– Полегче, дружище! – Валентин положил руку на локоть скандара. – Лорд Малибор давно умер, и ему все равно, с почтением или нет относятся к его персоне. А я с удовольствием послушал песню. Если я не оскорблен, почему же это так задело тебя?

Но Залзан Кавол продолжал ворчать:

– Позволь мне сказать, мой лорд, ты еще не вполне усвоил порядок вещей. На твоем месте я запретил бы этим рыбакам петь такое в твоем присутствии.

– В моем присутствии? – Валентин широко улыбнулся. – А какое им дело до моего присутствия? Я всего лишь пассажир, которого едва терпят. Если бы я высказал что-либо подобное, меня тут же выкинули бы за борт, и я тоже стал бы добычей дракона. Подумай об этом, Залзан Кавол! И успокойся, друг. Глупая матросская песня, только и всего.

– Все-таки… – прошептал Залзан Кавол и отошел в сторону.

– Он все принимает всерьез, – засмеялась Карабелла.

Валентин начал негромко насвистывать, а затем напевать:

– Да, вот что, – обратился Валентин к Карабелле. – Милая, окажи мне услугу: когда моряки закончат работу, отведи в сторону одного – вон хоть того, рыжебородого, я думаю, у него хороший бас – и разучи с ним эту песню. А потом ты научишь меня. Может, Залзан Кавол улыбнется, если я сам запою ее? Давай-ка…

Прошла неделя, прежде чем они снова увидели драконов. За это время песенку выучили не только Валентин и Карабелла, но и Лизамон Халтин, которая с удовольствием распевала ее своим хриплым баритоном. Но Залзан Кавол по-прежнему хмурился и недовольно фыркал, как только слышал ее.

Второе стадо драконов было гораздо больше первого, и Горзвал разрешил взять примерно две дюжины маленьких, одного среднего и одного большого, по крайней мере в сто тридцать футов. Так что следующие несколько дней все были по горло загружены работой. Палуба стала пурпурной от драконьей крови, а кости и крылья лежали по всему кораблю, пока команда рассортировывала их по размерам и оттаскивала вниз. На капитанский стол подали деликатесы из самых таинственных внутренних частей дракона, и Горзвал выставил бочонки отличного вина, чего совсем никак нельзя было ожидать от капитана, находившегося на грани банкротства.

– Пилиплокское золотое, – пояснил он, наливая щедрой рукой. – Я хранил это вино для какого-нибудь особого случая, а сейчас, без сомнения, он и есть. Вы принесли мне большую удачу.

– Твои товарищи-капитаны не обрадуются, услышав это, – ответил Валентин. – Мы легко могли бы отправиться с ними, знай они, что мы приносим удачу.

– Их потеря – наш выигрыш. За ваше паломничество, друзья! – воскликнул капитан-скандар.

Теперь они шли в более спокойных водах глубокого зеленого оттенка. Здесь, вблизи тропиков, жаркий ветер с Сувраэля затих и подул более приятный, более влажный – с юго-запада, с далекого полуострова Стойензар на Алханроэле. Вода стала изумрудно-зеленого цвета, появилось множество морских птиц, под самой поверхностью воды мелькали ярко окрашенные рыбы – пища драконов. Архипелаг Родамаунт был уже недалеко. Горзвал предполагал закончить лов здесь: «Брангалин» мог вместить еще несколько больших драконов, пару средних и штук сорок маленьких. Затем капитан высадит пассажиров и вернется в Пилиплок, где продаст добычу.

– Драконы! – закричал дозорный.

Это было громаднейшее стадо, в несколько сотен драконов. Повсюду из воды высовывались горбатые спины. Два дня «Брангалин» шел среди них и поработал на славу. На горизонте виднелись другие корабли, но они держались в отдалении, ибо правила запрещали вторгаться на чужую промысловую территорию.

Горзвал прямо сиял от счастья, что плавание оказалось столь успешным. Он сам часто ходил с командой лодочников, и Валентину это казалось необычным. А однажды Горзвал даже отправился на верхнюю палубу, чтобы выстрелить гарпуном. Корабль под грузом драконьего мяса осел ниже ватерлинии.

На третий день драконы все еще находились рядом: охота их не тревожила, и они не спешили уходить.

– Еще одного большого, – пообещал Горзвал, – и идем к островам.

В качестве последней мишени он выбрал восьмидесятифутового дракона. Валентину эта резня уже порядком наскучила. Когда гарпунер послал третий гарпун в свою жертву, он отвернулся и пошел в дальний конец палубы. Там он нашел Слита. Они встали у поручней и устремили взгляд на восток.

– Как ты думаешь, можно отсюда увидеть архипелаг? – спросил Валентин. – Я уже соскучился по твердой земле, и мне опротивел запах драконьей крови.

– У меня хорошие глаза, мой лорд, но до островов еще два дня пути. Даже мое зрение имеет границы… – Он вдруг задохнулся. – Мой лорд!

– Что случилось?

– К нам плывет остров, мой лорд!

Валентин вгляделся, но сначала ничего не разобрал: утреннее солнце, отсвечивая от поверхности воды, слепило глаза. Но Слит, взяв его за руку, указал направление, и Валентин увидел, как из воды высунулась зубчатая драконья спина, а под ней смутно виднелось нечто невероятного объема.

– Дракон лорда Кинникена! – срывающимся голосом прохрипел Валентин. – И он идет прямо на нас!

Может, это и был дракон Кинникена, а может, другой, не столь громадный, но он был достаточно велик, длиннее «Брангалина». Он шел прямо на них, спокойно и неотвратимо: то ли ангел мести, то ли просто тупая сила – неизвестно, но масса его была, бесспорно, чудовищной.

– Где Горзвал?!! – заорал Слит. – К оружию!.. Пушки!

Валентин засмеялся:

– Это то же, что остановить камнепад гарпуном, Слит. Ты хорошо плаваешь?

Большая часть охотников была занята своим уловом, но кое-кто все же оглянулся, и на палубе закипела бешеная деятельность. Гарпунер развернулся и стоял с оружием в каждой руке. Другие бросились к соседним катапультам. Валентин, ища взглядом Карабеллу и других, увидел бросившегося к рулю Горзвала. Лицо скандара было мертвенно-бледным, глаза – безумными, словно он увидел послание смерти.

– Спустить лодки! – раздалась чья-то команда.

Лебедки завертелись. Все словно обезумели от страха и беспорядочно метались по палубе. Один хьорт с почерневшими от ужаса щеками погрозил Валентину кулаком и грубо схватил его за руку.

– Ты навел его на нас! Ни одного из вас нельзя было пускать на борт!

Откуда-то возникла Лизамон и отшвырнула хьорта словно тростинку, а затем обвила Валентина могучими руками, как бы защищая его от любого нападения.

– Знаешь, а ведь хьорт прав, – спокойно сказал Валентин. – Мы приносим несчастье. Сначала Залзан Кавол потерял свой фургон, теперь этот несчастный Горзвал теряет… теряет…