– Для зрячих трилобитов, конечно. Но таких в школе большинство.

– Да, – признал Второй. – В этом что-то есть.

– Огромный светящийся плакат с надписью «Личность – ничто, нация – всё» будет висеть над входом в школу и постоянно воздействовать на подсознание юных личинок, – снова заговорил Седьмой. – И они постепенно проникнутся убеждением, что они – ничто. А это полезно для управления.

– Мудро, – согласился Второй. – Не ожидал от вас, Седьмой. Даже вольнодумцем считал, уж простите меня, старика. Кому мы это поручим?

– Я сам сделаю. Вернее, не сам – мои агенты. Не надо, чтобы все знали, что это идея Безымянных. Инициатива масс, знаете ли.

– Ещё более мудро, – удивился Второй. – Действуйте.

Через четверть света в той же расщелине Альфа – Ты понял? Надпись «Личность – ничто, нация – всё» над входом в школу должна быть очень яркой и заметной, лучше светящейся.

– Ультразвуковое сопровождение подключать? – спросил неприметный трилобит какой-то очень распространенной разновидности. – Для незрячих трилобитов.

– Хорошая идея, – задумался Седьмой. – Нет, агент Д-4, не стоит.

Ультразвук долго держится – кавитация, знаешь ли. А я хочу, чтобы надпись самопроизвольно уничтожилась через пол-линьки. Нет, через одну линьку – вдруг они ещё далеко? Понятно, почему? Не надо долго воздействовать на детей этим страшным лозунгом, а то вдруг они поверят, что они ничто. Теперь слушай внимательно. Пониже сделай ещё одну надпись – другой шрифт, размер, всё другое. Вот тебе текст.

Надпись адресная, её должен увидеть только тот, кому она предназначена. Для остальных она невидима. Адресат… хм, я даже не видел его никогда. Ты сможешь наложить заклятье по имени, а не по образу?

– Я всё могу, – тускло, без выражения сказал неприметный трилобит.

– Нахал ты, Д-4. Если можешь всё – отмени Конец Света, – невесело пошутил Седьмой.

Неприметный трилобит сделал еле уловимое движение задней ножкой:

– Отменил. Конца Света никогда не будет. Отныне Вселенная вечна.

– И не проверишь, – фыркнул Седьмой. – С этого момента твои позывные будут «Нахал».

– Слушаюсь.

– Выполняй задание. Будь осторожен, там поставили облаву на группы «Север» и «Юг».

– Ха, – сказал неприметный трилобит. – И ещё два раза ха.

– Почему два раза «ха», а не четыре, например? – поинтересовался Седьмой.

– С них и двух «ха» хватит, – равнодушно объяснил неприметный трилобит. – С этих, которые поставили, с позволения сказать, облаву.

Глава 56

Чёрных медуз не бывает

– Самое прекрасное, что только может быть на свете – это смотреть на Большой Осветительный диск сквозь медузу, – мечтательно говорил Парабар. – Если медуза маленькая, то огонь диска заполняет её целиком, она вся светится, и кажется, что в море тоже плывёт Большой Осветительный диск, только маленький и с ножками – так мило! А сели медуза большая, то Большой Осветительный диск рассыпается огнями, переливается, медуза дробится на блики и сполохи и кажется каким-то высшим существом. Я думаю, что легендарные Кхурры выглядели примерно так же – сияющее сверхмогущественное нечто, создающее миры. А ты заметил, Пип, что Плёнка, разделяющая миры, натянута очень слабо? Наверное, чтобы оставался запас для движения воды, когда течения и ураганы. Из-за этого образуются складки. И в складках отражается Большой Осветительный диск, и эти отражения снова отражаются в других складках, которые беспрестанно сминаются, разглаживаются, расходятся кругами, образуют бесконечные блики, сливающиеся в огненные ленты и спирали. Ничего нет удивительнее этого Верхнего мира, правда, Пип?

– Да-да, конечно, – рассеянно ответил Пип. Он не слушал Парабара. Он пытался разглядеть школу Игрек.

Они подобрались уже очень близко, до школы оставалось чуть-чуть.

Своим усиленным зрением Пип видел ближние корпуса и силуэты защитных куполов. Мешала какая-то белёсая муть, но, в общем, ничего тревожного он не замечал – всё, как обычно. Кроме медузок. Маленькие чёрные медузки мерещились ему среди зданий, сбегались в кучки, рассыпались по площади перед Технологическим отделом, водили хороволы, как незабвенные мечехвосты. Медузы для трилобитов не опасны, к тому же Пип знал, что на самом деле их нет, что это его Сила забавляется и подсовывает ему интересные картинки, как тогда, когда он рассматривал селение Макронасписов и видел квадратных четырёхголовых чудовищ. Но тревожило, что несуществующие медузки были чёрные – таких не бывает. И у медузок были глаза – большие выпуклые трилобитские глаза, которыми они нагло таращились на Пипа. А некоторые особо нахальные даже показывали на него щупальцами.

– Шумар, ты что думаешь? – спросил Пип.

– Угрозы для жизни нет, – ответил Шумар как-то неуверенно.

– Мурка беспокоится, – заметил Изя.

Действительно, рыбка явно была против возвращения – металась перед ними, словно загораживая путь, показыала куда-то влево, а иногда – назад.

– Подберёмся ближе, а там решим, – сказал Пип.

Еще пол-света – и они дома.

– Смотрите! Они поставили дополнительную защиту! – воскликнул Шумар. – Ух, какой купол! Прикрывает всю школу, а не отдельные помещения. Я и не думал, что такое возможно. Не иначе Безымянные поработали, с их-то Силищей. Такой купол не спасёт от атаки аномалокаров, но подаст сигнал, если проплыть сквозь него. Никто не пройдёт внутрь незамеченным. Разве что через ворота.

Это был непреложный закон сохранения Силы: если ставишь защитный купол, то должна остаться хотя бы небольшая дырочка – не закрытый защитой участок. Там делали входы и ставили обычных стражников, чтоб те следили, кто входит-выходит.

– Эх, нехорошо. Поплыли что ли ко входу, – вздохнул Пип, который надеялся проникнуть в школу без рекламы, через задние служебные помещения.

Подплыли в сторону входа – и замерли. Даже на довольно большом расстоянии, которое отделяло их от входа (сразу в двери не полезли, спрятались за водорослями) было видно, как над воротами сияла и переливалась огонёчками огромная надпись» «Личность – ничто, нация – всё!»

– Фи, безвкусица, – дёрнул пигидием Парабар. – Никакого сравнения с огнями Плёнки Верхнего мира.

А ниже, прямо поперек входа, перечёркивая ворота, плыла в воде другая надпись, сделанная другим почерком, и не светящаяся, а чёрная, полуразмазанная и небрежная.

– «Не ходите, дети, в школу!», – прочитал Пип. – Довольно странный лозунг для входа в учебное заведение. И написано некрасиво. Ой, смотрите!

Чёрная надпись начала медленно расплываться в воде, таять большими, неряшливыми хлопьями. Вот её и нет совсем – может, привиделась?

– Учитель Зет рассказывал о таком и даже обещал научить в конце семестра, – задумчиво сказал Шумар. – Не успел, нас выгнали. Эх, недоучки мы всё-таки. Такая надпись называется адресной. Она накладывается для одного трилобита или для группы. Остальные её не видят. И как только адресат её прочитает, надпись исчезает. Видимо, адресат – это ты, Пип. Или мы как группа. Признайся, Пип, у тебя есть