Они спустились во двор и открыли ворота. В рукопашной схватке погибли пятнадцать матросов.

Гарет считал, что потери слишком велики, но он понимал, что если бы Фролн отступил, им рано или поздно еще предстояло бы атаковать этот форт.

Сам он потерял двадцать пять солдат и одиннадцать матросов. Сейчас ранеными занимались Лабала и один из двух хирургов экспедиции.

Гарет приказал выдвинуть и зарядить орудия форта. Оставалось только ждать и думать, что делать дальше.

Главной проблемой являлось то, что никто ничего не знал о линиятах. Больше всех, благодаря допросам, знал о линиятах Гарет, но сам он понимал, насколько скудны эти знания.

Во время похода он расспрашивал Дихра и других бывших рабов и понял, насколько скрытными были работорговцы.

Никто из рабов ни разу не видел среди них женщину или ребенка.

Все рабы служили линиятам в городах на побережье Каши, никто из них ни разу не бывал на родине работорговцев.

Никто из бывших рабов не мог ничего сказать об обычаях линиятов. Рабы использовались только для физического труда и работ на улице, никто не обладал информацией о частной жизни линиятов. Жизнь за глухими стенами домов была закрыта для них.

Таким образом, Гарет не знал, что ожидает его за низкими стенами Нуурата.

Он рискнул отправиться в город на быстроходной лодке под белым флагом, отобрав лучших гребцов. У руля, естественно, был он сам.

Море было спокойным, небо — ясным, а берег у белых стен — безлюдным. Он не увидел ни единого признака жизни, не заметил никакой реакции на белый флаг.

Потом над одной из стен показался белый дымок, прогремел выстрел. Ядро пролетело буквально над головами матросов, и Гарет, резко повернув руль, зигзагами повел шлюпку назад, к устью залива. Прогремел еще один выстрел, и Гарет определил, что пушки были малокалиберными и недальнобойными.

Итак, работорговцы сдаваться не собирались.

Отлично, придется сражаться. Гарет понимал, что одержать победу надо быстро, — по его расчетам флот с сокровищами должен был подойти меньше чем через месяц.

Пиратский флот вошел в залив, и транспортные корабли бросили якоря под защитой орудий фортов.

Боевые корабли, выстроившись в линию за пределами досягаемости пушек Нуурата, осыпали стены города бортовыми залпами. Тем не менее линияты явно не хотели сдаваться, несмотря на то что над городом поднимались клубы дыма.

Небольшие отряды тайно высадились на берег и провели разведку местности вокруг Нуурата. К востоку от города начинался непроходимый тропический лес, на западе было болото. Только сзади оказались узкие перешейки суши, уходившие в глубь неизвестной территории. Город работорговцев предстояло брать в тяжелом бою, с использованием главных сил.

Косира пришла к нему ночью перед атакой. Взволнованный Гарет ходил взад-вперед по палубе “Стойкого”.

— Хочу поговорить с тобой о бое.

— Да?

— Мы ворвемся в город… что дальше?

— Убьем всех, кто окажет сопротивление,—сказал Гарет. — Захватим все золото, которое найдем, как и подобает достойным пиратам.

— А как насчет женщин?

— Мы не знаем, существуют ли они.

Гарет заметил, как пристально смотрит на него Косира.

— А если существуют? — спросила она.

— Тебя волнует, пострадают ли они? — спросил Гарет. — Боюсь, пострадают. Мне не удастся удержать матросов, а тем более солдат, если они решат их насиловать.

— Даже если ты пригрозишь расстрелять любого, кто так поступит?

— Косира, я не буду… не смогу так поступить. Мои люди не выполнят такой приказ, а что касается наемников — они, в лучшем случае, поднимут меня на смех, в худшем — пристрелят на месте.

Она посмотрела на него, потом на огни Нуурата, ничего не сказала и спустилась вниз.

На рассвете дюжина боевых кораблей подошла к восточной границе Нуурата и стала осыпать город ядрами. Обстрел длился весь день, и линияты стали перемещать к восточной стене свои орудия.

Грохот орудий не стихал всю ночь. На второй склянке первой вахты солдаты сели в шлюпки, чтобы под прикрытием магического тумана подойти к городской стене с запада.

Но чародеи линиятов разгадали их замысел и применили контрзаклинание. Перед самым рассветом туман вдруг исчез, и пушки работорговцев открыли огонь по высаживающимся на берег солдатам.

Шрапнель осыпала берег, и солдаты вынуждены были прижаться к земле за низкими дюнами.

Небольшой шлюп “Бриз” подошел к берегу и очень точными выстрелами из кормовых пушек разрушил городские ворота.

Гарет сигналом приказал “Бризу” отойти, чтобы не оказаться под огнем пушек линиятов, но капитан повернулся бортом к городу и открыл огонь.

Ядра попали в толстые бревна, которые начали оседать прямо на глазах. Через мгновение на “Бризе” ярко полыхнуло пламя, добралось до погреба боеприпасов, и корабль превратился в огненный шар, из которого разлетелись во все стороны обломки.

Коря себя за то, что не умеет ругаться, Гарет поднял сигнал, предписывающий двум кораблям следовать за ним, и, не дожидаясь выполнения приказа, подвел “Стойкий” к дымящимся обломкам, которые совсем недавно были “Бризом”.

— Стреляй, когда подойдем поближе, — крикнул он стоявшему у носовых орудий Техиди.

— Есть, — услышал он ответ, и тут перед носом “Стойкого” стали падать ядра. Громыхнуло орудие Техиди. Гарет почти не видел стены Нуурата и был рад этому, ему совсем не хотелось видеть разрушения.

Он услышал справа и слева грохот более крупных орудий — это открыли огонь два подчинившихся его приказу корабля.

Он услышал крик с носа:

— Ворота разрушены!

Гарет, не обращая внимания на крик, приказал развернуть “Стойкий”. Цепной заряд, так, по крайней мере, ему показалось, просвистел над головой, затем последовал сокрушительный треск, и на палубу упал рей.

Корабль удалось отвести, двое других последовали его примеру, едва не сев на мель.

Высадившиеся на берег солдаты устремились к воротам, и оборона Нуурата была прорвана.

— Подготовиться к высадке десанта, — приказал Гарет. — Номиос, принимай командование кораблем.

Он сбежал по трапу на главную палубу, с которой спускали шлюпки, но Косира сумела опередить его и перепрыгнула через леер, оскалив зубы в страшной улыбке.

Нуурат был странным городом. Почти все двух— и трехэтажные дома имели куполообразные крыши. Дома, которые Гарет посчитал жилыми, прижимались к двум или трем зданиям гораздо большего размера. Магазинам? Административным зданиям? Ответа не было.