— Прости, что так вламываюсь к тебе… — Он во многом продолжил то, на чем закончил его отец. Большие полотна. Толстые и почти варварские мазки. — Дело в том, что мы полчаса назад нашли в арт-центре картины, подписанные твоим отцом. Ты не мог бы заглянуть туда и определить их или даже помочь нам выяснить, кому они принадлежат?

— Ого. — Калеб вытирает руки о тряпку, которую держит, а потом бросает ее в пластиковое ведро на полу, даже не опустив взгляд, будто точно знает, где все стоит. Пространство за его спиной организовано безупречно. Кисти и краски на рабочем столе разложены аккуратно и даже подобраны по цветам. В те дни, когда здесь работал Джек, мастерская выглядела как логово барахольщика. А сейчас все на удивление в порядке, даже пол подметен. — А что ты там делала?

— Проверяла улику по делу Кэмерон Кёртис. Картины были полной неожиданностью. — Я переступаю с ноги на ногу, чуть ближе к его полотну, и замечаю, как он смещается, прикрывая картину своим телом.

— А зачем ты пришла в арт-центр?

Я снова бросаю взгляд на холст, на этот раз отмечая что-то определенно женственное в очертаниях, изгибах и пропорциях.

— Ерунда, случайная наводка.

— Интересно. — Его взгляд спокойно и дерзко пробегает по мне. Я чувствую, как изменился его настрой. Сейчас Калеб похож на рептилию. Он считывает атмосферу между нами, словно змея, пробующая воздух языком. Читает мои мысли. Или пытается. — Это точно картины моего отца?

Я не могу скрыть то, что он уже увидел. Что я складываю кусочки вместе. Догадываюсь о том, что упускала раньше. О том, что было у меня прямо под носом. Сейчас мне остается только доиграть пьесу до конца.

— Определенно. На всех изображены «Время и дева». Ты видел что-нибудь подобное, когда Джек еще был жив?

Он немного хмурится, качает головой.

— Вряд ли. Я сейчас запру мастерскую и приду, давай встретимся там.

— Ничего страшного. Я не против подождать.

— Конечно. — Его взгляд снова мечется по мне. Кажется, его это радует. — Я прихвачу бумажник и сразу вернусь. Не уходи.

Мы выходим на дорожку, Калеб запирает гараж, потом идет к дому, а я остаюсь стоять. Он действительно собирается пойти со мной в арт-центр? Неужели он настолько уверен в себе? И если да, как мне дать знать Уиллу, что я подозреваю Калеба? Мои мысли продолжают спотыкаться, а на лицо падают первые дождевые капли. Утром было свежо и ясно, но сейчас небо мрачное и губчатое. Бросаю быстрый взгляд в сторону дома, потом подступаю к запертой гаражной двери и пытаюсь заглянуть в окно. Мне хочется еще раз взглянуть на полотно, подтвердить свое впечатление. Но в этот раз мой взгляд ловит что-то другое. Фотографию, прикрепленную над столом Калеба. Черно-белую, старую, будто вырезанную из книги по истории…

Прижимаюсь к стеклу — еще чуть-чуть, и я узна́ю — и тут вижу, как из-за гаража на белой «Тойоте»-пикапе выезжает Калеб. Выброс адреналина, я отскакиваю с дороги, думая, не собирается ли он меня сбить. Но он бьет по тормозам и кричит в открытое окно (его взгляд затвердевший, почти керамический):

— Если поедешь за мной, я ее убью.

Потом давит на газ и уносится.

* * *

Я на мгновение парализована. Все, что ускользало от меня, сейчас взрывается в голове, как бомба. Профиль Калеба, идеально подходящий к человеку, которого может перемкнуть на насилие, который может стать убийцей, чудовищем. Детство, надломленное равнодушием и хаосом, отец тиран и алкоголик. Потеря Дженни, которую он любил сильнее всех, абсолютная беспомощность, невозможность спасти ее. Оставшееся нераскрытым преступление: ее убийцу так и не нашли. Всех этих кусочков достаточно, чтобы в нем вспыхнула ярость, радикально изменив его, изогнув от самых корней, как Хэп давным-давно объяснял в роще-крумхольце.

Почему-то я не смогла опознать в Калебе эту растерзанность, эти раны — даже когда мы сидели рядышком на утесе. Возможно, спутала его историю со своей собственной или спутала его прошлое с его настоящим. Или просто забыла главное правило Хэпа: всегда держать глаза открытыми, придерживать доверие, пока оно не будет заслужено. В любом случае сожаления — роскошь, на которую сейчас нет времени. Я не могу упустить Калеба, но мне на чем его преследовать. Каждая секунда на счету.

Сразу за гаражной дверью стоит тяжелый дисковый телефон. Я со всей силы бью ногой в дверь, под ручку, и она с лязгом открывается. Когда я набираю офис Уилла, у меня дрожат руки, все мышцы напряжены и подергиваются. Мне отвечает Шерилин.

— У нас есть подозреваемый. Он выехал из города на восток, возможно, к шоссе. Он в белой «Тойоте»-пикапе. Номер начинается с «H46», остальное я не заметила. Я у дома Калеба Форда на Келли-стрит.

— Сейчас я кого-нибудь к тебе отправлю, — говорит она. — Никуда не уходи.

У меня кружится голова; я молюсь, чтобы мы успели перехватить Калеба, пока он не добрался до Кэмерон. Он угрожал, что убьет ее, если я последую за ним. Но сейчас, когда Калеб в бегах, он почти наверняка убьет ее, как только сможет.

Я слышу, как со стороны Мейн-стрит начинают выть сирены. Собираюсь выйти наружу, чтобы встретить группу, и тут мой взгляд опять ловит черно-белый снимок над столом. Теперь я знаю, почему он выглядит знакомым. На ней женщина-помо в традиционной одежде, с ребенком в плетеной корзинке; рядом кучка собранных желудей. Ее дом в форме конуса сделан из коры, тростника и планок мамонтового дерева. Как убежище, которое я видела тогда в лесу.

…Я выбегаю на подъездную дорожку. Дождь усилился, небо почти черное. Ко мне несется мигающая патрульная машина, и мне отчаянно хочется, чтобы в ней был Уилл, хотя бы во второй, едущей следом. Обе машины со скрипом останавливаются, распахиваются двери. Я высматриваю только Уилла, пока дождь швыряет капли мне на лицо и шею.

— Он возвращается в лес. — Мои слова звучат для него бессмыслицей. — Чтобы убить Кэмерон.

Глава 63

— Ты сможешь отвести нас туда? — требовательно спрашивает Уилл, когда я объясняю ему, до сих пор задыхаясь, дрожа всем телом. — Ты помнишь дорогу?

Мне нужно убедить не только Уилла, а всех федеральных и местных полицейских, срочно присланных сюда. Я в центре внимания десятков напряженных лиц. Ориентировка на Калеба и его машину уже разошлась повсюду, но к этому времени он наверняка успел где-то спрятать машину и пошел пешком к своей хижине. Я видела ее только один раз, на той длинной вылазке из