Форест усмехнулся, но оставил компанию и подсел к Гуверу.

— Выпьешь что-нибудь? — спросил Сомерест.

— Четверть стакана водки, — ответил Стив и добавил:

— Без содовой.

Гувер заказал водки и, пока ее не принесли, говорил о пустяках. Форест его не торопил, поскольку понимал, что богач Гувер зря беспокоить не будет. Ради этой встречи Стив не поехал за город к своей новой подружке. Манекенщицу Мэрлин Рууд он зацепил недавно, и отложить свидание с девчонкой Форесту стоило некоторых усилий.

— Сколько ты бы взял за интервью с дурой? — поинтересовался Гувер, дождавшись, когда радиокомментатор залпом осушит свой стакан.

— Хороший вопрос, — усмехнулся Стив, закусывая выпивку маслинкой.

— Надеюсь на хороший ответ. — Сомерест себе алкоголя не заказал, а тянул минеральную. — Сие зависит, насколько она дура и что я должен с ней обсуждать. — Стив перестал лыбиться и воткнул острую палочку в следующую маслинку.

— Даму зовут Маша Митчел. Сегодня на презентации очередной автоматической прачечной в особняке Стивенсонов, она утверждала, что к нам идет новый Спаситель. Мне бы хотелось, что бы ты дал ей на эту тему высказаться, — предложил Сомерест.

— Маша Митчел… — задумчиво повторил Стив и наморщил лоб. — Это не та ли идиотка, которая предсказала трехпроцентное повышение акций электрической компании?

— Именно она, — кивнул бывший лондонец и взял со стола сигару. — Но тогда ее предсказание попало в точку. Выходит, не такая уж она и идиотка…

— Ты же прекрасно знаешь, откуда она это взяла, — подмигнул комментатор.

— Личная жизнь Маши меня волнует мало, — уклонился Сомерест.

Стив не настаивал. Они друг друга прекрасно понимали.

— Хочешь, чтобы американцы поверили ее бреду, или я должен сотворить из госпожи Митчел мокрое место?

— Я хочу, чтобы ты в эфире довел ее до истерики. Это вовсе не сложно. И Маша в трансе призовет всех к ожиданию Спасителя, — пояснил заказчик.

Радиокомментатор задумался. Гувер его не торопил. Наконец Стив внимательно поглядел в глаза собеседника.

— Если это разовая хохма, то я возьму за интервью пятьсот долларов. Если же это начало какой-то большой игры, меньше чем за тысячу делать из себя дурака не стану.

— Сто тысяч и по рукам, — подмигнул Сомерест.

— Я не ослышался? Значит, это не разовая хохма? — сделал вывод Стив и попросил еще водки.

— Я не хочу, чтобы кто-то знал о моем участии, — подзывая официанта, предупредил Гувер. Форест утвердительно кивнул.

— Я не трепач, но сто тысяч за одно интервью с истеричкой не платят… За такие деньги в моем деле мотаются не один год.

Сомерест полез в карман и достал вчетверо сложенный листок. Форест добыл из пиджака очки и углубился в чтение. Лакей поставил перед ним стакан водки, но радиокомментатор к ней не прикоснулся.

— Тут все, кроме имени. Не себя ли господин Гувер хочет превратить в господа бога? — откладывая бумажку, поинтересовался Стив.

— Нет, такая ноша мне не по плечу. Его зовут Святослав Стерн. Он эмигрант из России, — ответил Сомерест, убирая листок обратно в карман.

— И откуда он к нам заявится? Надеюсь, не из Кремля? — Форест наконец заметил водку, поднял стакан, посмотрел на прозрачную жидкость, но пить не стал. Странное предложение Гувера его обеспокоило, и он желал иметь трезвую голову.

— Приплывет по океану из Европы. Твоя задача, чтобы его встречали не менее десяти тысяч Нью-Йоркцев. Можешь набирать любую команду. Количеством сотрудников я тебя не ограничиваю. Так же, как и средствами на кампанию. Сто тысяч — твой личный гонорар. Остальные расходы — мое дело.

— Все это дурно пахнет, — поморщился Стив. — Мне надо подумать.

— Двести тысяч, — откликнулся Гувер.

— Пожалуй, я пойду ополосну лицо холодной водой. Что-то стало жарковато, — сказал Стив и встал из-за стола.

Гувер кивнул лакею и, заказав себе водки, запалил сигару. Когда водку принесли, он взял салфетку с вензелем клуба, подвинул ею стакан Стива и, бросив в него маленькую таблетку, размешал палочкой для маслин. Затем так же, при помощи салфетки, вернул стакан на место, после чего, попыхивая сигарой, уставился на дверь. Форест вернулся минут через пять, лицо его было бледным:

— Гувер, мне очень лестно, что ты выбрал меня для твоего бизнеса. Таких денег, как ты предлагаешь, я не видел даже во сне. Но я не могу принять твое предложение.

— Почему не можешь? — наивно удивился Сомерест.

— Имя можно запачкать один раз, и никакая автоматическая прачечная Стивенсонов его не отмоет. А для меня имя — это возможность заниматься любимым делом.

— Очень жаль, Стив. Давай выпьем водки и будем считать, что этого разговора между нами не было.

— Ты не обиделся? — облегченно вздохнул комментатор. — Поверь, я к тебе отношусь с симпатией, но бизнес на душах мне не нравится.

— Конечно, не обиделся. И в подтверждение позволь поднять стакан водки, который я специально для этого заказал, за твои дальнейшие успехи, — улыбнулся Сомерест, и они оба залпом выпили.

Пожимая на прощание Стиву руку, Гувер отметил, что она влажная. Он пересек зал, возле дверей обернулся к Форесту, который успел вернуться к компании завсегдатаев клуба, и громко крикнул:

— Стив, ты неважно выглядишь. Советую не засиживаться, а отправляться домой и хорошенько выспаться.

Сам Гувер именно так и поступил. Но перед тем как лечь, он позвонил Шиме Грохману и поручил ему рекламную кампанию Стерна. Шиме можно было дать пять тысяч долларов, и он за них сделает все что угодно. Конечно, Грохман не Форест, и имя у него немного попачкано, но зато он назойливый, как муха, и там, где другой стукнет два раза, Шима будет долбить сто. Покончив с этим, Гувер принял ванну с экстрактом мангового дерева и спокойно уснул.

В восемь утра его разбудил Гарри. Негр вошел в спальню с телефонным аппаратом в руке.

— Госпожа Тоун, — виновато доложил он.

— Почему так рано? Что-нибудь случилось, Бобо? — сонным голосом поинтересовался Сомерест у своей подруги.

— Ужасная новость. Пришла телеграмма из Лондона. Пишут, что у меня исчез брат. Я взяла две каюты на «Джорже Вашингтоне». Он отплывает в полдень. Очень надеюсь, что и ты поплывешь со мной. Одной мне в Лондоне страшно.

Сомерест выдержал значительную паузу. Он давно ждал этого сообщения и думал, как с меньшим подозрением увязаться в Лондон с Бобо, а тут она сама так славно все сделала. Но выказывать свои чувства красный агент не стал, а лишь сухо согласился:

— Хорошо, дорогая.

— Это очень нарушит твои планы? — забеспокоилась Лионет.