– Пятнадцать минут максимум, – ответил на вопросительный взгляд Чекменёва Ляхов. – Могу распорядиться.

– Да уж распорядитесь. А вы пока начинайте, Сергей Васильевич, – сделал жест в сторону Тарханова генерал.

Президент слушал доклад о пока ещё гипотетической обстановке в его столице. Если верить вчерашним словам Ляхова-Фёста и теперешним – полковника Тарханова, в той России длилось «время ноль». То есть та самая секунда, в которую последний боец, защищавший дачу Президента, покинул тот мир, поставив заговорщиков в тупик как фактом своей крайне успешной обороны, так и бесследным исчезновением. Впрочем, продолжая ту же логику, там ещё никто ничему не удивляется, и удивляться начнёт только в тот момент, когда кто-то вновь запустит плёнку, перейдя из одного мира в другой.

Как при этом осуществлялась возможность якобы параллельного существования миров, каким-то же образом сумевших раздельно развиться до нынешнего состояния, Президент не понимал и старался в этом направлении вообще не думать. В конце концов свет – это одновременно волна и частица, так в школе учили, и все относились к этому странному утверждению предельно равнодушно.

Тарханов, видимо не спавший всю ночь, как только получил информацию от Ляхова и «исполнительную» команду от Чекменёва, успел проделать колоссальную аналитическую работу. Дело не в том, что он сличил и сопоставил всю информацию, полученную при допросах пленных и подобранную «Шарами», это, как говорится, дело техники. Главное, он сумел с помощью куда лучше знакомого с некоторыми реалиями Вадима создать целостную, хотя тоже пока виртуальную, модель заговора. Здесь ему пригодились многие тщательно зафиксированные, но до конца не расшифрованные «непонятности» прошлогодней операции «Мрак и туман». Той самой, завершившей подавление «антиолеговского» заговора, направляемого и снабжаемого из России Президента.

Тогда удалось сделать очень много[96], но так и не был выявлен и обезврежен, по-медицински выражаясь, «возбудитель», а на юридическом языке – «заказчик преступления». Такое, кстати, часто случалось до открытия, к примеру, «фильтрующихся вирусов», случается и до сих пор. Поскольку удалось отследить все цепочки, все контакты и связи «исполнителей высшего уровня», но никакими имевшимися в распоряжении Братства методиками не получилось выявить организаторов и даже саму технологию организации этой масштабной и многоплановой акции, совет магистров и гроссмейстеров (он же называемый иногда Комитетом по защите реальности) решил, что замешаны здесь либо Игроки, либо Держатели, и задача не имеет решения по определению.

То есть можно достаточно успешно бороться с видимыми результатами делаемых «противником» ходов, причём с крайне серьёзными последствиями вроде мировых войн и социальных революций, но абсолютно невозможно понять как цели происходящих событий, так и предугадать хотя бы следующий ход партнёра. Особенно принимая во внимание (хотя это тоже гипотеза), что «правила Игры» (ещё одна абстракция) могут меняться произвольно после каждого хода. Или же – изменяться эволюционно, подчиняясь какому-то недоступному осмыслению даже на уровне кандидатов в Держатели алгоритму.

Собственно, по этой самой причине бо#769;льшая часть Братства и решила на какое-то время отстраниться от текущих проблем, ибо нет ничего глупее и скучнее, чем тупо реагировать на действия противника (если он вообще существует), без надежды перехватить инициативу поскольку элементарно непонятно, как это может выглядеть. Перехват инициативы, то есть. Если у Новикова, Шульгина, Сильвии, Ирины, Воронцова хватало совокупных сил создавать и удерживать мыслеформы, парирующие ходы противника в пределах одной реальности, то на то, чтобы осознавать, осмысливать и удерживать в равновесии все бесчисленные связи, причины и следствия, пронизывающие многомерную конструкцию данной ячейки Гиперсети, уже нет.

По выражению одного из них: «Я ещё могу отслеживать аналогии между разнопричинными явлениями, но аналогии между аналогиями – уже нет». Оттого «старшие братья» и решили в полном соответствии с то ли бывшей, то ли пригрезившейся договорённостью с Игроками оставить текущую реальность в покое и заняться исследованиями в куда более интересной, сулящей очередные нетривиальные открытия области. Предоставив всем желающим право вести себя в оставшемся на их попечении мире (тем более якобы полностью отключённом от Гиперсети) как им заблагорассудится. Тоже исходя из просочившейся от кого-то из Игроков информации: «Реальность, данная вам в ощущениях, никаким образом не зависит от вашего к ней отношения, и если вы не захотите «играть» дальше, Игра всё равно продолжится, но вы в ней будете уже не субъектами, а объектами».

О том, что всё происходящее в текущей и параллельных реальностях есть только результат срабатывания Ловушки Сознания и к действительности никакого отношения не имеет, предпочитали вообще не говорить. Как известно, избежать создаваемых Ловушкой угроз можно единственным способом – до последнего в неё не верить.

Вот так и получилось, что роль «игроков районного масштаба» взяли на себя Фёст и Секонд в компании с как бы не имеющим заметных трансцендентных способностей Тархановым. И при нерегулярной, но существенной технической поддержке Сильвии, Воронцова и Левашова. Ну и профессор Удолин продолжал интересоваться происходящим, выстраивая одну за другой увлекательные и временами жутковатые гипотезы, исходя из собственных, некромантских представлений о действительности. Вполне материалистических, к слову сказать, поскольку даже самые чудовищные порождения фантазии, вроде гоголевского «Вия», например, способны физически взаимодействовать с иными обитателями Земли, людьми в том числе, и, следовательно, к объектам идеальным причислены быть не могут. Но это тоже лирическое отступление, пока что не имеющее отношения к докладу Тарханова.

Не касаясь моментов и ситуаций, чуждых ему в силу образования (Ставропольское горно-егерское военное училище) и нынешнего рода занятий (политическая разведка, контрразведка, силовые акции и тому подобное), полковник излагал выстроенную за ночь реконструкцию имевших место в соседнем мире событий.

– В данном случае мы сталкиваемся с довольно интересно продуманным заговором, принципиально непохожим на обычно устраиваемые в той России. Я подразумеваю тщательно изученный мною промежуток между тысяча девятьсот семнадцатым и текущим годами. До этого, как вы понимаете, никаких отличий в теории и практике нет и быть не может. Но то, с чем мы столкнулись сейчас, отличается от большинства реально осуществлённых акций, чисто военных, военно-политических и, так сказать, гражданских, своей, я бы сказал, комплексностью и многоуровневостью. Что и позволяет мне провести отчётливую параллель между позапрошлогодними событиями у нас и там.

Если угодно, обе эти операции можно рассматривать в рамках единого стратегического проекта, как его последовательные фазы. Вторая, то есть теперешняя, можно условно обозначить её как «Кремль-два», очень похожа на доигрывание отложенной партии. Игроки отдохнули, провели подробный домашний анализ с помощью всего синклита своих тренеров, помощников и консультантов, и с новыми силами приступили…