— Благодарю вас за разъяснение. — Она протянула руку: — Мисс Лорел Кларк.

Леди Мэдлин вошла осторожно, стараясь не касаться стен и держаться поближе от двери.

— Вы пленница?

Лорел уронила руку. Светский вежливый разговор в такой ситуаций действительно выглядел глупо.

— Я… — А, в сущности, кто она? Пленница или гостья? Жертва или любовница? Она вдруг засомневалась.

Сознание словно облило ледяным душем. Ничто из того, что она чувствовала или во что верила в этой комнате, нельзя было назвать действительно существующим. За какие-то несколько дней она стала чувствовать себя в этой чердачной камере как дома. Ее разум так быстро освоился с этим, что сейчас она подумала, не сошла ли немножко с ума.

Запинаясь, она начала объяснение:

— Я…

— Мама! — В комнату ворвалась Мелоди, радостно размахивая в воздухе Горди Энн. — Можно, Медди и Прю теперь тоже поиграют в «Королеву в башне»?

Леди Мэдлин прижала руку к горлу.

— Мама?! — прошептала она. — Святые небеса! Как он мог?

Леди Ламберт сморщилась:

— Джек, какой же ты идиот! — Она добавила еще несколько отборных выражений, но Лорел притворилась, что не слышит.

Высокий надменный служитель сделал шаг вперед и поклонился:

— Мадам, я Уилберфорс, дворецкий клуба «Браунс». Могу ли я что-нибудь сделать для вас?

Лорел растерянно смотрела на него, на бледную от потрясения леди Мэдлин, на сыплющую проклятиями леди Ламберт и вниз, на Мелоди, которая, улыбаясь счастливой улыбкой, обнимала ее за ноги.

Лорел перевела взгляд на Уилберфорса:

— Поистине мне очень пригодилась бы чашка чаю.

Понадобилось несколько чайников чаю, поданного слугой, таким высоким, что он должен был наклонять голову, чтобы не задеть чердачные перекрытия. Лорел рассказала Медди и Прю — они велели ей называть себя так — все подробности своего появления здесь и последующего заключения на чердаке. Ну разумеется, не все подробности. Лорел пропустила интимные моменты и промолчала о том, что Мелоди принесла ей универсальный ключ, не желая рассказывать, как она бродила по клубу по ночам и заглядывала в их комнаты.

Уилберфорс забрал Мелоди, выманив ее обещанием лимонных кексов, так что Лорел могла говорить совершенно свободно. Прю беспокойно расхаживала по комнате, потом решительно объявила:

— Ты должна немедленно упаковать свои вещи.

Мэдлин по-прежнему чувствовала себя в этой комнате крайне неуютно. Она продолжала тревожно оглядываться по сторонам. Наконец Лорел сжалилась над ней и, склонившись вперед, поинтересовалась:

— Меня убедили, что плохой человек целиком и полностью мертв.

Мэдлин мрачно глянула на нее:

— Джек знает о моем заключении. И то, что он использовал это помещение таким образом… — Она покачала головой. — Это просто четыре стены и окно… — Она с усилием сглотнула. — И дверь… Вы знаете, что в двери просверлен глазок?

Лорел не знала. Она вскочила на ноги и, подбежав к двери, стала открывать и закрывать ее в поисках отверстия.

— Нет. Я вижу, где он был, но кто-то заделал его навсегда.

Мэдлин свела брови:

— Что ж, хоть это можем поставить Джеку в заслугу.

— Ха! — Прю перестала метаться по комнате и обернулась к ним. — Вы должны уехать немедленно.

Лорел растерянно заморгала. А ей-то казалось, что они нашли общий язык.

Мэдлин встала.

— Да. Сейчас же. — Она смахнула слезы с глаз. — Я велю Фионе собрать вещи Мелоди. — Она бросилась прочь из комнаты, но Лорел успела услышать рвущееся из ее груди рыдание.

Прю была настроена не менее решительно.

— Я люблю Мелоди как свою собственную дочь, но не стану терпеть такое высокомерное, отвратительное отношение…

Лорел подняла руку, чтобы прервать поток дальнейших проклятий, как бы справедливы они ни были.

— Вы позволите мне забрать ее и увезти?

Прю замолкла и посмотрела на нее:

— Конечно. Вы ведь ее мать. Нужно только поглядеть на вас, чтобы понять это.

— Но… вы все так любите ее…

Прю вздохнула, но решения не изменила.

— И вы ее любите. Иначе не явились бы в «Браунс». И она тоже вас обожает.

Лорел долгую минуту смотрела на Прю.

— Вы ужасно свирепая.

Прю поглядела на нее мокрыми зелеными глазами:

— Нет, я просто такой выгляжу. — Затем она отвернулась и схватила старый саквояж Лорел. — Складывайте вещи. А я пошлю Бейливика организовать отъезд. Куда вы хотите поехать?

Лорел окинула взглядом четыре стены, окно и дверь с замком. Видя это как бы со стороны, она внутренне содрогнулась.

— Далеко, — севшим голосом промолвила она. — Подальше отсюда.

Колин и Эйдан не могли в это поверить.

Колин провел рукой по лицу.

— Он этого не делал. Не мог!

Прю поморщилась:

— Он это сделал.

Эйдан еле разжал стиснутые зубы.

— Я не думал, что его занесло так далеко.

Колин посмотрел на друга:

— Мы могли это предотвратить.

Эйдан посмотрел на него в ответ:

— Могли, но не сделали этого. Нам хотелось верить, что он может к нам вернуться.

Мэдлин не могла перестать плакать.

— Она забирает ее. Далеко-далеко. Так она сказала.

— Ты ее обвиняешь? — Глаза Прю были не суше. — Она, должно быть, очень испугана!

Мэдлин прикусила губу.

— Я думаю… Я не уверена, но когда я была в той комнате… По-моему, он спал с ней там. Я заметила на полу около постели его галстук.

Прю резко зажала себе рот.

— Ублюдок!

Колин оперся на стену.

— Меня тошнит, — пробормотал он.

— Я предпочел бы, — яростно откликнулся Эйдан, — чтобы тошнило Джека.

Мэдлин обхватила себя руками.

— Я разговаривала с ним этим утром. Он казался таким спокойным… очень… смиренным.

Прю вскинула голову:

— Смиренным? И с чем же он смирился?

Мэдлин с сомнением повела плечом:

— Точно не знаю… но ведь дверь на чердак не была заперта на самом деле.

Колин выпрямился.

— Не была заперта?

— Нет, — потрясла головой Мэдлин. — Уилберфорс нажал на нее, она открылась, и мы увидели Лорел, сидящую там. Она казалась такой же удивленной, как и мы.