– Пока мы не найдем другого выхода, я должен уладить все дела с вашим отцом.

Она резко выпрямилась, и Кен Джин почувствовал, что от нее повеяло холодом.

– Я вам не дешевая игрушка, – заявила Шарлотта, – и не могу быть предметом торга.

– Тогда кто же ты, детка? – удивленно спросила Мэгги своим нежным голоском. – Ты не замужем, ты не можешь работать. Тебя обучали лишь тому, как вести хозяйство в богатом доме. Он – бедный человек. Ты для него будешь только обузой, – сказала она и, подойдя к Шарлотте, взяла ее за руку. – Собирайся, идем домой. Тебе нужно переодеться. Пусть мужчины сами выпутываются из этого положения.

– Нет, – уже не так уверенно произнесла Шарлотта. Мистер Викс вышел из-за спины Кен Джина.

– Отчитаешься за каждый пенс, китаец, – сказал он. В его глазах горел алчный огонь.

Кен Джин поклонился.

– И вы забудете обо всем, что здесь произошло, и будете относиться к мисс Шарлотте с прежним уважением?

– Она – моя дочь, – прорычал белый мужчина. – Я всегда забочусь о своей семье.

– Я приведу все бумаги в порядок и завтра утром представлю вам полный отчет.

– И все-таки вы договорились! – закричала Шарлотта. Кен Джин вздрогнул, как будто его ударили по лицу. Но ему уже нечего было сказать. Мистер Викс тоже предпочел промолчать. Он просто схватил дочь за руку. Мэгги похлопала ее по другой руке.

– Ты повзрослеешь, детка. Мы все, так или иначе, проходим через это.

Шарлотта уставилась на женщину. Кен Джин понимал, что в душе его страстной тигрицы бушевала настоящая буря. Он чувствовал и горячий протест, и бурлящую ярость, а за всем этим – сумасшедшую панику от осознания того, что рушатся все ее надежды. Каким же глупцом был ее отец! Ведь он воспитал свою дочь так, что она искренне верила в то, что сама вольна решать, как ей поступать и что делать. С юного возраста Шарлотта вела домашнее хозяйство и заботилась о своем брате. И она никогда не сомневалась, что вправе распоряжаться собственной судьбой.

Девушка с ненавистью посмотрела на отца. Он встретил ее взгляд с не меньшей решимостью и злостью. Потом она повернулась к Кен Джину. Молодой человек хотел поклониться ей, но его тело свело судорогой, и он не смог даже пошевелиться.

– Мы могли бы вместе вознестись на Небеса, – внезапно произнес Кен Джин. Он и сам не понимал, почему сказал ей это. Возможно, потому, что это было правдой.

Шарлотта широко открыла глаза. В них было столько удивления, злости и еще бог знает чего. Он понимал, какая буря эмоций поднялась в ее душе. В отличие от нее, его душа просто онемела, и страдания в это мгновение уже не волновали его.

Он чувствовал себя опустошенным.

– Я ненавижу тебя, – прошипела девушка. Затем, резко дернувшись, она вырвалась из рук отца и Мэгги и выбежала из комнаты. Мистер Викс, выругавшись, последовал за ней. Мэгги же вздохнула и начала пересчитывать монеты в своем кошельке.

– Думаю, что я им сейчас не нужна, – сказала она и вопросительно посмотрела на Кен Джина. – К сожалению, вам очень не повезло. Моя мама всегда говорила, чтобы я не влюблялась в богатых. Они не понимают самых простых вещей. А кто потом за это расплачивается? Конечно же, такие, как мы с тобой. – Наклонив голову, она бросила на Кен Джина испытующий взгляд. – Ты отложил что-нибудь на черный день, детка? Ну, на всякий случай?

Молодой человек стоял, опустив голову, и смотрел в пол. Он все еще не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. У него даже не было сил отпихнуть ногой осколки, лежащие на полу.

– Ты ничего не скопил? Это правда? – с ужасом спросила она. – Ты действительно потерял все: девушку, работу, свои деньги… – Мэгги осуждающе покачала головой. – Не знала, что китайцы тоже могут влюбляться.

В его глазах мелькнул злой огонек, но женщина этого не заметила. Она внимательно пересчитывала английские монеты. Два фунта, один шиллинг и четыре пенса. Женщина вложила их в его руку.

– Возьми это. Ты сможешь продержаться, пока не вернешься к своей семье, – сказала она, а потом аккуратно засунула кошелек за корсаж платья. Легонько потрепав его по щеке, она захихикала и повернулась, чтобы уйти. – Подумать только – влюбленный китаец! Да еще умудрился влюбиться в богатую девчонку. Ха! – добавила она, подмигнув ему. – Будет что рассказать моим внукам. Такая любовь!

Она ушла. Кен Джин неподвижно стоял посреди разгромленной комнаты. Веселый смех Мэгги звенел у него в ушах. Влюбленный китаец, сказала она. Неужели это правда? Неужели он пожертвовал всем ради любви? Может, над ним висит какое-то проклятие? Ведь все его имущество постоянно переходит к белым людям. Может, его прокляли за то, что он нарушил естественный порядок вещей, и теперь, что бы он ни делал, все оборачивается против него? Его деньги забирают белые люди, любовь превращается в ненависть, а богатство – в нищету.

Любит ли он Шарлотту?

Да, любит. Вместе с ней он может вознестись на Небеса. Если она рядом, то его энергия ян становится сильной и бьет ключом. С ней он чувствует себя настоящим мужчиной. Без всяких сомнений, он любит ее.

Но в Китае такими чувствами просто пренебрегают. Семья, заботы о благополучии близких и сохранении доброго имени заменяют любовь. Но он не сможет обрести все это с помощью неправедной любви, любви к иностранке. И тут совсем не имеет значения тот факт, что в ее присутствии все его тело начинает дрожать от страсти. Не важно, что их энергии прекрасно сочетаются друг с другом. Его отношения с Шарлоттой Вике с самого начала были обречены. Кен Джин тяжело вздохнул. Всю свою жизнь, начиная с восьми лет, он вынужден терпеть неудачи и разочарования.

Пришло время вернуться в свою семью, чтобы начать все сначала. Пришло время заняться тем, что ему было предназначено с рождения.

Он знал, что может быть полезен императору. Даже сейчас, когда он похож на разбитый фарфоровый сосуд. Он хорошо говорит по-английски, прекрасно осведомлен о привычках, традициях и укладе жизни чужеземцев. Наверняка ему удастся получить влиятельный пост при дворе, и последние два десятилетия его жизни пройдут не впустую. Возможно, он будет хоть чем-то полезен своей несчастной стране.

Вместе с тем он снова обретет уважение семьи, и его имя впишут в семейную летопись. Он может даже жениться на Йен Вэн, если, конечно, она согласится стать его почетной женой. И его больше не будут тревожить мысли о драконе и том, как ему вернуть былую силу. Не будет он больше думать и о странной чужеземной женщине, чья энергия инь пылает так же ярко, как и ее золотисто-рыжие волосы.

Итак, все решено. Кен Джин опустился на колени и начал собирать с пола остатки разорванной подушки, лежавшей на кресле дракона. Завтра он поедет в Пекин и вступит в ряды самых уважаемых слуг императора.

Он станет евнухом.

О несказанное счастье! О благословенный подарок Небес!