Очевидно, Браун ожидала услышать совсем не это. Отпив глоток кофе, она отвернулась. Когда же снова повернулась к Декеру, в ее глазах блеснула влага.

– Позвольте мне перефразировать то, что я сейчас сказала о вашей человечности. На самом деле я считаю, что вы самый человечный человек из всех, кого я только встречала. И, пожалуйста, зовите меня Харпер.

Какое-то время они молчали, затем Браун кашлянула и сказала:

– А почему ты вообще оказался в гостинице?

– Я несколько раз звонил Мелвину, и он не ответил. Я начал беспокоиться.

– Наверное, он просто отключил телефон. Когда мы с ним расставались, он был в полном порядке.

– Рад это слышать. Спасибо.

Уставившись на стол, Браун покрутила чашку.

– Мы с Мелвином говорили. В основном о тебе. Он считает тебя потрясающим человеком. Если б не ты, он до сих пор сидел бы в тюрьме.

– Ну, это уже чересчур.

– Мелвин так не считает.

– Я очень признателен ему за такие слова, – тихо произнес Декер, также не глядя на Браун.

– Что на самом деле у тебя с лицом? Я ведь все равно рано или поздно узнаю.

Амос потратил несколько минут, чтобы рассказать о случившемся. С каждой его фразой у Браун все больше отвисала челюсть.

– С Джеймисон всё в порядке?

– Пока что нет, но все будет хорошо. Это очень непросто – убить человека. За один день к такому не привыкнешь. – Он посмотрел на нее. – Тебе знакомо это чувство.

Браун кивнула.

– Тот тип на стоянке был у меня не первым. И хотя я знаю, что внешне в тот вечер это было незаметно, вернувшись домой, я выпила в одиночку бутылку вина и всю ночь не сомкнула глаз. Я смотрела на свою руку и думала, что из-за меня на земле сегодня стало на одного живого человека меньше.

– Я так и думал.

– Наверное, я совсем не такая крепкая, какой ты меня считал, – слабо улыбнулась Харпер.

– На самом деле ты даже крепче, чем я думал.

– Каждый раз, когда мне кажется, мистер Декер, что я тебя наконец поняла, ты преподносишь какой-нибудь новый сюрприз.

– Я не нарочно.

– Не знаю, не знаю…

– Как вы расстались с Мелвином?

– Я очень-очень хочу встретиться с ним снова.

– Нам нужно довести до конца это расследование, – напомнил Декер.

– Я отделяю одно от другого. Кстати о расследовании: есть какие-нибудь новые факты с момента нашей последней встречи?

– Беркшир сама была шпионкой или курировала шпиона. Дабни мог быть тем самым агентом, кого она разрабатывала, а мог и не быть им. На самом деле мы ничего не знаем о прошлом Беркшир. Возможно, она не жила в этих краях, но Дабни постоянно находился здесь. У него в Вашингтоне дом, жена, большая семья.

– То есть ты хочешь сказать, что, если предположить, что Дабни и Беркшир давно работали вместе, получается нестыковка.

– А ты скажи вот что: шпион и его куратор обязательно должны находиться в одном месте?

– Совершенно необязательно. Кажется, я уже говорила о Монтес? Ее кураторы находились на Кубе. Она изредка с ними встречалась: или они приезжали сюда, или она отправлялась к ним. Но лишь время от времени.

– То есть Дабни, которому по работе несомненно приходилось много разъезжать, имел возможность встречаться с Беркшир?

– Да. И в качестве прикрытия использовать свой бизнес.

– А поскольку мы понятия не имеем, где находилась Беркшир тридцать лет назад, то не можем это выяснить. Но…

– Но мы знаем, где она была десять лет назад и позже, – закончила за него Браун. – И мы можем проверить, совпадает ли это с поездками Дабни.

– Если Беркшир встречалась с ним там, где жила. Если нет, возможно, нам придется выяснить, куда она ездила – поездом, самолетом или автобусом.

– Значит, мы будем опираться на предположение, что эти двое уже давно работали вместе.

– Скажем так: я не могу этого исключить, – уточнил Декер.

– Но у нас нет никаких других случаев шпионажа, которые можно было бы привязать к Дабни, – ничего, кроме секретов, проданных для покрытия игорных долгов.

– Однако Дабни работал не только с РУМО. Он также работал с ФБР, АНБ и десятком прочих правительственных ведомств.

Браун напряглась.

– Если он крал отовсюду, это будет серьезная проблема.

– Я с самого начала считал, что это дело – серьезная проблема, – заметил Амос.

– Можно начать проверять поездки Дабни, чтобы установить, оказывались ли они с Беркшир в одном месте.

– Я попрошу, чтобы Богарт поручил это своим людям.

– Но, Декер, если Дабни и Беркшир все это время работали вместе, зачем он убил ее прямо перед зданием ФБР?

– Сожаление? Какие-то трения или разногласия, о которых нам неизвестно?

– Ну, если они действительно работали вместе, через свои связи Беркшир раздобыла для Дабни десять миллионов долларов, чтобы тот расплатился с игорными долгами своего зятя и спас жизнь своим дочери и внучке. Следовало бы ожидать, что в этом случае он испытывал бы к ней чувство признательности, а не жажду убить.

– Человеческий рассудок работает очень странно. Все зависит от того, кому что как видится.

– Ну, а кто-то третий, о ком ты говорил? Тот, кто едва не убил тебя и украл найденную тобой флешку?

– Определенно этот кто-то по-прежнему здесь. Он как-то связан с этим делом; я пока что не понимаю, как, но связь глубокая. И у меня такое предчувствие, что мы с ним встретимся еще до того, как распутаем это дело.

Достав из кобуры «Беретту», Браун положила ее на стол перед собой.

– Что ж, будем надеяться, что мы достанем их раньше, чем они достанут нас, – сказала она.

Вернувшись домой, Декер увидел, что Джеймисон все еще спит. Он также урвал несколько часов сна, принял душ и переоделся. Когда Амос вышел из ванной, Алекс уже сидела одетая за столом на кухне.

– Тебе обязательно нужно что-нибудь поесть, – сказал Декер. – И мне тоже. Идем.

Они отправились в ближайший ресторан и заказали завтрак.

Полчаса спустя Джеймисон отправила в рот последний кусок омлета, а Амос допил третью чашку кофе.

– Как ты? – Он пристально посмотрел на женщину.

– На самом деле лучше, чем я думала. Что наполняет меня чувством вины.

– На самом деле некоторые сами на это напрашиваются, Алекс, и тот тип вчера явно получил по заслугам. Впрочем, разумеется, мое мнение предвзято, поскольку ты спасла мне жизнь.