Птолемей вздохнул.

– Ахилла, в южных номах возле первого порога восстание. Рынки на острове Элефанттина могут вспыхнуть в любой момент. Ты сегодня же, еще до наступления ночи, соберешь свои войска и выступишь на юг. Тебе запрещено будет возвращаться, пока я сам тебя не вызову.

Ахилла поклонился.

– Правитель! – протестующе вскричал я, когда Ахилла спускался по ступеням и уже начал лающим голосом отдавать распоряжения своим солдатам. – Этот человек представляет для тебя смертельную угрозу! Он затеял заговор против тебя и Рима! Он велел убить Ификрата, когда узнал, что тот в сговоре с другими правителями! Он заставил замолчать Орода и Атакса, прежде чем их арестовали и заставили говорить. Его следует за такое распять!

– У него очень влиятельная семья, мой юный Деций, – ответил мне Птолемей. – Сейчас я не могу принять против него должных мер.

– Я умоляю пересмотреть это решение, – продолжал настаивать я. – Вспомни, как поступали в подобных случаях твои предки! Они были жестоки и свирепы, они убили бы его на месте, а потом вырезали бы всю его семью, после чего отправились бы в эту далекую Македонию, нашли бы его родное селение и сровняли бы его с землей!

– Да, конечно, мир тогда был моложе и проще, чем сегодня. А теперь у меня и других проблем хватает. Я благодарен тебе за твою службу, но оставь вопросы управления государством мне. – Потом он повернулся к Кретику: – Господин посол, нам следует обсудить несколько весьма важных вопросов, и неплохо было бы сделать это наедине. Мне необходимо покровительство Рима. Я полностью выплачу возмещение всем римлянам Александрии, кто понес ущерб.

И они удалились во внутренние помещения посольства, и остальные члены миссии последовали за ними. Я остался стоять в одиночестве на верхней ступени крыльца, над толпой римлян, сбежавших из города и укрывшихся здесь. Ахилла закончил отдавать приказы и поднялся по ступеням ко мне, широко улыбаясь. Мне страшно хотелось выхватить меч, просто руки чесались, но я так вымотался, что он бы с легкостью отнял бы его у меня и им же меня и проткнул. Он остановился в шаге от меня со странным выражением на лице: это была пугающая меня смесь ненависти, удивления и мрачного уважения.

– Зачем ты все это сделал, римлянин? – спросил он.

Ну, ответить на это было просто.

– Тебе не следовало совершать убийство в священных пределах Храма муз, – ответил я ему. – Такие поступки злят богов.

Он все еще не сводил с меня пристального взгляда, словно и впрямь считал меня безумцем, потом резко развернулся на месте и пошел к своим солдатам. Вымотанный до предела, я повернулся и потащился в посольство. Они налетели на меня, едва я туда вошел.

Хохоча и улюлюкая, посольские чиновники свалили меня на пол и связали меня по рукам и ногам, словно я был подарком на какой-то зловещий праздник.

– Не думайте, что таким образом вам удастся избежать долга! – выдохнул я, слишком обессиленный, чтобы пытаться предпринять что-то еще.

– Не забудьте сунуть ему в рот кляп! – посоветовал Кретик.

В этот же момент у меня во рту оказалась какая-то вонючая тряпка, еще одной мне обмотали голову. Кретик подошел ближе и ткнул мне в бок носком сандалии.

– Деций, на тот случай, если ты гадаешь, откуда здесь взялись наши морские пехотинцы, сообщаю, что в порту отшвартовались наши боевые галеры «Нептун», «Лебедь» и «Тритон». Я послал туда приказ, чтобы «Лебедь» перешел в Царскую гавань, и вот туда-то ты сейчас и отправишься. Морские пехотинцы сейчас выйдут в город, им дан приказ устроить небольшой пожар в известном тебе имении Ахиллы; после чего наши триремы выйдут в море и отправятся на Родос. Именно туда они тебя отвезут.

– Прекрасное место, этот Родос! – проговорил Птолемей. – Только, пожалуй, немного скучное. Никаких войск, никакой политики. По сути дела, ничего, кроме школ и ученых.

– Может, станешь посещать там какие-нибудь занятия, Деций, – весело заметил Кретик, снова ткнув меня носком сандалии в бок. – Поучишься немного философии, а? – И они оба стали смеяться, да так, что у них выступили на глазах слезы.

Меня отнесли в гавань и забросили на корабль. Юлия, вся в слезах, провожала меня, держась за мои связанные руки, которые уже начали неметь. Всю дорогу она уверяла меня, что при первой же возможности приедет ко мне. Я не слишком радовался на сей счет, скорее всего, она желала познакомиться с тамошними учеными. Как я мог предположить, за ней тащился Гермес, нагруженный оружием и кувшином с вином. Он что-то бормотал себе под нос и ругался – раб уже страдал, лишившись сладкой и безмятежной жизни в Александрии.

Когда корабль начал отдавать швартовы, Кретик вышел на край пирса и прокричал мне напоследок:

– Если мы услышим, что Родос пошел ко дну, я буду знать, чьих рук это дело! Капитан, не развязывай его, пока вы не минуете Фарос!

К тому моменту, когда мы обогнули дымящий маяк, к востоку от города поднялись клубы дыма. Я так и знал – такое количество сухого дерева будет отлично гореть. И порадовался, что мы уже успели достаточно далеко отойти, чтобы не почувствовать вонь от горящих канатов из человеческих волос.

И вскоре Александрия скрылась из виду. Теперь я не увижу ее еще целых двенадцать лет, но когда вернусь сюда, то буду сопровождать Цезаря, а Клеопатра к тому времени уже станет царицей, и все эти события затмят это небольшое приключение, сделают его малоинтересным, а время сотрет краски этого долгого дня. И вот тогда я, наконец, смогу свести свои старые счеты с Ахиллой.

Все описанные выше события произошли в Александрии в 692 год от основания Рима[71], когда консулами были Метелл Целер и Луций Афраний.

Авгуры – римские жрецы, предсказатели будущего, ведали гаданиями по полету и крикам птиц.

Атриум – некогда этот термин обозначал дом, в республиканское время это было помещение при входе, куда входили с улицы. Использовалось в качестве зала для приемов посетителей.

Всадники – сословие римских граждан, первоначально воины из знати, служившие в коннице, позднее – второе после патрициев привилегированное сословие, превратившееся в основном в денежную аристократию.

Гетеры (букв. Спутницы) – свободные женщины, обычно хорошо образованные и воспитанные, ведущие независимый образ жизни. Знали музыку, философию, литературу, умели играть на музыкальных инструментах. Играли заметную роль в обществе, становясь подругами известных людей.

Гельветы – кельтское племя, в I веке до н. э. осели между Женевским и Боденским озерами, регулярно нападали на римские провинции.

Гений – дух-покровитель человека или места.

Гладиус – меч римского воина, короткий (длина клинка 40–45 см) обоюдоострый, с закругленным концом, пригодный в основном для рубящего удара.