Веселье началось. Конунга-жреца, в его пышном собольем плаще, усадили напротив хозяина, в резное дубовое кресло. Поднесли ему лучшие кушанья. Жена се-конунга сама подкладывала верховному лучшие куски.

– Выпьем за победу нашего конунга над врагами! – провозгласил хозяин. – Выпьем за победы нашего храброго лейдунга! Выпем за то, чтобы слава свеев катилась по миру!

Бонды снова вскочили. Сидя в уголке, в дальнем ряду, Даг начал догадываться, что перед ним разыгрывается своего рода представление. Никто не пытался говорить лишнего, никто не перебивал знатного хозяина. Скорее всего, все заранее знали и ожидали именно таких слов. Рог для праздничного питья пошел по кругу.

– Выпьем за могучего Ньерда, за его попутные ветра и добычу в дальних морях!

Следующий тост произнес конунг-жрец:

– Выпьем за доброго Фрейра, что приносит нам обильную жатву и приплод!

Голоса становились все громче, взрывы хохота покрывали отдельные разговоры, поленья трещали в очаге, тюлений жир капал из светильников. Слуги зажгли свечи, в дальнем углу зазвучали струны кантеле, запели флейты.

– Я пью этот славный мед за мир в Свеаланде! – объявил Арнвид Богатый. – Пью за то, чтобы наши мечи обнажались только на землях наших врагов!

Бонды опрокинули в себя еще пару бочонков эля. Многие разделились на группы, болтали об урожае, вспоминали минувшие сражения, кто-то хохотал, кто-то показывал в лицах, как дрался сразу с пятью противниками. Неожиданно гомон стих, даже музыканты прекратили играть. Се-конунг, на правах вождя, поднял тост за умерших родителей и близких.

– Пусть каждого ждет лучшее в небесной усадьбе! – тихо сказал Сигурд Короткая Нога. – Пусть не иссякнет такой же сладкий мед в краях, где нашли приют наши родичи!

Выпили в тишине, а затем с удвоенной силой застучали ножами.

После сытного ужина, когда слуги подлили жира в светильники, старина Горм поманил Дага во двор. Упрямый скальд считал, что упражняться нужно ежедневно при любой погоде. Мальчишке очень хотелось послушать, что говорят старшие, но ослушаться старшего родича он не мог.

– Будем прыгать, – заявил Горм, натягивая перчатки. – Мне нет дела, чему научат тебя в Упсале. Если ты туда попадешь… Зато я знаю точно, что нужно настоящему викингу!

Следующий час Даг непрерывно прыгал, уворачиваясь от копья. Одноногий тыкал копьем в снег, норовя попасть в ногу, приходилось уворачиваться на узкой полоске земли. Убедившись, что мальчик добросовестно выучил наставления, скальд подхватил в левую руку второе копье. Дагу он приказал взять короткую сулицу без наконечника.

Теперь прыгать стало в два раза сложнее!..

Слегка покачиваясь, Олав вышел во двор проверить, как слуги накормили и почистили коней. Из темноты он долго наблюдал за вертким мальчишкой. Кузнец не нуждался в свете, его зоркие глаза различали прыжки сына и в полном мраке.

– Хорошо, мальчик, хорошо… – повторял он, поглаживая теплую морду коня. – Когда придет время, конунг-жрец будет доволен. Я привезу ему настоящего воина…

Закончив с упражнениями, Горм позволил парнишке умыться снегом. Затем они вдвоем направились во внутренний двор, где при свете факелов готовилось ночное жертвоприношение. Даг был ошарашен обилием деревянных статуй. Каждую статую укрывал навес, у ног идолов стояли жертвенные чаши и лежали целые груды подношений.

– Это сам Один, Отец Павших, – обнимая Дага за плечо, вполголоса объяснял Горм. – Его зовут так потому, что все погибшие в битвах становятся его приемными сыновьями. Еще он покровитель всех, кто умеет складывать стихи. Если ты выучишься складывать драпы, Отец Павших будет всегда с тобой… Смотри, у ног его лежат два волка, а на плечах сидят два мудрых ворона. Они доносят Отцу обо всем, что происходит в трех мирах!

Затаив дыхание, Даг разглядывал искусно вырезанную фигуру одноглазого старца в широкополой шляпе. Угрюмые вороны на его мощных плечах выглядели так, словно вот-вот взлетят.

– А это Тор, сын Одина! – Даг указал на мощного великана с молотом.

– Верно! А помнишь, я тебе рассказывал, кто выковал для Тора его грозный Мьелльнир? Его молот всегда возвращается к нему, Тор защищает наш Мидгард от вторжений злых асов и великанов!

– Я помню, помню! Это карлики выковали, – спохватился Даг. – А еще у него есть колесница с козлами!..

– Точно, только козлов тут нет, – развел руками скальд. – Наверное, даже богатому конунгу Сигурду не под силу нанять столько искусных резчиков!

Даг оглянулся на шум. Гости Сигурда гурьбой повалили на свежий воздух. Некоторые упали на снег, некоторые побежали за угол, но большинство направилось следом за престарелым конунгом-жрецом. Перед большим тингом следовало вознести особую жертву. Слуги вели баранов и коней, следом за жертвенными животными появились женщины.

– Смотри, Даг, это Бальдр, – продолжал наставник. – Видишь, какой он красивый? Даже среди зимы ему вешают на шею венки. Потому что он дарит людям счастье и семейный мир…

– А это Ньерд? – угадал Даг, рассмотрев потемневшую фигуру с веслом.

– Да, это повелитель ветров. Он один умеет усмирять воду и огонь. Мы кидаем ему жертву, когда выходим в викинг… А это – близнецы, Фрейр и Фрейя…

– Он приезжал к нам, на свадьбу!

– Верно! А Фрейю мы тоже возили на нашем драккаре, когда ходили в Гардар и в Ломбардию. Она тоже забирает к себе в чертог павших воинов…

Одноногий увлекся и говорил бы еще долго, но тут прогудел рожок. Гости се-конунга, многочисленные родичи и челядь собрались полукругом перед домашним святилищем Одина. Сигурду подвели коня. Черный красавец вздрагивал, хрипел, словно догадывался, что его ожидает. Следом за конунгом мужчины негромко запели. Это была песня без слов, похожая на боевой угрожающий распев. У Дага от низких завывающих голосов зашевелились волосы на макушке.

Сигурду подали нож:. Шестеро крепких слуг навалились на коня со всех сторон. Девушки поднесли жертвенную чашу.

– Тебе, Отец Павших, – восклицал морской конунг. – Огради нас от раздоров своей мудростью! Огради нас на тинге от смут и поношений! Дай мудрость тем, кто ослаб и устал!..

– Дай мудрость… – как эхо, повторяли бонды.

– Дай силу… Огради нас!..

Один резкий взмах – и черная кровь хлынула из вены в медный таз. Конь дернулся, взбрыкнул, заржал жалобно, но тут же смирился. Его держали на ногах, не давали упасть, пока чаша не наполнилась. Незаметно для себя Даг подходил все ближе и ближе. Его ноздри раздувались от горячего, кислого и такого притягательного запаха. Мальчик протискивался между взрослыми, пока не очутился в первом ряду, рядом с Олавом Северянином.

– Отец, почему жена Сигурда плачет?

– Говори тише! У них в лейдунге погиб сын… Давай вместе попросим ванов, чтобы в нашей семье больше никто не умирал!

Следом за остальными отец и сын опустились на колени. Кровь черного коня все еще капала в чашу. Даг смотрел на звезды и пытался представить собственную смерть.