отбросило, он чуть отклонился, и я сунулся было за ним, когда чувство опасности заставило меня замереть. Прямо перед камерами шлема два прозрачных лезвия сошлись словно ножницы, и попавший под них резонансный коготь словно откусило. Я даже удивиться не успел, враг вновь прыгнул вперед, используя себя как ядро.

Принимать на себя такое чудо я даже не подумал, вот только узкий коридор не позволял разминуться с противником. Единственное чего он не учел — мы ушли не далеко от развилки, и я рухнул на пол пропуская разогнавшегося врага над собой. Он влетел на полной скорости в косяк, пробив стену, все коммуникации и уйдя на полметра внутрь.

Такой шанс упускать было нельзя. Как учили Шиловский и Строганов — можешь ударить врага в спину? Бей. Бомба влетела в заднюю часть доспеха, пробив щит и разорвавшись у самой обшивки. Что-то даже погнуло, кажется, вот только врага это не остановило, а наоборот — развернуло боком. За что я тут же поплатился влетевшим в бок ломом, отбросившим меня в сторону.

— Бей его! — раздался крик пришедшего в себя Тарана, и пять крупнокалиберных стволов ударило по прикрывшемуся щитом «Черепу». Зря, они его только разозлили, и в следующее мгновение мне вновь пришлось прикрывать друзей от ударной волны. Щит противника разошелся в разные стороны коридора, на лету обрастая шипами.

Меня отбросило в одну сторону, соратников в другую, да так что я потерял их за поворотом коридора. Там тут же раздались выстрелы, но вмешаться в их схватку я не мог. Отвлечься от врага даже на секунду значило проиграть. Не знаю кем он был, и что здесь делал, но в силе он мне не уступал, может даже превосходил на ранг, а наши доспехи были очень похожи.

Вот только одного у него не было, не могло быть. Бездонного источника силы, связанного с самой вселенной, и существенного накопителя в виде одного из крупнейших чистых инициированных алмазов мира — Шаха. И я решил сделать на это ставку. Влив в щит максимум и бросившись навстречу врагу. Он в долгу не остался.

Мы столкнулись в центре коридора. Когти на когти, щиты на щиты, чистая необузданная сила, не терпящая сдержек и противовесов. Боролись, надеясь, что первым сдастся враг. Но не выдержал первым коридор. Стены и пол пошли волнами, прогибаясь под нашими конструктами и всего через несколько секунд мы уже висели в воздухе, окруженные гулом лопающихся один за другим конструктов.

Освещение погасло, лопнув, переборки прогнулись и смялись словно фольга, лишь несущие конструкции еще держались, изгибаясь с жутким скрипом. Конструкты развеивались, не успевая сформироваться до конца. Проводящие лезвия погнулись и стали непригодны. А об огнестрельном оружии даже думать не приходилось. Оно было слишком слабым.

Противостояние, казалось, длится вечность, почти бесконечный запас в Шахе, показал дно, и я начал черпать силы напрямую из чакры звука, и в этот момент что-то изменилось. Я сумел сделать шаг вперед, отодвинув врага. Его замешательство длилось не больше секунды, а затем он отпрянул, поставив барьер. Не с целью отгородится от меня, лишь достаточно задержать.

Но отпускать я его не собирался. Взмахом пробойника разрушил щит и рывком кинул себя следом. Вот только он сумел использовать выигранную секунду по максимуму. Ушел по коридору навстречу нашим бойцам, раскидав их словно тряпичные куклы, а когда почувствовал опасность схватил первого попавшегося под руку бойца и прижал когти к шлему.

Не знаю, ему так повезло или он намеренно сумел в пылу схватки вычленить Ангелину, но, когда я увидел резонансные когти у головы любимой, последние мои ограничители сорвало. Ядро, созданное прямо перед белым черепом на вражеском шлеме, снесло его руку в сторону, Ангелину я толкнул прессом в другую и бросился на поднимавшегося врага, обрушив на него клинок.

Противник подставил когти, но их отсекло, словно их и не было. Обратным движением руки я распорол ему грудную пластину и уже готовился нанести финальный удар, когда мимо меня пронеслось ядро размером с грецкий орех. Щит я поставил даже не думая, но вот силы, которые пришлось в него вложить, чтобы он выдержал столкновение с максимально сжатым конструктом, заставила меня пошатнуться.

Я прикрылся, спасая себя от следующего удара врага, но тот, вместо того чтобы продолжать поединок, сделал шаг назад, и взяв под козырек, рухнул, скрывшись в вертикальном туннеле. Я было дернулся за ним, но обернувшись посмотрел на соратников, которых бросать было никак нельзя.

— Саша… твой клинок. — проговорила Ангелина, и взглянув на зажатый в руке конструкт я увидел, что его лезвие полыхает синим пламенем.

Мостик крейсера Руссо, флагман флотилии Сибирского царства.

— Мостик Огайо под атакой. — доложил офицер, следящий за положением союзных судов. — Идут бои за главный зал управления.

— Вы обязаны послать контрабордажные команды на помощь нашему экипажу! — буквально кричал англичанин. Обычно спокойны й и насмешливо ироничный, он впервые за многолетнее знакомство с Саином вел себя так эмоционально и выглядело это жутко… и жалко.

— Как только будет такая возможность. — ответил хан. — Сейчас не до того.

— Вы не понимаете? Наработки могут попасть в руки русских, вы этого хотите? — надрывался англичанин.

— Вряд ли они поймут, что именно попало им в руки. — усмехнулся Саин-Булат. — Корабль мы отобьём позже.

— Вы… — англичанин покраснел, но затем, вздрогнув, прижал ладонь к уху. Говорил он тихо и на английском, но хан разобрал. — Как? Ты уверен? Значит у нас не остается выхода. Убирайся оттуда. Уже? Отлично.

— В чем дело? — спросил Саин-Булат, когда англичанин бросил на него гневный взгляд.

— Вы не оставляете мне выхода, хан. — сказал, возвещая себе контроль над лицом, англичанин, а затем достал коммуникатор и приложил к экрану большой палец. — Идентификация, лорд Корнуолл. Йорк-Огайо. Код красный. Перегрузка реактора. Полное очищение.

— Вы что задумали. — недовольно спросил Булат. — Это мои суда.

— Нет, и никогда не был и не будут. А за каждый потерянный корабль вы заплатите полную сумму. — усмехнулся англичанин, у которого на экране коммуникатора шел обратный отсчет. — И заплатите с процентами.

Глава 20

— Все в норме? — спросил я, и подав руку Тарану помог ему подняться.

— В норме, но приложил этот урод меня знатно. — ответил товарищ. Его броня, покорёженная лезвиями конструктов, искрила и чуть дымилась. К счастью внутренняя часть обшивки ещё