Она захватывает мою нижнюю губу зубами, после чего скользит языком мне в рот.

– Больше не делай так, – качает головой и пристально смотрит. – Мне не нравится, когда меня пытаются обвинить в том, чего я не делала, или предъявляют претензии за поступки других людей. И уж тем более мне не нравится, когда меня считают глупой. И вообще, семья строится на доверии. Без него нет и не может быть никаких отношений Борцов. Поэтому ты либо доверяешь мне и тому что говорю тебе я, а не кто-то там другой, либо у нас с тобой ничего не получится.

– Хорошо, Снежинка. Больше не буду. И вообще я не хочу с тобой ссориться. Я верю тебе и уж точно не считаю тебя глупой. Да ты самая умная и талантливая женщина, которую я знаю.

Выйдя из лифта на нужном этаже, мы направляемся в сторону своего офиса. Хочется положить руку на её талию и показать всем, что она принадлежит мне, но Снежинка взглядом показывает, чтобы я держал дистанцию. Упрямая.

– Здравствуйте, Алексей Игоревич и Снежана Денисовна, – на ресепшене с нами здоровается новая секретарша.

Я её перевёл сюда с производства, а Карину наоборот отправил работать туда. На производстве тоже нужны люди. А когда я решил, что со Снежинкой всё же хочу попробовать создать что-то настоящее, мне показалось странным оставлять на месте секретаря свою бывшую любовницу.

Новенькая секретарша оказалась девушкой толковой. Я обращаю внимание, что она выучила имена руководителей даже тех, с кем ещё напрямую не была знакома. И на столе у неё порядок.

– Здравствуй, Ирин. Принеси мне список встреч на сегодняшнюю неделю.

– Хорошо, Алексей Игоревич. Две минуты.

Снежана окидывает Ирину недоумённым взглядом, после чего мы возобновляем свой путь к офису.

Она ничего не говорит, но я вижу по глазам, что ей очень интересно, куда и почему делась Карина.

Смешная. Злится на то, что я ревную её к Дорохову, а сама ревновала меня к Карине. Я не слепой и не тупой. Это было очевидно.

– Я перевёл Карину на производство. В другое здание, – решаю ответить на невысказанный вслух вопрос, иначе Снежинка так и не спросит.

– Да… Мне всё равно, куда ты там эту Карину отправил… – бурчит, опустив глаза и ковыряя ногтём замок на ремне сумки.

Врушка.

– Думаешь, зря я это сделал? Может, Карину стоит вернуть? Она вроде неплохо справлялась.

Снежинка поднимает на меня раздражённый взгляд, но когда замечает ухмылку на моих губах, в её глазах мигом появляется возмущение и гнев.

– Ну ты, Борцов, знаешь что? – рыкает она.

– Что? – спрашиваю, обхватив её за талию и толкнув дверь кабинета вперёд.

Мы заваливаемся туда вместе, после чего я резко поднимаю девушку вверх так, чтобы она обхватила мои бёдра ногами.

– Ты – подлец! – выдыхает сипло мне в губы.

– Да? Что ж поделать, у всех есть свои недостатки. Просто признайся, что тоже меня ревновала.

– Ничего подобного!

– Ревновала, Снежинка. Я всё видел.

Она кусает меня за подбородок и царапает ногтями шею.

– Лучше прекрати, Борцов, иначе тебе не поздоровиться!

– Будешь кусаться и царапаться? Я готов! – улыбаюсь, кладу ладонь на затылок девушки, зафиксировав его, после чего проталкиваюсь языком в жаркий рот.

68 Глава

Снежинка шумно выдыхает от неожиданности. Дёргается, пытаясь отстраниться и опустить ноги вниз, чтобы сползти с меня.

– Пусти, Борцов. Ну ты дурак что ли совсем? Кто-нибудь может войти.

– Пусть войдёт, –хриплю, не переставая танцевать с её языком.

Крепче перехватываю Снежинку под коленями. Делаю несколько шагов вперёд и прижимаю её спиной к стене, чтобы зафиксировать.

– Сладкая, – прикусываю её нижнюю губу, от чего Снежка взвизгивает и, впившись ногтями мне в плечи, начинает елозить.

– Лучше не шевелись, Снежан… – предупреждающе шиплю.

– В смысле, не шевелись? Ты меня вообще-то за губу укусил! Совсем головой поехал, Борцов. Не наелся что ли с утра?

– Не наелся. Асёнок стащила у меня из тарелки два последних сырника. Так что да, Снежинка, я очень голодный, – усмехаюсь. – Вот прямо сейчас готов тобой позавтракать.

Толкаюсь вперёд, крепче прижимая её к стене и давлю бёдрами Снеже между ног, давая понять, что именно я понимаю под словом “голод”.

Её юбка задралась до самого пояса, и всё, что нас сейчас разделяет – тонкий слой капрона и мои брюки. Млять, эта мысль мне крышу нахрен сносит.

– Борцов, ты из ума выжил? – шепчет, когда я быстро пробегаюсь поцелуями по её скуле до мочки уха, а потом уже медленно веду языком вниз по горлу. – Надо… надо остановиться… Нас же могут увидеть… Кто-то может войти…

Бормочет, и при этом сама задирает голову, предоставляя мне больше доступа.

– Никто не войдёт, я запер дверь, – нагло вру. Нихрена я не запирал. Но даже если кто-то и войдёт без стука, сейчас мне на это откровенно говоря плевать.

Быстрым движением расстёгиваю пуговицы на Снежаниной блузке. Прокладываю дорожку влажных поцелуев по ключицам вниз до кромки бюстгальтера. Отодвигаю вниз кружевную ткань и, обведя языком торчащий розовый сосок, прикусываю его, от чего Снежа тихо стонет, сильнее впиваясь ногтями в мои плечи.

– Ты уже поплыла, Снежинка? – ухмыляюсь, не отрываясь от её груди. Проталкиваю руки за её спину и в два счёта расстёгиваю лифчик, откидывая его на свой рабочий стол. – Можешь не отвечать. Судя по тому, что ты не сопротивляешься, я уже понял, что да.

– Ну ты и козёл, Борцов, – усмехается, крепче сжимая ноги вокруг моих бёдер.

– Какой есть, Снежа, какой есть.

– Расстегни рубашку. Я хочу тебя чувствовать, – говорит, и сама тянется к пуговицам, по одной расстёгивая их до самого конца.

Впиваюсь в её губы жёстким поцелуем и даю то, чего она хочет.

Да, мать, твою. Горячая, упругая грудь касается моей кожи, оставляя на ней влажные следы от мною же вылизанных твёрдых сосков.

Чёрт, у меня просто крышу от неё сносит. Не прекращая целовать, проталкиваю одну руку Снежане под юбку и касаюсь горячей плоти. Даже сквозь бельё и капрон я чувствую, какая она влажная. Тяжело и часто дышит мне в рот и трётся об мою руку, как кошка, сметая к чертям собачьим остатки моего терпения.

– Прости, малыш, я куплю тебе новые, – выдыхаю ей в