решения принимались единогласно. Но сам ежегодно избиравшийся совет мог (в некоторой степени по собственной инициативе) предпринимать шаги, оказывавшие серьезное влияние на политическую линию всего государства.

Эфоры обладали широкими полномочиями, связанными с поддержанием правопорядка. Особенно обширными они казались чужакам, которых поражал факт наличия у эфоров права в случае необходимости арестовывать даже царя, хотя продержать его долго в заключении без суда они не могли. Они отвечали за отсутствие волнений среди илотов. Они принимали иноземных послов и решали, следует ли просьбы тех передавать совету и народному собранию. Прежде чем отправить войско в поход, эфоры решали, сколько возрастных групп следует созвать. Они обладали широкой политической свободой и могли использовать ее в политических целях. Так, в 403 г. до н. э., когда Лисандр был отправлен в Афины на помощь тридцати тиранам и добился в этом успеха, большинство эфоров поддержало просьбу царя Павсания, который хотел отправиться во главе войска в Афины, и, придя туда, он стал придерживаться политики, диаметрально противоположной той, которую проводил Лисандр. В конце концов вопрос о судьбе Аттики был передан на голосование народного собрания, члены которого поддерживали Павсания, и таким образом закон был соблюден. Однако инициатива эфоров, несомненно, значительно повлияла на ход событий. Они, будучи верховными должностными лицами государства, облеченными исполнительной властью, обладали и другими полномочиями, но не всегда легко отличить действия, которые они предпринимали для претворения в жизнь решений, принятых на народном собрании, от тех, которые они совершали самостоятельно.

Они (по праву, по привычке или для удобства) посещали заседания герусии. В присутствии должностных лиц при обсуждении политических решений, которые им придется претворять в жизнь, имеется ряд преимуществ. К примеру, афинские военачальники нередко посещали собрания совета. Эфоры также председательствовали на народных собраниях, вели их дела и выдвигали вопросы на голосование. Это, вероятно, давало им существенное преимущество. Ксенофонт несколько раз называет действия, совершенные спартанским государством, деяниями «эфоров и народного собрания». Хотя формально это может быть не совсем верным, вероятно, такие слова были ближе к правде, чем если бы он использовал словосочетание «герусия и народное собрание» (чего он не делает).

Афиняне, наоборот, чересчур сильно старались не передавать решение подобных вопросов в руки верховного должностного лица, слишком долго занимавшего свой пост. Можно предположить, что изначально, хотя в источниках эта информация отсутствует, на народном собрании председательствовал архонт. Однако в 507 г. до н. э., когда Клисфен предложил свои преобразования, его противник архонт Исагор, очевидно, не сумел помешать ему. В эпоху классики процедура была более сложной. Совет пятисот делился по филам на десять частей, в каждой из которых состояли по 50 человек. На протяжении одной десятой части года каждая из этих групп брала на себя более активную роль в управлении государством. В каждой из этих групп, которая в тот или иной момент отвечала за государственную политику, в V в. до н. э. формировался менее многочисленный комитет, члены которого ежедневно избирали на один день председателя, руководившего заседанием совета или народного собрания, если таковое приходилось на этот день. В IV в. до н. э. система еще более усложнилась, но при этом власть председательствующего усилена не была. Как это часто бывает, задача демократии состояла в том, чтобы не позволить любому человеку обрести чрезмерное влияние, даже рискуя при этом тем, что во главе важного собрания может оказаться неопытный и, вполне вероятно, некомпетентный председатель. То, что ситуация выходила из-под контроля не так часто, многое говорит о законопослушности граждан. В 406 г. до н. э. имел место случай, носивший поистине катастрофический характер. Люди восстали против военачальников, только одержавших победу над спартанцами в битве при Аргинусских островах. Они кричали о гарантиях и настаивали на том, чтобы шесть полководцев путем голосования были приговорены к смерти. Однако подобные события случались редко, и это было худшим из них.

Для системы управления Афинами характерны и другие элементы, свидетельствующие об этом особом опасении чрезмерного влияния и о той степени, в которой все дела находились под контролем совета и народного собрания. Любой магистрат мог быть освобожден от должности до истечения срока своих полномочий, если во время ежемесячной проверки принималось решение о том, что его поведение является неудовлетворительным. В Афинах не было иерархии магистратов, при которой люди, занимавшие менее значимые должности, получали от начальства инструкции и отчитывались о проделанной работе. Вместо этого все магистраты напрямую и самостоятельно общались с советом и народным собранием. В этом проявляется заметное отличие от системы, принятой в Спарте, где эфоры обладали властью над всеми другими государственными органами.

Система правосудия развивалась аналогично – путем распределения полномочий и функций, которые изначально находились в руках царя. Вначале законом было слово правителя. Вынесенные им судебные решения были олицетворением мудрости, ниспосланной на него Зевсом, царем богов. Его преемники, аристократы, также заявляли о своем праве на претворение в жизнь божественной воли. По вполне понятным причинам важную роль играл правовой обычай, но нам известно, что при отсутствии писаных правил он может быть крайне изменчивым. Жалобы Гесиода свидетельствуют о том, насколько ненадежными были современные ему беотийские правители. В этих условиях любая уверенность является большим шагом вперед, и первым важным достижением греков в этой сфере стала запись законов, причем даже несмотря на то, что ранние древнегреческие законы были довольно жестокими.

Города Крита славились своими законами. Древнейшие фрагменты, вырезанные на камне в конце VII в. до н. э., были обнаружены в расположенном на этом острове Дреросе. Лучше всего сохранилось краткое положение, касающееся усовершенствования государственного устройства, не представляющее само по себе большого интереса, хотя в то время оно, вероятно, было довольно спорным. Кроме того, существует вероятность того, что, прежде чем быть зафиксированными на камне, законы записывались на лучше поддающихся обработке материалах. Кодификации, очевидно, способствовали потребности новых сообществ, таких как, например, заморские колонии. Общество, начинающее все с нуля, не опирающееся на традиции, за исключением тех, которые привезли с собой с родины поселенцы, испытывало более острую потребность в писаных законах, особенно в тех случаях, если не все поселенцы происходили из одного и того же города. Залевк, живший в городе Локри на южном побережье Италии, считается первым человеком, составившим писаный свод законов, и, вероятно, он действительно разработал их в середине VII в. до н. э. Они, как и написанные его более известным преемником Харондом из Катаны, славились четкостью и жестокостью. По преданию, Драконт в конце VII в. до н. э. записал афинские законы, но они были настолько жестокими, что живший чуть позже Солон отменил их все, за исключением закона, касающегося убийств. Некоторые фрагменты его законов сохранились