мы сейчас же уезжаем в Уорик. Сунь в повозку несколько одеял и подушек. Возможно, я часть пути проеду вместе с тобой. Ты, верно, уже догадалась, что я жду ребенка.

– Вы рады?

«Что за странные вопросы она задает?»

– Конечно, я рада, Мэг. Я столько лет мечтала иметь ребенка.

– Вам нельзя ехать на пустой желудок. Лучше поспешите, но найдите время позавтракать. Граф не любит ждать.

– Граф уехал в Уорик еще вчера. – Лицо Джори вспыхнуло.

Брови Мэг поползли вверх, потом она с жалостью посмотрела на хозяйку.