— Миша… — бормотала, вдыхая его запах. — Мишка…

— Тише, Кнопка, — пробормотал он мне в макушку и потерся об нее носом. — Я это, я.

— Миша…

Он чуть ослабил объятия и, запустив одну руку в мои волосы, оттянул голову чуть назад, заглядывая в глаза. Я же, по-прежнему до конца не веря в происходящее, заскользила пальцами по его лицу. Теплое, живое, не призрачное. Осторожно дотронулась до скул, очертила линию губ…

— Ну что, убедилась? — лукаво смотря на меня, спросил парень.

— Не верю… — выдохнула в ответ. Не возможно так просто поверить в подобное. Я же считала его мертвым.

Не говоря больше ни слова, Миша просто приблизил свое лицо к моему и поцеловал. Так осторожно, нежно, будто боялся спугнуть. А я, опять обвив его шею руками, охотно ответила, давая ему понять, что и не собираюсь пугаться. Здесь и сейчас мне было плевать на проходящих мимо людей, которые (и не стоило в этом сомневаться) с осуждением на нас смотрели. Я так мечтала о том, чтобы снова почувствовать его прикосновения, вдохнуть родной запах, услышать любимый голос… Так какое мне должно быть дело до тех, кто не понимает, с какой это стати, двое, не обращая ни на кого внимания, так жарко целуются, смущая тем самым посетителей торгового центра?

Гром оторвался от меня лишь на пару секунд и вскоре снова припал к губам, уже более уверенно. Он продолжал удерживать мою голову за волосы, массируя затылок и вызывая у меня тем самым довольное мурчание. Не хотелось отпускать его. Так бы и продолжала стоять, млея от нескромных поцелуев, если бы не недовольный голос бабули, которой, судя по всему, надоело наблюдать за подобным безобразием.

— Позовите охрану! Тут же дети ходят, а эти не пойми чем занимаются!

Мишка все же оторвался от меня и недовольно посмотрел на говорившую. Почувствовав, что сейчас он сорвется и нагрубит, прикрыла его рот ладонью и прошептала на ухо:

— Пойдем отсюда. Нам есть, что обсудить, и это не для чужих ушей.

Убрав мою руку от своего лица, он произнес:

— Ты права. Нам надо многое обсудить. И у меня накопился к тебе ряд вопросов.

Я уткнулась носом ему в плечо и прикрыла глаза. Самое главное не разреветься в голос. Громов живой, он здесь, рядом. Стоит и обнимает меня за талию. Успокаивающе гладит по спине и что-то тихо говорит. Сама не заметила, как все-таки дала волю эмоциям и заплакала, пряча мокрое от слез лицо на его груди.

- Тьфу… — недовольно фыркнула бабуля и поспешила удалиться. Поняла, наверное, что препираться с ней никто не будет.

— Не сочти за дерзость, но я хочу пригласить тебя к себе домой, — горячее дыхание опалило мне ухо. — Или ты хочешь расставить все точки над «i» прямо здесь?

— Я так соскучилась, — призналась, неохотно отлипая от него и вытирая со щек слезы. — И мечтаю побыть с тобой наедине хотя бы еще чуть-чуть.

— А как насчет всей жизни? — несмотря на то, что мы вроде как собрались уходить, все еще стояли и не могли насмотреться друг на друга. — Аль, давай встречаться, а?

Его взгляд стал как никогда серьезным и решительным. Конечно же, я не могла скрыть радость от осознания того, что мои чувства взаимны.

— Да! — воскликнула и быстро чмокнула парня в губы. — Я согласна.

— Я ради тебя готов на все, — все также серьезно проговорил Миша. — Моя маленькая воровка.

— Кто? — тут же насторожилась я.

— Ты украла мое сердце у самой смерти и заставила его вновь чувствовать, — неожиданно выдал он.

— Как красиво сказал… — мурлыкнула я. — Вот теперь я точно счастлива.

Снег стал падать еще сильнее. Но я, позволяя любимому человеку вести меня за собой, только радовалась этому. Настроение было романтичным и легким, будто и не было всей этой истории с враньем родной матери. Про которую я пока что старалась не думать. Решила отложить это на потом. Просто не хотела спугнуть радость и любовь, разлившиеся в моей душе полноводной рекой. Я готова была петь и плясать только из-за одного присутствия Грома рядом с собой.

— Что у тебя с телефоном? — деловито осведомился Мишка, когда мы спускались в подземку.

— Мама сказала, что папа продал его из-за долгов, — пожала плечами. — Вместе с ее планшетом.

— Снова «мама сказала», — недовольно проворчал он. — Очень кстати, чтобы мы не смогли созвониться. Небось на новом номере и тариф попроще?

— Угу, — мне пришлось признать очевидное. — Чтобы просмотреть, не писал ли кто в Сети, пришлось на время одолжить смартфон у подружки.

— Замечательно…

Какое-то время мы молчали. Было видно, что друг над чем-то основательно задумался. Предоставленная сама себе я тут же мысленно вернулась в деревню, где меня ждали бабушка с дедушкой и… мама. Которая вечером должна была вернуться с работы и обнаружить разительные перемены в моем поведении. М-да, печально. Если учесть тот факт, что я пока была не готова не то, что разговаривать… даже видеть ее. Очень не хотелось возвращаться туда, где на меня все наплевали. Ну, не считая маминых родителей, которые отличались тактичностью и добротой. Не то, что их дочь.

— Аль? — кажется, Гром отмер первым. — Что-то не так?

— Я только что поняла, что не хочу возвращаться обратно, к родным, — потерянным голосом сообщила ему. — Такое я не могу простить.

Ну, вот… О чем я и говорила. Смятение и обида вытеснили все светлое и солнечное, что я с таким трудом оберегала от длинных щупалец памяти, в которой еще очень свеж и ясен был момент маминой лжи. Как… Как она решилась на такое? Эгоистка…

— Готов украсть тебя, — в карих глазах сверкнул огонек азарта. — Вот переступишь порог логова Громовых и больше не выйдешь оттуда.

— А как же твоя мама? — я вопросительно посмотрела на него. — Она не будет против?..

— Она уже «за», — хитро улыбнулся Миша. Кажется, кому-то не удается скрыть радость… — Мы ведь переехали. С одной стороны, маме было удобнее добираться ко мне в центр реабилитации. Но тут буквально на днях она мне сказала, что была бы не против, если бы ты переехала к нам. Уж очень моя Кнопка произвела о себе хорошее впечатление.

— Правда? — удивленно выгнула бровь. — Мы ведь с ней виделись всего пару раз…

— Но это не помешало ей записать тебя к себе в невестки, — как ни в чем не бывало откликнулся парень. — Должен признаться, что мне пришлась по вкусу ее идея.

— Ты хочешь съехаться? — я не поверила собственным ушам. — Уверен?

Мы сошли с эскалатора и устремились к подъезжающему поезду.

— На все сто процентов, — выдохнул Гром,

Вагон оказался полупустым. Как только опустились на свободные места, меня обняли за талию и прижали к себе. Говорили в основном о том, чем займемся до наступления следующего учебного года. Скажу честно, представить, что буду жить вместе с Мишей и его мамой, пока не могла. Мне было странно думать об этом, как о неотъемлемой части собственной жизни.