Клара кубарем скатилась с сугроба и бросилась к Носову, который без движения лежал на асфальте среди обломков льда. Ее герой не медлил ни мгновения, когда спасал ее. Он вытолкнул ее из-под удара, а сам…

– Носов! – Клара бросилась к сыщику, рухнула на колени, вглядываясь в его застывшее лицо. Он был без сознания. – Жив! – Ей удалось нащупать слабую ниточку пульса, и теперь Клара боялась выпустить ее из рук – словно от этого зависела жизнь Носова. – «Скорую», скорее! – бросила она сердобольной прохожей, суетившейся вокруг них.

До приезда медиков Клара не тронулась с места, всматривалась в залитое кровью лицо Носова, который не задумываясь отдал за нее свою жизнь.

– Поправится ваш герой, – пожилая доктор тронула ее за плечо.

– Можно поехать с ним? – Клара порывисто шагнула к машине «Скорой помощи».

– Это ваш муж?

Клара сердито взглянула на нее. Что за глупые вопросы? Он – ее жизнь, ее судьба, ее герой.

– Хорошо, поехали, – кивнула доктор.

Клара юркнула в «Скорую», взяла Носова за руку и принялась сочинять для них долгую счастливую жизнь. В ней они с Носовым и их дочкой лепили снеговика, а Командор радостно прыгал рядом.

Когда Полина вернулась домой, мама с бабушкой с тревогой всплеснули руками.

– Что случилось?

На бал уходила блистательная принцесса, а вернулась унылая Золушка со спутанными ветром волосами и платьем, испачканным в грязи.

– Ты что, по улице гуляла?

Полина молча прошла в комнату, сняла платье, потом смыла макияж в ванной.

– Полечка, да что стряслось? – Мама с бабушкой прошли за ней в комнату.

– Все хорошо, – механически ответила Полина. – Я исправила то, что натворила Клара. Иван теперь будет счастлив со своей незнакомкой.

– Что опять натворила Клара? – нахмурилась мама.

– Какой Иван? Твой начальник? С какой незнакомкой? – заинтересовалась бабушка.

Полина молча повалилась лицом в подушку. А мама поманила бабушку за собой и прикрыла дверь в комнату.

Через час раздался нетерпеливый звонок в квартиру. Мама и бабушка Полины удивленно переглянулись.

– Как на пожар звонят! Кто такой нетерпеливый?

Через порог, размахивая сложенным в трубочку листом бумаги, порывисто шагнул высокий незнакомец, одетый, как жених.

– Полина, я… – Он запнулся под перекрестным взглядом любопытных глаз. – Вы, наверное, мама и бабушка Полины?

– А вы, наверное, Иван, начальник Полины? – догадалась Лидия.

Иван кивнул и нетерпеливо заглянул им за спины:

– Полина дома?

Лидия постучала в комнату дочери и объявила:

– Полина, к тебе!

Пока Иван снимал обувь, Полина успела наспех привести себя в порядок.

Дверь в комнату захлопнулась за нежданным гостем, отсекая любопытные взгляды мамы и бабушки.

– И что все это значит? – Алевтина Никитична озадаченно поправила очки на носу.

– Кажется, Иван понял, что будет счастлив только с нашей Полиной, – мечтательно улыбнулась Лидия. – Случаются же чудеса под Новый год!

– Ты это говорила, и когда с отцом Клары познакомилась, и когда одиннадцать лет спустя от отца Полины забеременела, – скептически заметила Алевтина Никитична.

– А я ни о чем не жалею, – возразила Лидия. – В моей жизни была большая любовь, дважды. И на память об этом у меня остались две чудесные дочки. Кстати, что же там такое натворила Клара? – Она набрала номер старшей дочери, но телефон не отвечал.

– Иван Андреевич, – настороженно спросила Полина, когда Иван вошел в ее комнату. – Что вы тут делаете?

Она не могла представить, какая сила на свете могла оторвать Ивана от Агаты в этот вечер и привести к ней домой.

– Пришел сделать то, чего не успел на корпоративе. – Иван порывисто шагнул к ней и, не давая опомниться, поцеловал.

Полина сотни раз целовалась с Иваном в мечтах, но разве придуманные поцелуи могли сравниться с настоящими? От этого невероятного счастья, которого она уже не ждала, Полина вся затрепетала. Но оставался один важный вопрос, который требовал срочного ответа.

– Иван… Андреевич, – выдохнула она, отстраняясь, – вы видели Агату?

– Видел.

– И что? – Она заглянула в синие глаза, боясь увидеть в них отражение другой женщины.

– И я здесь, – твердо сказал Иван.

– Вы ведь мечтали о любви с первого взгляда, – до конца не веря своему счастью, прошептала Полина.

– Я мечтал о тебе, Полина. Просто мне нужно было время, чтобы это понять. Прости, что так долго. – И он снова поцеловал ее – влюбленно и нежно.

– А портрет? – Полина вспомнила, как увлеченно он рисовал, запершись в кабинете.

– Ах да! – Иван поднял с пола свернутый в трубочку листок, перевязанный красной лентой. Он выронил его, когда обнимал Полину. – Это тебе.

– Зачем мне портрет Арины? – напряглась Полина.

– При чем тут Арина? – не понял Иван. – Разверни!

С замирающим сердцем Полина взяла сверток и непослушными пальцами развязала красную ленту. С пастельного рисунка на нее смотрела она сама. Портрет был узнаваемым, как отражение в зеркале. Но в то же время это было необыкновенное отражение – удивительной красавицы, которая словно светилась изнутри. Полина никогда не видела себя такой.

– Это я? – Она узнавала и не узнавала себя на портрете.

– Это ты, – с нежностью улыбнулся Иван. – Я мечтал нарисовать тебя пастелью. И сегодня утром помчался в художественный магазин за мелками, поэтому и опоздал на работу.

Полина вспомнила, с какой любовью он вырисовывал портрет днем, и ее сердце до краев затопила радость. Она и не мечтала, что Иван когда-то нарисует ее портрет. Нарисует ее такой изумительной красавицей.

Слова больше были не нужны. Иван привлек ее к себе, и рисунок выпал из руки Полины. Но Полина и Иван этого даже не заметили.

В то же время в больнице на окраине Москвы Носов пришел в себя и открыл глаза. Клара, сидевшая у его постели, порывисто сжала его руку.

– Как ты? – одновременно произнесли они. Она – взволнованным и высоким голосом, он – тише и глуше.

И так же одновременно ответили:

– Я в порядке.

– Ты спас мне жизнь, – добавила Клара.

Носов слабо улыбнулся разбитыми в кровь губами:

– Пустяки.

– Нет, не пустяки! – горячо возразила Клара. – Теперь я, как честная женщина, обязана выйти за тебя замуж.

– Ты делаешь мне предложение? – не поверил Носов, приподнимаясь на койке.