Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Герман лишь губы поджал, ничего не ответив.
– Зачем ты так? – шикнула на грани слышимости, когда мы начали подъем.
– Как?
– Грубо… Мне кажется, твой отец очень милый человек.
– Милый? – Власов не удержался от смешка.
– Ну да…
– Ты совсем его не знаешь, – покачал головой мужчина. – И это даже хорошо. Мне нравится твоя сверхспособность, Лисичка.
– Сверхспособность? – удивленно переспросила я.
– Прежде всего видеть в людях хорошее. Надеюсь, это распространяется и на меня.
Такой вот туманный ответ заставил меня нахмуриться.
– Я не понимаю… Что-то случилось?
– Да так, ерунда всякая в голову лезет, – беспечно отмахнулся мужчина. – Не грузись.
Мое шестое чувство улавливало напряженность и нервозность Демьяна, но вот причин для этого никак не получалось отыскать. Хотя он же говорил, что имеет напряженные отношения с родителями. Может, дело было именно в этом?
Демьян перевел разговор на отвлеченные темы, а потом и вовсе примерил на себя роль экскурсовода. Пока шли, рассказывал об особняке и предметах интерьера, что попадались по пути. Получалось у него хохмически, отчего я расслабилась и решила отпустить ситуацию. В принципе, его проблемы с семьей меня не касались.
Родовое гнездо Власовых дышало роскошью, но вопиющей безвкусицы, которой грешат некоторые богачи, не было. Напротив, здесь оказалось приятно находиться, стены не давили и обстановка не походила на музей антиквариата.
– Красиво у вас, – заметила я, с удовольствием осматриваясь.
– Крейзольда истинный визуал, – объяснил Демьян. – Этот особняк был возведен по ее эскизу, и, думаю, ты уже догадалась, что каждая вещь здесь прошла через проверку вкусом бабушки.
– Он у нее есть, – ответила я, разглядывая полотно с морским пейзажем. – Изольда ценитель живописи?
– Ценитель? Пф-ф! – фыркнул мужчина. – Она мнит себя гениальным художником. Никто еще не рискнул убедить ее в обратном. Трусы.
– А ты? – не смогла сдержать улыбку я. Демьян хоть и говорил о бабушке в саркастическом тоне, но было заметно, что без злости.
– А мне и дела нет до ее мазни, – явно слукавил он.
Комната Власова оказалась на втором этаже, в конце коридора.
Как только мы дошли, мужчина гостеприимно распахнул передо мной дверь и пропустил внутрь.
– Ну, прошу, жена, – улыбнулся он, – заходи, обживайся и чувствуй себя как дома.
У меня сердце екнуло от этого его «жена», и я прикусила нижнюю губу, сетуя на такую ненужную чувствительность. Когда уже привыкну к этому спектаклю?
В спальне царила атмосфера минимализма и современности. Я уже поняла, что Власов предпочитал обстановку, где побольше свободного пространства. Из мебели здесь был навесной стол-трансформер, полка с книгами и кровать… поистине гигантских размеров!
Я обернулась на Демьяна, который, оказалось, внимательно следил за моей реакцией.
– И не думай, на полу спать не буду, – тут же предупредил он, восприняв мое удивление по-своему. – Ты, конечно, можешь попросить отдельную комнату, но… Для всех моих мы муж и жена, давай не будем их разочаровывать, м-м-м?
Мужчина застыл в ожидании моего ответа.
– Зачем тебе такая огромная кровать? – все еще недоумевала я. – Да на ней же потеряться можно.
– Я люблю свободу и в движениях тоже, – улыбнулся он, расслабившись. – Или ты переживаешь, что я тебя не отыщу в одеяле? Не волнуйся, у меня отличный навигатор.
И он кинул красноречивый взгляд вниз.
– Пф-ф, – фыркнула я. – Камин?
Этот мужчина не переставал меня удивлять.
– Электрический, но для создания атмосферы самое то, – пожал плечами Власов.
– Да вы романтик, сударь.
– Вам показалось, сударыня, – снял воображаемую шляпу он и отвесил поклон. – Но я быстро учусь, если вам именно это и надо. Любой каприз, женушка.
Как Демьян успел приблизиться, я и не заметила. Вот вроде стоял на безопасном для моего сердца расстоянии, а вот уже совсем рядышком оказался. От одного его жадного взгляда, которым мужчина ласкал мои губы, бросало в жар и коленки подкашивались.
– Так каким же будет твое желание, Вика? – хрипло уточнил Власов.
Нас разделяло всего-то несколько сантиметров и бездна моего страха попасть в зависимость.
– Душ, – выдохнула ему в губы.
– Что? – не понял мужчина.
– Мне нужно принять душ, привести себя в порядок, а потом познакомиться с твоей семьей, – уцепилась я, как утопающий за соломинку. – Где ванная комната? А, ладно, сама отыщу.
Да, я просто позорно сбежала от разговора. Оставаться с Власовым наедине было опасно. Для моего душевного равновесия, влюбленного сердца и твердости намерений сохранять лишь деловые отношения.
Демьян не стал щадить мое самолюбие и раскатисто рассмеялся. Понял, все он понял!
Первая дверь, которую я проверила, вела из спальни в гардеробную, вторая – в ванную комнату. Горячий душ сейчас самое то. Или… холодный?
– Потереть тебе спинку? – вполне серьезно предложил Демьян, наблюдая за моими метаниями от чемодана, чтобы захватить шампунь, и обратно.
– Сама справлюсь, – вспыхнула я.
– А как же я? – сложил брови домиком этот наглец. – Я буду скучать, Лисичка. Ты разбиваешь мне сердце.
– Думаю, ты точно найдешь, чем себя занять, – буркнула я перед тем, как закрыться в ванной. Для достоверности еще и замок провернула.
– А практиковаться когда будем? – послышалось насмешливое от Демьяна. – Ты учти, я всегда готов тебя подтянуть в технике поцелуев.
На это я уже ничего не ответила, поскорее забралась под струи воды, чтобы смыть усталость и… погасить ненужные желания. Правда, воображение уже разыгралось вовсю, подкидывало картинки того, как все могло быть, согласись я на «помощь» мужчины.
В итоге душ не принес должного спокойствия, настроение было испорчено. К тому же я еще и одежду в спешке забыла. Пришлось обмотаться полотенцем и пробираться к чемодану, словно лазутчик в стан врага.
– Дем? – позвала я, оглядываясь. Власова в комнате не оказалось, что позволило мне расслабиться.
Я сняла полотенце, чтобы спокойно вытереться.
– Вот здесь пропустила, Лисичка. – Руки Демьяна легли мне на живот. – И здесь тоже капелька.
Он провел языком по моей шее к чувствительному местечку за ухом, чтобы легонько прикусить мочку, и… я пропала.
– Чт-то ты делаешь? – выдохнула, вздрагивая от каждого поцелуя. По телу проносилась дрожь удовольствия, коленки подкашивались, в ушах шумела кровь…