Щукин за обедом молчал, чтобы не отвлекать своего гостя от процесса насыщения организма.

«Бедняга, – подумал он, – пусть хорошенько поест и выспится. А потом я продолжу с ним беседу. Надо его как следует, во всех подробностях, расспросить об убийстве княгини Ливен…»

Когда мистер Уайт наконец наелся и глаза его осоловели от сытости, Щукин велел лакею отвести корсиканца в спальню, дать ему умыться, уложить в постель и не будить.

– Пусть спит, покуда сам не проснется, – предупредил он лакея. – А вы пока приведите в порядок его одежду. И поменьше болтайте обо всем, что увидели. Помните – язык доводит не только до Киева, но и до более северных мест… Например, до Якутска или Березова…

– Ну, что вы, Олег Михайлович, – обиженно произнес лакей. – Нас сам граф Бенкендорф предупреждал, чтобы мы были немы как рыбы и никому ничего не рассказывали о том, что мы здесь увидели и услышали. Неужто мы сами себе враги?

– Вот и хорошо. А вы, друг мой, – Олег повернулся к мистеру Уайту, – сейчас должны как следует отдохнуть. Поверьте мне, вам необходимо хорошенько выспаться и набраться сил. А мы пока подумаем – как отомстить за смерть княгини Ливен. У вас, корсиканцев, существует такая традиция, как вендетта. Только и у славян в свое время была кровная месть. Мы не простим подлым убийцам ее смерть, и они скоро пожалеют о том, что подняли руку на такую замечательную женщину, как Дарья Христофоровна.

Джейкоб, засыпая на ходу, отправился вслед за лакеем. А Щукин по рации связался с Виктором Сергеевым и вкратце рассказал ему о сегодняшнем раннем госте, и о той печальной новости, которую тот принес.

– Вот такие дела, Иваныч, – закончил он. – Видимо, придется проводить зачистку в Соединенном Королевстве. Такое скотство прощать нельзя. Иначе джентльменам понравится убивать, и они совсем берега потеряют.

– Да, Михайлыч, – голос Сергеева был хриплым – похоже, что он немного простыл. – У меня сегодня будет сеанс связи с будущим и я передам весточку для Шурика Шумилина. Надо будет вытащить сюда его и Алексея с коллегами. Если рассказать все Бенкендорфу, то, возможно, у графа случится инфаркт или инсульт. Хорошо бы, чтобы они были наготове и в случае чего оказали Александру Христофоровичу первую помощь. Ну, а нам с императором следует обсудить – как наказать британцев. Естественно, что подробности самого процесса вразумления джентльменов Николаю Павловичу знать не стоит. Для нас главное – получить на то принципиальное согласие. Так что, Михайлыч, вы уж там сами решайте – будете вы там чаек с полонием заваривать для разных сэров и пэров или обойдетесь более традиционными средствами?

– Все зависит от вкуса и наклонностей пациента, – усмехнулся Щукин. – Может, кое-кто и чайку хлебнет со вкусом бергамота. Вообще же такие вещи должны выглядеть поэкзотичней. Британцы – народ впечатлительный, и если кое-кто из власть предержащих сыграет в ящик при весьма загадочных обстоятельствах, то повсюду начнутся разговоры про «карающую руку провидения», наказывающую нехороших людей за плохие поступки. А вообще же, Иваныч, пусть операцией «Возмездие» займутся люди, коих этому учили. Мы же пока подумаем с тобой – как доложить обо всем этом императору и Александру Христофоровичу…

Вечером информация об убийстве княгини Ливен во время очередного сеанса связи ушла в будущее. Там она тоже вызвала весьма неоднозначную реакцию. Хотя к политическим убийствам в XXI веке уже успели привыкнуть, но убийство женщины… На самом верху была произнесена знаменитая фраза про то, что кое-кого следует «замочить в сортире», и дано указание помочь предкам соответствующими кадрами и оборудованием, чтобы сие «гигиеническое мероприятие» прошло на должном уровне.

Кроме того, подполковнику Щукину предложили подумать о кардинальной зачистке политического ландшафта Европы. Например, явно зажился на свете племянник Наполеона Бонапарта некий принц Луи-Наполеон. В настоящий момент он сидит под арестом во Франции и ждет суда и пожизненного приговора за попытку государственного переворота в августе 1840 года. Почему бы этому неугомонному племяннику великого дяди не попытаться сбежать из-под стражи и не получить при этом пулю в затылок. Не появится тогда в этом мире император Наполеон III, не будет Крымской войны, ни разгрома Франции при Седане и Меце.

После революции 1848 года во Франции будет провозглашена нормальная республика – кажется, вторая по счету – со всеми прелестями парламентской демократии, во главе которой будут стоять президенты разной степени продажности. Пусть галлы бездарно тратят свои силы и ресурсы в разных колониальных авантюрах, ссорятся с бриттами и опасливо поглядывают на усиливающуюся Пруссию.

В общем, специалисты в XXI веке были озадачены и, получив соответствующие цэу, приступили к изучению исторических документов и хроник, выискивая самых злейших врагов России – кандидатов на умножение на ноль. А Щукин, дождавшись возвращения в прошлое Шумилина, связался с императором и сообщил, что им необходимо встретиться по очень серьезному делу.

Николай, обеспокоенный неожиданным предложением Олега, сказал, что подъедет в Аничков дворец через полтора часа. Он хорошо знал, что такие люди, как Щукин, не будут докучать ему по мелочам, и если они желают срочно встретиться с ним, значит, на то имеются веские причины…

Император был взволнован и даже не пытался скрывать своего волнения.

– Олег Михайлович, у вас что-то произошло?! С Адини все в порядке?!

– С Адини все хорошо, – успокоил его Щукин, – да и у всех, кто сейчас находится в нашем времени, дела обстоят нормально. Неприятные известия мы получили из Англии. Британцы отравили княгиню Дарью Христофоровну Ливен…

– Какой ужас! – воскликнул Николай. – А ваши сведения, Олег Михайлович, не ошибочны? Может быть, княгиня умерла, ну, как говорят в таких случаях, естественной смертью? Ведь, как я слышал, после трагической кончины своих сыновей она сильно болела…

– Нет, ваше величество, – жестко сказал Щукин, – Дарья Христофоровна была именно отравлена. Причем не какой-нибудь служанкой, обидевшейся на хозяйку за отказ повысить ей жалованье, а самим виконтом Мельбурном, премьер-министром Британии. Поводом же для ее убийства стала помощь, которую оказала нам княгиня во время нашего путешествия в Англию. Подробности всего произошедшего в Лондоне мне рассказал Джейкоб Уайт, который был доверенным лицом княгини. Перед смертью Дарья Христофоровна велела ему ехать в Россию и сообщить нам обо всем случившемся.

– А этот, как вы говорите, Джейкоб Уайт – честный человек? Ему можно доверять? Не придумал ли он это все, чтобы возвести напраслину на виконта Мельбурна? Ведь трудно поверить в то, что этот весьма уважаемый человек собственноручно убил женщину, с который был знаком не один десяток лет.

– Джейкоб Уайт нас не обманул. – Олег говорил твердым и ровным голосом, хотя внутри его все кипело. – Он сообщил истинную правду. Сейчас этот человек находится здесь, в Аничковом дворце, и если вы, ваше величество, пожелаете, то он ответит на все ваши вопросы…

Вызванный лакеем корсиканец, успевший немного отдохнуть и привести себя в порядок, вошел в кабинет, и, увидев императора, почтительно поклонился ему. Но он не заробел и толково ответил на все вопросы царя. Похоже, что Николай действительно поверил во все им сказанное, и после того, как беседа закончилась, погрузился в тягостное молчание. Потом он подошел к окну и, постояв немного, достал платок и вытер набежавшие на глаза слезы.