– Теперь он, наверное, достиг пятисот футов, – закончил Горзвал, – и, если этот дракон вернется в наши воды, я молюсь, чтобы честь встретить его выпала какому-нибудь другому капитану.

Валентин видел маленьких драконов, выпотрошенных и высушенных, – их продавали на рынках по всему Зимроэлю. А однажды даже пробовал их мясо – темное, жесткое, с резким привкусом. Так приготовляли драконов меньше десяти футов длиной. Мясо более крупных – до пятидесяти футов – разрубали и продавали свежим на восточном побережье Зимроэля, но из-за трудностей транспортировки на удаленные от моря рынки оно не поступало. Драконы свыше пятидесяти футов были слишком стары, их мясо никто не ел, но вытопленный из них жир использовали для многих целей, ибо нефтью и другими ископаемыми гидрокарбонатами Маджипур был не особенно богат. Кости морских драконов всех размеров применяли в строительстве, ибо они были крепкими, как сталь, а добывать их было куда легче. Яйца драконов, сотни фунтов которых находили в брюхе взрослых самок, использовали в медицине. Драконья кожа, драконьи плавники… в общем, все части дракона шли в дело, ничего не выбрасывалось. Предлагая гостям фляжку голубоватой жидкости, Горзвал говорил:

– Это, например, драконье молоко. В Ни-мойе или Кинторе за такую фляжку дают десять крон. Попробуйте-ка.

Лизамон недоверчиво потянула жидкость и тут же выплюнула на пол. Ее передернуло.

– Что это? Драконье молоко или драконья моча?

Капитан холодно улыбнулся.

– То, что ты выплюнула, в Дюлорне стоило бы не меньше кроны, и ты еще считала бы, что тебе повезло.

Он протянул фляжку Слиту, а после того, как тот отказался, – Валентину. После минутного колебания Валентин смочил в ней губы.

– Горькое, – сказал он, – и привкус затхлый, но не очень гадкое. Как оно действует?

Скандар хлопнул себя по бедрам.

– Афродизиак! – прогудел он. – Разгоняет соки! Разогревает кровь! Удлиняет жизнь!

Он весело указал на Залзана Кавола, который, не спрашивая, сделал большой глоток.

– Видите? Скандары знают! Мужчину из Пилиплока не нужно уговаривать выпить это!

– Драконье молоко? – спросила Карабелла. – Разве они млекопитающие?

– Да. Яйца созревают внутри, и детеныши рождаются живыми, по десять-двенадцать в помете. На брюхе самки есть ряды сосков. Тебе это кажется удивительным?

– Я думала, драконы – рептилии. А рептилии не дают молока.

– Лучше думай, что драконы – это драконы. Хочешь попробовать?

– Нет, спасибо, – отказалась Карабелла. – Мои соки не нужно разгонять.

Обеды в капитанской каюте были, по мнению Валентина, лучшей частью путешествия. Горзвал оказался добродушным в большей мере, чем это свойственно скандарам вообще, и держал хороший стол с вином, мясом и рыбой разных сортов, включая и драконье мясо. Но корабль его, неумело построенный и плохо обихоженный, скрипел и трещал, а команда, состоявшая из дюжины скандаров и небольшой группы хьортов и людей, была необщительной и часто откровенно враждебной. Эти охотники за драконами даже на таком нищенском судне, как «Брангалин», отличались гордостью и замкнутостью, а потому не испытывали симпатии к чужакам. Только один Горзвал казался олицетворением гостеприимства, явно благодарный пассажирам за то, что именно они дали ему возможность подготовить корабль к выходу в море.

Теперь они находились далеко от земли, там, где бледно-голубое море сливалось с бледно-голубым небом, стирая всякое ощущение пространства. Курс лежал на юго-юго-восток, и чем дальше они отходили от Пилиплока, тем теплее становился ветер. Теперь он был жарким и сухим.

– Мы называем ветер нашим посланием, – сказал Горзвал, – потому что он идет прямо из Сувраэля. Это маленький подарок Короля Снов, такой же замечательный, как и все его дары.

Море было пустынным: ни островов, ни дрейфующих обломков, никаких признаков чего-либо, даже драконов. В этом году драконы шли далеко от побережья, как это иногда случалось, и грелись в тропических водах ближе к Архипелагу.

Иногда высоко над ними пролетала птица гихорн, следуя путем своей обычной осенней миграции с островов в болота Зимра, которые располагались неподалеку от самой реки, на побережье, примерно в пятистах милях к югу от Пилиплока. Эти длинноногие создания представляли собой весьма хорошие мишени, но никто в них даже не прицеливался. Судя по всему, это еще одна морская традиция.

Первые драконы показались на второй неделе плавания. Горзвал предсказал их появление накануне, увидев во сне, что они рядом.

– Все капитаны видят во сне драконов, – объяснил он. – Наши мозги настроены на них, и мы чувствуем, когда приближаются души драконов. Есть одна женщина-капитан, у которой не хватает зубов. Ее зовут Гуидраг. Она видит драконов во сне за неделю, а иногда и раньше. Идет прямо на них, и они всегда там оказываются. Я не такой способный, я чувствую самое большее за день. Но таких, как Гуидраг, вообще больше нет. Я делаю что могу. Мы увидим драконов через десять-двенадцать часов, обещаю.

Валентин с недоверием отнесся к заверениям капитана. Но утром дозорный на мачте завопил:

– Эй! Драконы идут!

Великое множество драконов – сорок, пятьдесят, а то и больше – появилось прямо перед носом «Брангалина»: толстобрюхие, неграциозные животные, широкие, как само судно, с длинными толстыми шеями, тяжелыми треугольными головами, короткими хвостами, заканчивавшимися яркими плавниками, и выступавшими костными гребнями во всю длину сильно выгнутой спины. Самой странной их особенностью были крылья – по сути, плавники, потому что такое громадное существо просто не могло подняться в воздух. Однако они казались настоящими крыльями – темными, кожистыми, как у летучей мыши. Они выходили из массивных наростов под шеей дракона и простирались до половины длины его тела. Почти у всех драконов крылья были сложены, но некоторые полностью развернули их и, помахивая ими, двигались с поразительной скоростью. В основном тут были молодые драконы, от двенадцати до пятидесяти футов длиной, много новорожденных, шестифутовых, свободно плескавшихся или державшихся за соски матерей. Но среди этой мелочи выделялись несколько чудовищ, чьи спинные гребни поднимались над водой, как холмы на плавучем острове. Сонные, наполовину скрытые под водой, они казались необыкновенно массивными. Задняя часть их туловищ была глубоко погружена в воду, что не позволяло определить истинные размеры драконов, но выглядели они по крайней мере не меньше корабля.

– Нет ли среди них дракона лорда Кинникена? – спросил Валентин у проходящего мимо капитана.

Он в ответ лишь снисходительно усмехнулся.

– Ну, дракон Кинникена по крайней мере втрое крупнее этих. Нет, больше чем втрое! Эти едва достигают ста пятидесяти футов. Я видел куда огромнее. То же предстоит и тебе, друг, причем скоро.

Валентин пытался представить себе дракона втрое больше самого крупного из этих, но разум его взбунтовался. Это все равно что представить себе всю Замковую гору. Человек просто не может это сделать.