Что значат эти слова? А если… нет, ну правда, очень похоже на «Отец! Ырка! Это я, твоя дочь, Тусег, Тусег Ырка!»

Да ну, глупости, это всего лишь догадки, такие же сумасшедшие догадки, которые то и дело посещают Василису! Однако она уже не могла от них отмахнуться. Отчаянно захотелось достать из кармана бриджей отцовский блокнот и поискать в словарике эти слова. Точно-точно, Василиса вспомнила: там действительно было слово «tad», и означало это именно «отец»! Она даже задохнулась от этого потрясающего открытия и ошарашенно уставилась на Занну Керено, которая протягивала ей пластиковое ведерко.

– Что? – пробормотала Василиса.

– Спуститесь, пожалуйста, к реке и принесите воды: в машине вся выкипела, радиатор слишком разогрелся, боюсь, мы до Стерлядки не дотянем, – с улыбкой попросила Занна Керено и засмеялась: – Да что с вами, ребята?! Вы какие-то… ошарашенные.

– Вы такая красивая! – восторженно проблеял Шварц.

Это было все, что он смог изречь, продолжая с восторгом разглядывать Занну Керено. Как говорится, в зобу дыханье сперло!

Василиса невольно передернулась.

– Давайте ваше ведро, – сказала она почти грубо. – Я принесу воды. – И, схватив ведерко, побежала вниз по склону к реке.

– Женя, – услышала она музыкальный голос Занны Керено, – помоги Василисе, пожалуйста.

«Интересно, откуда она знает, как его зовут?» – удивилась Василиса.

Шагов Шварца сзади слышно не было.

Василиса оглянулась.

Он стоял столбом с прежним идиотским выражением лица и таращился на Занну Керено, которая с улыбкой крутила вокруг мраморного запястья свой довольно уродливый веревочный браслет.

– Женя, помоги Василисе! – ласково повторила Занна.

Шварц с трудом сдвинулся с места, добрел до Василисы и дрожащими руками взял у нее ведро. Оглянулся на Занну Керено, глупо улыбнулся, потом неприветливо взглянул на Василису и рявкнул:

– Пошли скорей, Рыбакова, чего стоишь?! – И помчался вниз, к реке, едва не путаясь в своих длинных ногах.

«Хочет как можно скорей к ней вернуться! – поняла Василиса и тоже начала спускаться, правда не торопясь, а еле-еле, осторожными шажочками. – Он что, спятил? Или влюбился? Да она ему в бабушки годится! Ну ладно, не в бабушки – в матери!»

И вдруг ее будто ожгло: если Занна Керено – мать Тусег Ырки, а этот жуткий Ырка – отец, то он, получается, муж Занны Керено?! Но как же такое может быть?! Это даже представить себе невозможно… их вместе… Хотя вполне вероятно, что Тусег Ырка – дочь этого чудища, но к прекрасной Занне никто из них отношения не имеет. В смысле они не родственники. Например, Занна Керено просто приютила Тусег Ырку, дочь ужасного Ырки. Ну из милости приютила! А что? Всякое бывает на свете! И вообще, родителей не выбирают!

– Ты идешь или нет? – раздался сердитый голос Шварца, и Василиса растерянно оглянулась.

Вот те на! Оказывается, Шварц уже наполнил ведерко и теперь нетерпеливо переминается с ноги на ногу. Спешит как можно скорей вернуться к прекрасной Занне Керено, чтобы опять таращиться на нее с телячьим восторгом! А это довольно противная картина, наблюдать которую Василисе совсем не хочется. Какой бы предлог найти, чтобы задержаться на берегу?

В эту минуту издалека донесся смех, удары по мячу и веселые крики:

– Лови!

– Нет, мой мяч!

– Мазила!

– Сам мазила!

– Что это? – оживилась Василиса. – Пойдем посмотрим!

– Чего я там не видел! – Шварц, даже не повернув головы, начал торопливо подниматься на высокий берег. – Пошли скорей! Нет, побежали!

– Ага, беги быстрей, не споткнись только! – ехидно пожелала ему Василиса. – А я все же немножко пройдусь, посмотрю, кто там мяч гоняет.

Шварц что-то возмущенно заверещал, но Василиса его не слушала: побежала по берегу и скоро увидела, что за излучиной гоняют мяч мальчишка и девчонка, примерно ее ровесники. Они ни во что не играли, а просто баловались: то пинали серый, довольно грязный, весь помятый какой-то мяч, то перебрасывались им. Мяч был настолько старый, что его обвязали веревкой, чтобы он не развалился! Лица ребят показались знакомыми, только Василиса никак не могла вспомнить, где и когда их видела. Да где – наверное, в Стерлядке, где еще?

– Привет! – весело крикнула невысокая, довольно плотненькая и коротконогая девчонка, так тряхнув длинными черными волосами, что они почти закрыли ей лицо. Чудесные волосы, позавидовать можно! – Иди к нам, мячик покидаем. Смотри, какой у нас мяч классный! – повертела его в руках и кинула Василисе.

Но та и пошевелиться не успела, как мальчишка метнулся вперед и перехватил мяч. Конечно, с его стороны это было не очень-то вежливо, но Василиса сама виновата: зазевалась.

Она неодобрительно взглянула на этого слишком проворного игрока: длинноногий, русые волосы забраны в хвост, футболка и шорты какие-то линялые, а лица не разглядеть: быстро отвернулся.

Игра продолжалась, хотя назвать это игрой было сложно: черноволосая девочка изо всех сил пыталась добросить мяч до Василисы, однако парень умудрялся то ловить его, то принимать ногой и пасовать в сторону. Проворен, быстр он был необыкновенно! Если бы играли в футбол и в воротах стоял этот вратарь, шансов у противника забить гол не было бы совершенно, совсем, вообще!

Наконец эта бессмысленная беготня начала Василису утомлять. Ни футбол, ни волейбол – какая-то мешанина типа регби. Вдобавок раздражало, что никак не получается разглядеть лица этих ребят. Мальчишка норовит отвернуться, у девчонки волосы как нарочно все время падают вперед. Захотелось бросить все это. Уже совсем было решила сказать, что ей надоело играть, что пора уходить, – и в эту самую минуту девчонка бросила мяч таким ловким обманным маневром, что парень не успел его перехватить и мяч полетел прямо к Василисе.

И тут произошло что-то странное. Время будто замедлилось, растянулось как густая капля смолы… Василиса видела, что мяч приближается, но очень медленно, раскручиваясь в полете, поворачиваясь так и этак, и, когда он был уже совсем близко, она отчетливо разглядела, что это не мяч, а камень – вернее, голова какой-то статуи, изваянной из серого замшелого камня, причем черты лица искажены мукой: рот приоткрыт, как если бы не хватало воздуха, а на шее затянута волосяная веревка.

Василиса испуганно отпрянула, но недостаточно проворно: голова задела бы ее, но в то же мгновение страшный камень в неистовом броске поймал парень… и Василиса увидела его лицо.

Нет, конечно, ей почудилось, просто почудилось – это не может быть Данька Фролов! Этот парень просто напоминает его своей ловкостью, длинными ногами, русыми волосами, зелеными глазами – и вообще Данька был старше Василисы на два года, а этот мальчишка выглядит их со Шварцем ровесником, и самое главное – Данька же погиб два года назад!

А черноволосой, похоже, очень не понравилось, что парень перехватил каменную голову. Нет, эта девчонка просто в ярость пришла: издала хриплое рычание, перешедшее в пронзительный визг, и… вдруг платье вместе с кожей просто ссыпалось с нее – и перед Василисой оказался скелет, на котором висели клочья одежды. С лишенного кожи черепа свешивались черные волосы необыкновенной красоты, в которые… в которые были вплетены водоросли. Из глазниц и рта выползли какие-то червь и и рак – клешнястый рак! Скелет проворно подхватил их костлявой кистью и затолкал обратно себе в рот и глаза. И в ту же минуту же перед Василисой снова оказалась плотненькая коротконогая девчонка с роскошными черными волосами. Но теперь Василиса вспомнила ее! Узнала по этим волосам, в которые раньше, два года назад, частенько были вплетены цветы… Олечка, Олечка Солошина, одноклассница Даньки, утонувшая вместе с ним и со всей футбольной командой, за которую пришла поболеть, – вот кто эта девчонка!