они скорее похожи. Но в своем отношении к надежде и возможностям они полная противоположность. Черное и белое, как с самого начала говорил Уилл, две стороны подброшенной монетки, которая так и не упала…

В какой-то момент я сдаюсь. Огонь догорел, остались только красные пятна. Собака сворачивается рядом со мной, теплая и надежная. Я все еще не понимаю, чем заслужила ее или как она пришла ко мне, но благодарна ей за теплое тело, за биение ее сердца. Особенно сейчас, когда на нас тяжелым грузом легла ночь.

Сон затягивает меня; всплывают странные картины, густые и влажные, как дыхание зверя. Я в круглом доме, частично ниже уровня земли, в строении вроде тех, которые помо использовали для ритуалов и церемоний. Вокруг меня идет что-то вроде ритуала очищения, старейшины в шапках и одеждах из оленьей кожи, с обнаженной грудью, ритмично напевают всей своей сущностью. Как будто они поют порами своей кожи.

Чувствую запахи горящей полыни и шалфея. Серый дым карабкается по земляным стенам и разрастается вверху, как чары.

— Где больно? — спрашивает знакомый голос.

«Везде», — отвечает мой разум.

Это Хэп. Я не могу разглядеть его сквозь дым, но узнаю надежное тепло его кожи и его запах, который всегда был именно таким, запахом мудрых деревьев.

«Я не могу справиться», — говорю я ему своим разумом, имея в виду расследование, разгадку головоломки, поиск Кэмерон. Но внезапно понимаю, что имею в виду все. Всю свою жизнь, нагруженную потерями. Джейсон и Эми. Моя мать на той ужасной парковке, мертвая в Рождество. Убийство Дженни и рак Иден. Исчезновение Хэпа. Несчастный случай с моей дочерью. Мрачная бездна моей работы, связанная, жутко и ужасающе, со всем остальным.

— Все хорошо, — говорит Хэп мне на ухо. — Все это было давно.

«Нет». Я чувствую себя рядом с ним маленькой и бессильной, как будто мне снова десять. Двенадцать. Восемь. Шестнадцать. Чувствую каждый год, который у меня был. Сквозь влажный дым вокруг нас доносится звук, похожий на звонок телефона, но он слишком далеко, и я не могу дотянуться. «Куда ты ушел, Хэп? Как бы я хотела, чтобы ты мог попрощаться…»

— Жизнь меняется, Анна. Нам не требуется держаться друг за друга.

«Я подвела тебя. Я не та, кем ты меня считаешь».

— Тсс.

«Мне нужно рассказать тебе, что случилось. Что я наделала».

— Успокойся, милая. Сейчас это неважно.

Но это важно. «Хэп, помоги мне. Я не могу так жить», — молю я, пока сон закручивается.

Старейшины отвернулись от нас, они стучат по нагретым камням. Круглый дом, кажется, дышит, как легкие, вдыхая горе и отпуская его.

— Мне жаль, милая. Я знаю, это больно, но нам никогда не приходится что-то делать в одиночку. Я никогда не покидал тебя. Посмотри, что я тебе принес.

Я поднимаю взгляд, и крыша исчезает. Небо сверкающее и бесконечное, искры мерцают, появляются, исчезают и снова появляются.

— Мы не всегда их видим, — говорит Хэп, подразумевая звезды, — но они всегда с нами. Не сдавайся.

«Хэп, помоги мне продвинуться. Я должна найти Кэмерон».

— Ты уже нашла ее, Анна. Видишь? Она здесь. Все это время.

Глава 60

Когда я просыпаюсь, мои ресницы липкие и влажные. Я плакала во сне. Вспоминая, переживая заново. Воспроизводя травму в своем теле. Там, где она все это время была.

Тупо одеваюсь, забыв про душ, пока Сверчок топчется, чувствуя мое настроение. У меня нет ни кофе, ни еды. Я засовываю ноги в ботинки и еду в город, едва ощущая руль под пальцами, воздух на коже. Кусочки сна о круглом доме вьются в эмоциональном тумане, как и Хэп, пытающийся заверить меня, что я не одна. Но я чувствую себя совсем одинокой.

Это расследование ускользает от меня, и от Уилла тоже. В то утро в своем кабинете, когда мы получили отчет от патологоанатома, он говорил, что, возможно, недостаточно силен или недостаточно хорош. Интересно, может, он прав — насчет нас обоих? Может, мы не справимся с этими поисками… Кэмерон никогда не найдут, ее похититель останется безымянным, и история будет повторяться.

* * *

Оставив собаку в машине, захожу в «Хорошую жизнь». Меня накрывает энергичным хаосом, ярким светом, шумными разговорами и запахом молока, становящегося сладкой пеной. Заказываю кофе и буррито, а потом по привычке иду к доске объявлений подождать еду. Листовка о пропаже Кэмерон все еще здесь; рядом с ней висит новая, с кричащими словами «Подозревается злой умысел». Остальное невинно, включая объявление о бесплатных занятиях йогой для горожан в студии Сэма Фокса, но во мне вдруг щелкает какая-то мысль. В голове начинает гудеть сирена, сигнал тревоги, потому что вот он, способ, которым похититель Кэмерон мог с ней познакомиться. Самый безобидный — спрятанный у всех на виду.

Взгляд скользит по доске, зигзагами от края до края, внутри нарастает ужас и неотвратимость. И тут я замечаю объявление, которое искала. В нижнем правом углу, простое и лаконичное, напечатанное на зеленой бумаге:

ХУДОЖНИКУ ТРЕБУЕТСЯ МОДЕЛЬ

Опыт не обязателен

При соответствии требованиям проводится обучение

Оно было здесь три недели назад, когда я нашла объявление об аренде домика, но тогда не обратила на него внимание. Не помнила о нем до этой минуты. Телефонный номер внизу — местный, повторяется на отрывных полосках, имени нет. Остались только две полоски. «Требуется модель… проводится обучение». Одиннадцать слов, три строчки, равнодушные, деловые, скучные — вот почему это объявление настолько действенно. Оно похоже на ловушку, которую я тогда заметила в лесу. Просто и потрясающе эффективно.

Вытаскиваю из кармана фото Шеннан; мне тошно, волосы на шее вибрируют. Я больше не смотрю на ее кроличью куртку. Куртка не имеет значения, важна только эта девушка с тяжестью на душе. Ее цинизм, ее усталый взгляд. Бэт-сигнал, вспыхивающий в ее ранах.

Все, что прожила Шеннан, в ее взгляде — день, когда ее отец уехал из города и ее мать опустила руки, ссоры, доносившиеся по вечерам из материнской спальни, удар кулака в стену, удар по лицу матери. Способ, которым она пыталась заглушить все это в школьном туалете, ее колени на плитке, рука какого-то мальчишки у нее на затылке, прижимающая слишком крепко. Все разы, когда она сбегала и ничего не находила. Возвращалась и снова не находила. Опять сбегала. Конечно, это натяжки, я заполняю лакуны. Но в каком-то смысле натяжек тут нет, все это слишком мне знакомо.

Шеннан — не я и не Дженни. Она и не Кэмерон, но я вижу, как все мы выстраиваемся друг