— Варк родился позже. Ранду тогда уже было четыре года. Поэтому, Ранда скрыли с глаз. Не убили, но увезли далеко. Варка же провозгласили наследником. Король был счастлив, что у него родился нормальный сын. И от королевы, а не от какой-то девки.

Я опустила голову. Не могла нормально переварить всю эту информацию. Ну никак она у меня не воспринималась. То, что Арон и Брант тот самый сын короля, который по слухам больной и при смерти. Еще он Тысячелетний оборотень.

«Отлично. Замечательный у меня истинный» — подумала с сарказмом.

— Почему Ранд такой? – спросила у учителя. Сама не заметив этого назвала Арона и Бранта их совместным именем. – Почему в нем два оборотня?

— Не два. Один. Это последствия от того, что король хотел сделать своего сына человеком и убрать из него все, что было от оборотня.

— Он раздвоил его. Как это могло помочь? – я цыкнула. От всей этой информации было тяжело.

— Какое имя себе взял тот, который подошел к нам сегодня в коридоре?

— Арон.

— Второго как зовут?

— Брант.

— Арон это та часть Ранда, которая является почти полностью человеком. Брант – это чудовище. В этой части Ранда и спит Тысячелетний оборотень. И эту часть нужно было убить.

— Убить?

— Да. Это пытались сделать. Арона, даже несмотря, на рождение Варка, воспитывали, как сына короля. Пусть и держали его в отдалении от всех и приказывая молчать о нем. Но Бранта пытались убить. Еще младенцем неоднократно топили.

Топили. Младенца. Вспоминая шрамы на теле Бранта, я сейчас понимала, что его не только топили.

Я чувствовала, как волосы становились дыбом и по спине скользил холодок.

— Но убить Бранта было невозможно. Вместе с ним начинал умирать и Арон. Например, если Бранту перерезали горло, умирая, он менялся с Ароном местами. И, даже несмотря на то, что на шее Арона не было раны, он тоже начинал умирать. Поэтому искусственно обратно вызывали Бранта и лечили его. Спасти трехлетнего ребенка с перерезанным горлом было не просто, но там всегда находились лучшие магические лекари.

— Убивали и лечили? — я опять шумно выдохнула. Учитель был прав. Чего-то лучше не знать, но я не сожалела о том, что услышала все это. Мне нужно было знать. — Арон нормально воспринимал то, что вторую его часть пытались убить? – спросила. Не считая сегодняшней их ссоры мне казалось, что эти двое были в гармонии.

— До восьми лет они не знали о существовании друг друга. Это скрывалось. Объяснялось провалами в памяти. И к этому времени Бранта уже перестали пытаться убить. Во всяком случае, физически. Это невозможно. Деление дало им разные тела, но душа одна. Я не уверен, но, думаю, что и сознание одно, но перекрыто блоком на две части. В одной то, что было бы с Рандом, если бы он все же стал почти человеком, во второй, более звериная сущность Ранда.

Я опустила голову и ладонью взъерошила волосы. Но учитель поддел пальцами мой подбородок и заставил посмотреть на него.

— Амели, эта информация во всем королевстве известна лишь нескольким людям. Я рассказываю ее тебе потому, что доверяю. И хочу, чтобы ты знала, какое чудовище ходит около тебя. Ко всему всегда была готова, — учитель убрал руку от моего лица. – Я чувствую это. Ты недооцениваешь Ранда. Амели, Тысячелетний оборотень это не только несокрушимая сила, но так же ум и хладнокровие, которые даже не снились ни одному человеку. Поверь мне, Ранд куда умнее, чем кажется. Даже в таком состоянии, как сейчас, он опасен. Показывает ровно столько, сколько желает показать. Не больше, не меньше. И не считай его слабым лишь из-за того, что он сейчас разделен. На самом деле, нет разделения. Есть блок. И Брант и Арон знают об этом.

— Что будет, если этот блок снимется?

— Я точно не знаю. Сомневаюсь, что это вообще возможно.

— Что Ранд делает в академии, раз король его скрывал? И почему директор называет его сыном?

— Этого я тоже не знаю. Десять лет назад Ранд исчез. Король приказал его найти, но никакие поиски не дали результата, — учитель немного отошел в сторону, при этом, его дорожный плащ, слегка стер поисковые руны, нарисованные на полу мелом. — В прошлом я видел его лишь несколько раз и вот сегодня узнал. Он меня – нет.

Я опять опустила голову. Значит, король искал Ранда.

Подумала еще о том, что оборотни не знали о том, что рождение Тысячелетнего возможно. Думали, что эта возможность была утеряна в тот день, когда вырезали древнейший род. Но Тысячелетний все же явился на свет. Их божество. Но оборотни об его существовании еще не знали.

В лихорадочном, нервном потоке мыслей, возникла еще одна. Сейчас глупая и неуместная. Ранд был последним представителем своего рода, продолжение, которого являлось священным. А я его истинная и только я могла родить ему ребенка.

Я прогнала эту мысль из головы и задумалась над тем, что мне любым способом нужно разорвать истинность.

— Держись от него подальше, — повторил учитель.

Я кивнула. И так собиралась максимально ограничить мое общение с этим оборотнем. Свести его к минимуму.

Учитель опять подошел ко мне и вновь взял мою ладонь в свою. Посмотрел на браслет и сказал:

— Я сниму его. Ты к этому готова?

— Да, — я тут же согласно закивала. Безумно хотела вернуть магию.

Эдергар посмотрел на меня. Установил между нами долгий, тяжелый зрительный контакт. О чем-то думал.

— Не готова, — в итоге сказал он. – Ты не медитировала.

Мастер был прав. Я не медитировала. Конечно, за исключением небольшой концентрации, пока я была в темнице, но этого мало. И я понимала, что проведя столько дней без медитации, я могла сразу не удержать контроль над собственной магией. Она могла меня сожрать.

— Я даю тебе время до вечера, — учитель отпустил мою руку. – Вечером я сниму браслет. К этому времени сделай все, чтобы быть готовой. Больше медлить мы не можем. Ты должна иметь возможность себя защитить.

— Да, учитель, — я вновь кивнула.

После этого Эдергар снял свой плащ и накинул его на меня, голову закрывая капюшоном. Нам еще нужно было найти Одина и сообщить ему, что мы решили остаться, чтобы поймать нашего врага, а расхаживать по академии в форме первокурсницы мне не следовало.

Придерживая плащ так, чтобы не запутаться в нем и не упасть, я отвела мастера к кабинету Одина. При этом, по пути, чувствовала чрезмерно повышенное внимание. Все же, Эдергар привлекал взгляды и, безусловно, очень многим было интересно, кто это шел рядом с ним, прячась под огромным мужским плащом.

***

Эдергар поговорил с Одином и сказал ему о наших планах. Мне было тяжело понять, как к ним отнесся директор Дюран, но на меня он смотрел таким взглядом, что мне хотелось посильнее укутаться в плащ, окончательно прячась в нем.