Возражений не последовало, и Эльруин, сильно оттолкнувшись от земли, высоко подпрыгнул и приземлился с таким грохотом, словно за время нахождения в воздухе набрал вес слона. У него под ногами тотчас образовалась воронка, от которой во все стороны пошла круговая волна, увеличиваясь не только в диаметре, но и в высоте.

Это ж надо так издеваться над почвой! Расширяющееся кольцо подминало под себя надвигающиеся косые дуги, как соломку, не замедляя своего хода. Вскоре мы потеряли его из виду, зато услышали чей-то оборвавшийся крик.

— По-моему, создатель «косой дуги» встретился с моим «волнорезом», — усмехнулся юноша.

— И долго твое безобразие будет гулять по земле? — забеспокоилась Гарпина.

— Никакого безобразия уже нет. Только что вы слышали короткое замыкание, и оба магических всплеска помножили друг друга на ноль. Надеюсь, зачинщику надолго запомнится собственное колдовство. Я бы не хотел оказаться на его месте.

Счет Гарпины до трех напомнил мне так и не реализованную в Тангоре идею с сонным ларчиком. Перед тем как отправляться дальше, я, с разрешения адмирала, собрал небольшое совещание и объяснил механизм действия усыпляющего порошка.

— Запомните хорошенько: если я вдруг ни с того ни с сего начну считать вслух до трех, значит, что-то задумал и с последней цифрой дышать запрещается.

— Как, совсем? — встрепенулась Хакиса.

— Ну что вы, девушка, неужели я похож на душегуба? Коварным, конечно, бываю, но не до такой же степени! Через полминуты можете снова продолжать вентилировать легкие.

— А как же он? — указал на шнырика Эл.

— Ничего страшного, поспит часок. Уж в нем-то весу немного, донесем.

Зверек соскочил с плеча и повел экспедицию дальше.

— Багет, ты говорил, что рыцарей света должно быть пять. А как узнать кандидатов на эту должность? Или мне к каждому встречному прикладывать меч, а вдруг получится?

— Ну, не к каждому. Половину человечества можешь исключить сразу, поскольку рыцарем света не может быть женщина. Больше я ничего не помню. Знаю только, что будущие рыцари должны сами притянуться к магистру, хотят они того или нет.

— Хоть какая-то подмога. Сейчас по Долине в потемках особо не набегаешься в поисках соратников. Эл, ты не желаешь стать рыцарем? — спросил я в шутку.

— Хочет, хочет, — ответила за него Хакиса. — Мне рыцари всегда нравились.

— Где ж ты их видела? — удивился я.

— Как — где? У нас в деревне однажды проезжал по улице рыцарь на коне. Весь блестит — красота!

— Буду я рыцарем или нет, все равно ведь пойду с тобой до конца, — довольно равнодушно отреагировал на мое предложение Эльруин.

— Князь, подготовьте юношу к освещению, будем на нем эксперименты проводить. С Кузьмичом не получилось, может, с ним выйдет.

Яркая вспышка сообщила об удачном результате.

— Двое нас! — воскликнул князь, пожимая руку опешившему парню.

— И это все? — разочарованно протянула смуглянка. — А где блестящие доспехи, красивый конь?..

Договорить ей не дал грозный окрик Гарпины:

— Эй, мужики, чего отстали? Никак джентльменство проявляете: женщину с мелкой зверушкой вперед, а сами следом, если нет никакой опасности. А ну быстренько подтянуться, или я начинаю гневаться. Салаги!

— Уже бежим, — крикнул я, и мы ускорили шаг.

Первый привал устроили в полдень. Мне пришлось побегать кругами, освобождая небольшую поляну от черного тумана, пока остальные доставали съестные припасы, собранные заботливым Кузьмичом в дорогу. Колдовать в пути по пустякам бабка строго-настрого запретила.

— Сегодня после заката не самое лучшее время для прогулок, — сказала нам Гарпина еще перед отправлением с острова. — В Долине девятнадцатая ночь после третьей луны всегда считалась чуть ли не самой любимой для проникновения нечисти в наши края. А для воплощения черных задумок она уступает лишь одной.

— Какой же? — Я был заинтригован.

— Двадцать первой.

Перспектива у нас намечалась на редкость оптимистичная. Тот факт, что Гарпина не взяла в дорогу ни грамма своего любимого напитка, настораживал сам по себе, а с ее комментариями — и подавно.

— Где мы хоть находимся? — попытался узнать я, разворачивая карту.

— Приблизительно здесь, — почти не глядя, ткнула пальцем ведунья на границу Межозерья и Черных болот. — К ночи выйдем на край Маргонского поля.

— Если в пути не будет задержек, — вспомнились мне слова Унга.

— А ты поменьше беду кликай! Будто нам ее в последнее время недостает, — строго посмотрела Гарпина.

— Так вот кто во всем виноват, — хотел я развить тему вглубь и вширь, но шум с той стороны, откуда мы пришли, вмиг прогнал игривое настроение. Накаркал.

На поляне появилось около двух десятков воинов. Неужели снова сэры? Точно, они. Вон и амулеты на шее болтаются. Опять придется драться! И — самое обидное — перед обедом.

— Мужики, есть возможность послужить настоящему делу! — раздался бодрый голос, и из толпы вооруженных людей вышел рыцарь.

Я никак не мог вспомнить этого человека, но в том, что встречался с ним, и не раз, был уверен.

— Этот мастер два раза ломал мне меч, — продолжал вышедший. — А все почему? Потому что оба раза я был не на той стороне. В третий раз пусть лучше мое оружие послужит ему, чем придет в негодность.

Наконец-то вспомнил — капитан Виркус. Тот, что служил наемником сначала у барона Гнитряса, а затем у самого Метрогила. И хотя оба раза он являлся моим противником, его достойное поведение невольно вызывало уважение. А тот факт, что под угрозой смерти воин не бросил оружия, укрепил мое мнение о Виркусе как о противнике, с которым стоит считаться.

— Капитан, неужели тебе по-прежнему дома не сидится? — вышел я навстречу старому знакомому, и мы обменялись рукопожатием.

— А чего сейчас дома высидишь? Вот собрал ребят посмелее — играем в тумане в прятки. «Кто не спрятался, я не виноват» называется. Мы решили не дожидаться, пока ночные твари заявятся на порог нашего дома. Когда все летит в тартарары, одни спиваются, другие пытаются спрятаться за семью замками, а мы решили нападать. Благодаря амулетам их магия на нас не действует, а хорошие бойцы среди нечисти встречаются нечасто.

— А я встречал и неплохих бойцов.

— Ты, наверное, имеешь в виду серых мавров с двуручными мечами?

— Странное, но точное название.

— Нет, с ними мы не сражаемся. Для этого дела у меня в отряде четыре лучника имеются. Но ты мне лучше другое объясни. Почему везде ночь, а у вас на поляне день? Прямо как у людей.

— Объяснять слишком долго, пойдем, я лучше тебе покажу.

Приятно чувствовать себя фокусником, когда целый отряд взирает на тебя как на восьмое чудо света.