Айна открыла глаза и посмотрела на огонь.

– Я не понимаю, – промолвила она: – Если все предопределено с самого начала... Разве может у меня быть какой-то выбор? Ведь это значит... что дело вовсе не в кольце. Все было решено в тот день, когда мы встретились. Но Ли... он же ребенок, он был мне просто братом...

Элея устало потерла лоб. Она тоже смотрела в камин.

– Я не знаю, Айна. Не знаю, где заканчивается предопределение и начинается наш выбор. Я могла оставить Патрика, могла дать ему умереть, когда Прощальники уже почти стучали в наши двери. Могла оставить его в той степи, которая едва не прикончила меня саму... Боги, я думала, что просто сдохну в седле! Но... Скажи мне, ты можешь снять свое кольцо и просто выбросить его?

– Нет...

– Вот и у меня не получилось. Ради него я отказалась от титула наследницы, оставила своих людей, едва не убила отца своим решением. Но у меня внутри словно... словно был компас, который указывал мне путь. И если я пыталась отклониться, жизнь превращалась в пытку.

– Значит эту связь нельзя разрушить? – Айна зажмурилась, пытаясь отогнать от себя образ мальчика с окровавленным лицом без глаз.

– Я не знаю, милая. Я не знаю... Пат полагает, что можно. Но и он не знает наверняка.

– Тогда почему... – Айна едва могла вытолкнуть слова, но все же заставила себя сделать это: – Почему Фарр?.. Нас с ним тоже свело провидение?

– Фарр удивительный, – улыбнулась Элея, не отводя глаз от огня. – Боги наделили его таким даром, какого я не видела ни у кого. Он не просто маг... он... в Диких Землях таких называют «дархисана», «тот, кто нарушает законы». У Фарра была очень сильная мать-колдунья, и по отцовской линии ему тоже досталась магическая сила. Такое редко бывает. И никто не возьмется сказать, сколько правил он уже нарушил... В том числе, когда встретил тебя. Рядом с ним постоянно случается то, что случаться не должно. Он должен был погибнуть, еще не родившись или в младенчестве, но выжил... Он должен был пройти мимо тебя, потому что судьба уже определила тебе другую участь, но не прошел. Таков уж он весь. Мы к этому уже привыкли, – принцесса перевела взгляд на окно: – Какой сильный дождь... Давно ничего подобного не было в наших краях. Не иначе, как дикий ветер принес его сюда из Западного удела. А ты отдыхай, милая. Хватит на сегодня разговоров, я и так, кажется, наговорила лишнего. Спи. У нас еще будет время, чтобы побеседовать, когда ты снова сможешь держаться на ногах.

6

Утро за окном было сумеречным. Ливень перестал, но тучи так и не разошлись. Айна смотрела на серую пелену и прислушивалась к своему нутру.

Чудесный отвар подействовал – она больше не ощущала себя так, словно ей в голову налили раскаленный свинец. Тело стало легким и привычным, а разум очистился от лишней суеты. Сказать по правде, мыслей у нее попросту не осталось. Айна лежала, наслаждаясь этой внутренней тишиной и испытывала безмерную благодарность к тем, кто ей помог.

Но потом она решила, что надо все-таки умыться и привести себя в порядок. Потерла заспанное лицо, села и... едва не вскрикнула, увидев на мягком заморском ковре Его Высочество принца Фарра.

«Боги! Что он-то здесь забыл?!»

Айна смотрела на него... сначала с огромным чувством гнева, который закипал в ней, точно вода в котле, а потом – с грустью и внезапно накатившей нежностью.

«Ты же принц, Фарр... Что ты творишь? Зачем тебе спать на полу в чужих покоях? Неужели ты не боишься насмешек?», – подумала она и тут же поняла – нет, он ничего не боится, этот сын огненной колдуньи. Тот, кто нарушает правила. – Какой же ты удивительный... какой невозможный...»

Айна всматривалась в его лицо пристально, как никогда.

Они всегда общались урывками, в полумраке, в спешке. Их взгляды всегда были слишком короткими, в отличие от усмешек. Но теперь не было нужды прятаться и скрываться, теперь он был здесь – весь без остатка. И Айна могла рассмотреть каждую черточку его лица: прямой нос с едва заметной горбинкой, белые пряди упавшие на высокий лоб, мягко сомкнутые веки – с этим особенным изгибом, который, если присмотреться, выдавал кровь Диких Земель.

«Ты слишком хорош, Фарр. Слишком умен, красив и добр. Таких, как ты, не бывает. Не для таких, как я...»

Но она уже знала, что не сможет вычеркнуть его со страниц своих дневников.

И когда Фарр, шевельнувшись, открыл глаза, Айна не отвела свой взгляд.

Они смотрели друг на друга молча – долго, очень долго. Словно глазами пытались сказать друг другу все то, для чего недостаточно слов. В конце концов, Фарр, поднявшись с пола, сел на краешек ее кровати, и Айна не отшатнулась, не попыталась прогнать его. Она позволила теплым осторожным пальцам прикоснуться к ее щеке, и сама впервые дотронулась до его лица. Айна увидела, как распахнулись глаза принца, но не отдернула руку – лишь вздрогнула едва, когда он привлек ее к себе. На сей раз его губы оказались еще нежнее, чем она запомнила их в прошлый раз.

«Да, прав был твой дядя, Фарр... ты добился своего. Я не хочу отпускать тебя. Никому не хочу тебя отдавать»

Она и не заметила, как так вышло, что спустя пару мгновений они уже крепко сжимали друг друга в объятиях, и эти губы, всегда такие смешливые и совсем иные теперь, скользили по ее лицу, шее, плечам... И остановить их не было сил. И не было желания.

– Фаре... – его глаза оказались вдруг близко-близко, и в них, опрокинувшись, исчезал весь мир.

– Айна... – у них обоих по-прежнему не было слов. Только объятия и всепоглощающий жар внутри. – Айна...

Рубашку свою она сняла сама. А цепочку расстегнул и отбросил прочь Фарр.

Мягкие простыни приняли их так, словно ждали всегда. Словно это был единственно возможный способ жить дальше.

– Любимая... Не бойся. Не бойся ничего, моя девочка. Моя чернильная девочка... Я не сделаю тебе больно. Я никогда не сделаю тебе больно...

Что ж, он не обманул.

По крайней мере, в этот раз.

Когда их сердца наконец перестали выпрыгивать из груди, когда дыхание вновь стало ровным, Айна в изнеможении закрыла глаза и подумала, что теперь и умереть можно. Уже не страшно. После такого-то. Она много чего слышала про слияние женщины с мужчиной, но никакие слова не могли описать то, что произошло. Как там говорила Элея? Прекрасно и ужасно.

Но скорее все же прекрасно.

Она лежала в объятиях своего принца, каждой частичкой тела ощущая, как он заполняет всю ее жизнь собой, и наслаждалась этой полнотой.

«Если бы так было всегда...»

Она знала, что не будет. Но в этот день и в этот миг их будущее не имело значения. Ничто не имело значения, кроме теплых рук, которые обнимали ее.

– Айна... Я хочу, чтобы ты знала... Если родится ребенок, я дам ему свое имя, титул и право на наследование. Он никогда не будет бастардом.