class="p1">Эти нежные путы надежно удерживали меня на постели. Не позволяли увернуться от сладких ласк супругов.

Позволяя им творить со мной все греховно-порочные непотребства. От одного только воспоминания, возбуждение мгновенно волной прокатилось по телу. И оно, тело, требовало продолжение банкета. Даже несмотря на томление во всех стратегически важных местах. Несмотря на приятную ломоту в мышцах, сладкие импульсы растекались по венам, концентрируясь в груди и киске.

Святые египетские пирамиды!

Я была бы не против повторить вчерашнее безумство, но сейчас на это не хватит времени. Возможно, потом… Когда мы, наконец, избавимся от проклятия.

Кстати, о проклятии…

— Хисс, — толкнула локтем в бок прилипшего ко мне сзади эльфа, ощущая попкой, как просыпается не только он, но и его большой младший брат, отчетливо упирающийся в развилку между ягодиц. Настроенный на большее, намного большее, эльф потянулся, обхватил ладонью мою грудь, задевая шершавой кожей сверхчувствительные вершинки, мгновенно затвердевшие под настойчивой лаской. — Хисс, — снова пихнула его локтем в бок. — Я чувствую, ты проснулся, ну самая огромная твоя часть, так точно… — ухмыльнулась я, подразнивая, потерлась ягодицами о его жесткую дубину. — Вставай, давай…

— Хм… я уже весь встал, малышка… — игриво толкнулся бедрами прямо в мою попку, скользнув членом между бедер, по скользким от ночных игрищ складочкам.

— Ага, чувствую прекрасно, насколько ты весь встал… но у нас нет времени… утром мы должны быть в Храме… — застонала от толчков настойчивого эльфа, который с упорством сексуального маньяка продолжал скользить членом по чувствительным губкам, едва задевая головкой клитор, и высекая из меня стоны вместе с искрами. — Хиссс… — выгнулась ему навстречу, подставляя попку под его страстный натиск. — Ты либо трахай, как следует… либо не дразни… — выдохнула, уже сгорая от жажды ощутить его восхитительную плоть в себе.

Но противный эльф, доведя меня почти до исступления, внезапно отстранился, чмокнул меня в макушку и просто испарился. Оставив влажной, разгоряченной и неудовлетворенной.

— Хисс! — прорычала я, ощущая болезненные спазмы в киске, сгорая в пламени неутоленной страсти. — Зараза эльфийская, вернись немедленно, и закончи то, что начал!

— Прости, но не могу! Для ритуала в Храме в тебе должно скопиться как можно больше энергии, не только магической, но и сексуальной. Поэтому я тебя завел, и не дал…

— Прибью, заразу! — простонала я, извиваясь на постели, спазмы в матке стали почти непереносимы.

Я стиснула бедра, желая облегчить сладкие муки, просунула руку между бедер, коснулась клитора… думала, что хватит пары прикосновений, легкой стимуляции… Но как же я ошибалась… Сводящая с ума жажда секса никуда не делась, стала лишь сильнее. Безумная страсть набирала обороты с каждой секундой.

Я уже металась по постели, вздрагивая, дрожа всем телом, кайфуя от мелких спазмов в матке, от пульсации в сосках.

— Что со мной происходит? — простонала, сгорая в пламени неудовлетворенной страсти. Истекая влагой, распространяя вокруг аромат возбуждения.

— Так надо для ритуала, малышка. Потерпи… — послышался с другой стороны кровати голос Хана.

— Чтобы снять проклятие, ты должна выплеснуть три силы. Магию, страсть и любовь… К началу ритуала эти три твои составляющие должны достичь апогея. Во время этого действия, по нашему сигналу, просто перестань сдерживаться… отпусти себя, а мы подхватим, не дадим упасть, сольем наши силы и сущности в единое целое… И снимем проклятие…

— Не переживай, твой неповторимый запах больше никто не почувствует… Он предназначен только для нас… — вмешался Рэт. — Сейчас мы тебя искупаем и натрем специальным составом все тело… На алтаре ты должна вибрировать от скопившейся внутри тебя энергии…

А затем началось форменное безобразие. Из которого я мало что помню, лишь ощущения, сводящие с ума.

Хисс поднял меня ну руки, отнес в чашу, уже наполненную водой. Мужья, читая какие-то заклинания, вымыли меня с ног до головы.

Затем, уложили на какой-то каменный стол и, разминая мышцы в шесть рук, натерли маслом, от которого кожа стала светиться и мерцать. Затем Хан приподнял мою голову, поднес к губам чашу с напитком.

— Пей, малышка, пей. Не бойся, это безопасно для малыша. Отвар из корня лаоры придаст тебе сил, усилит либидо. От него вся магия сконцентрируется в резерве. К самой главной части ритуала твой резерв должен быть переполнен. А кровь забурлит от всплеска магии, гормонов и страсти, — я сделала глоток, затем еще один, и жадно осушила всю чашу.

Хан бережно опустил мою голову на каменный стол, наклонился, обхватив мою голову ладонями.

— Открой глазки, сладкая, — его настойчивому властному приказу было невозможно не подчиниться. Я распахнула глаза. Хан удовлетворенно хмыкнул. — Она почти готова к ритуалу. Осталось нанести саму ритуальную субстанцию, и можем выдвигаться.

— Отлично. В Храме уже все готово. Ждут только нас, — ответил Рэт, поставив на столик рядом с каменным постаментом металлический черный поднос с белой чашей.

Она была наполнена странной ароматной жидкостью, больше напоминающей голубовато-перламутровый гель. А уж когда эту субстанцию начали втирать в мою кожу по всему телу… Ощущения оказались потрясающими.

Я уже парила в нирване после ритуального купания, а от их массажа просто застонала, подставляя то одно место, то другое, и мои мужчины оказались понятливыми. Скользили руками по моим изгибам, не пропуская ни единого миллиметра, тщательно разминали уставшие мышцы, втирали в кожу волшебный гель.

Начиная от кончиков пальцев, переходили на руки, плечи, шею, опять спускались на плечи, уделяли особое внимание груди.

Задержались на затвердевших вершинках, втирая в них гель. Хан и Рэт зажали чувствительные бусинки между пальцами, нежно перекатывая, слегка сдавливая, проводя шершавыми подушечками пальцев по кончикам, заставляя меня выгибаться, упираться грудью в их ладони.

От такого массажа я, уже не сдерживаясь, стонала в голос, металась по каменному постаменту. Прося еще и еще. Сгорая от невыносимого желания, ощущая, как болезненно пульсирует матка, как сжимаются и разжимаются стеночки истекающего влагой влагалища.

— Аххх… Прошу… еще… — стонала хрипло, вздрагивала от малейшего прикосновения. Кожа, казалось, стала настолько чувствительной, что от любого, даже случайного, касания, я вспыхивала, сгорала дотла, и тут возрождалась от других ласк.

— Сейчас, сладкая, потерпи, сейчас… — я уже не понимала, кто из мужчин где меня касается, кто что делает. Превратившись в сплошной энергетический сгусток, готовый взорваться в любое мгновение.

И мои супруги словно чувствовали, когда я оказывалась на грани, когда готова была сорваться в пропасть… Они останавливались в самый горячий момент… обламывали мне кайф… заставляя разочарованно стонать, извиваться и выть в голос…