Как глупо.

Никто не придет. Ей ничто не угрожает. Она уверена. По той простой причине, что никто, абсолютно никто не может знать об их с Себастианом отношениях. Они за этим тщательно следили. Существовал один человек. Единственный человек, знавший, что в то время они были больше, чем коллегами-друзьями. Ее сестра Барбру. Только с ней и ее мужем Андерсом Урсула и Себастиан общались вне работы.

Однажды летним днем, когда они накрывали стол на террасе, Барбру спросила напрямик:

– Что у тебя с Себастианом?

Урсула посмотрела в сторону Андерса и Себастиана, стоявших возле гриля в саду, каждый с бутылкой пива в руке. Вне пределов слышимости.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что у тебя с Себастианом?

– Мы вместе работаем, симпатизируем друг другу.

– Ты с ним спишь?

Урсула не ответила, что, естественно, было достаточным ответом.

– Что ты собираешься делать с Микке? – продолжая раскладывать приборы, спросила Барбру таким тоном, будто они говорят о погоде.

– Не знаю.

– Когда ты последний раз была в Линчёпинге?

– В прошлые выходные.

Клара, восьмилетняя дочка Барбру, вышла из дома с миской для салата. Барбру взяла миску и погладила Клару по голове, бросив на Урсулу выразительный взгляд.

– Спасибо, солнышко.

Клара кивнула и ушла обратно в дом.

– Ты считаешь, что я плохая мать.

– Я считаю только, что тебе надо сперва покончить с одним, а уже потом начинать следующее.

Больше они об этом не говорили. Ни в этот вечер. Ни позже. Никогда. В первое время после разговора Урсула довольно много о нем думала. Почему она не порывала с Микке? Того, что она ощущала с Себастианом, она прежде еще не испытывала. Нечто гораздо большее, чем секс. Он хорошо соображал и ценил то, что она хорошо соображает. Он не пасовал перед конфликтами. Лгал, когда ему это было удобно. Всегда следил за тем, чтобы держать малюсенькую дистанцию от всех, включая ее. Практически был сам по себе.

Он был таким же, как она.

Он представлял собой вызов.

Она любила Себастиана и была отнюдь не уверена в том, что чувства взаимны. Они проводили вместе много времени, но не все время. Ей хотелось встречаться с ним чаще, чем ему с ней. Они занимались сексом, ночевали друг у друга, но никогда не говорили о том, чтобы съехаться. Никогда не говорили о совместном будущем. Поэтому ли она не порывала с Микке? Это изменило бы предпосылки. Пока она была замужем и регулярно ездила домой, между ней и Себастианом не могло идти речи о чем-то большем. Если бы она вдруг стала доступной, смогла говорить о том, чего ей хочется, рассказать о своих чувствах, что бы произошло? Ей и хотелось, и не хотелось узнать. Она уговаривала себя, что им хорошо и так, одновременно желая чего-то более постоянного. Участия. А потребуй она этого, исчез бы из ее жизни Себастиан? Риск существовал.

Осенью они с Себастианом встречались гораздо реже. Микке пришлось больше заниматься фирмой, ему стало труднее справляться с домашними делами в Линчёпинге в одиночку, и в течение нескольких месяцев он опять здорово пил. Дома требовалось присутствие Урсулы. Она взяла отпуск за свой счет и переехала домой. Оказавшись там, она поняла, как ее отсутствие сказалось на их с Бэллой отношениях. Иногда она чувствовала, что дочь смотрит на нее как на чужую. Как на человека, временно появившегося, чтобы разбираться с делами, пока не вернется отец. Микке бóльшую часть времени дома не показывался. В те разы, когда он уходил в запой, он всегда так поступал. Не хотел, чтобы кто-нибудь его видел и, прежде всего, Бэлла. Урсула изо всех сил старалась сохранить дом и исправить отношения с Бэллой, но ее душа рвалась в другое место. Родителям Микке приходилось подключаться все чаще. Она ссылалась на работу. Уезжала в Стокгольм. К Себастиану. Но что-то изменилось. Трудно сказать, что именно, но перемены чувствовались. То ли потому, что они стали реже видеться? То ли имелась какая-то другая причина? После третьего возвращения у Урсулы возникло твердое ощущение, что он ей, возможно, изменяет.

Себастиан всегда верен себе. Это она знала. Его репутация дамского угодника была широко известна. Но она действительно думала, что ему будет достаточно ее. Надеялась. Однако довольствоваться надеждами и его словами она не собиралась. Она все-таки была лучшим криминалистом Швеции.

После проведенных у Себастиана выходных она забрала с собой простыню из корзины с грязным бельем. Простыню с отчетливыми следами сексуальных занятий. Урсула отвезла простыню в Линчёпинг, на прежнее место работы, и попросила одного из бывших коллег об услуге. Ей хотелось провести тест ДНК. Коллега довольно быстро сообразил, что речь идет не о полицейском расследовании, и, по понятным причинам, не захотел вмешиваться, но он разрешил ей воспользоваться лабораторией. Поэтому она все сделала сама. Это было просто.

ДНК Себастиана она добыла из нескольких волосков на его щетке.

Результаты теста показали, что одни следы ДНК на простыне появились от Себастиана. Разумеется. Но другие совпадали с Урсулой только в некоторых моментах. С нарастающим ужасом Урсула поняла, что именно она видит.

Перед ней был пример из учебника. Элементарная криминалистика. Если ДНК-профиль имеет не в точности тот же рисунок, но выглядит приблизительно похожим, можно заподозрить родственника. Чем ближе родство, тем больше похожи ДНК-профили.

Эти были очень похожи.

Как от сестры.

Она предъявила это Себастиану, который сразу же признался. Да, он спал с Барбру. Насколько ему помнилось, они с Урсулой не давали друг другу обещания хранить верность. Она практически отсутствовала в течение нескольких месяцев. Что же ему было делать? Жить в целибате?

Она оставила его.

Возможно, возможно, она пережила бы его измену. С кем-нибудь неизвестным, с кем угодно. Вероятно, пережила бы. Но не с Барбру. Не с ее сестрой.

Оставив Себастиана, она сразу поехала в Мелархёйден. Вся семья была в сборе, когда она ворвалась и сообщила Барбру то, что ей известно. Как же насчет того, что надо сперва покончить с одним, а уже потом начинать следующее? Барбру все отрицала. Урсула предъявила результаты теста ДНК. Андерс рассвирепел. Клара и Хампус заплакали. Барбру не знала, пытаться ей все объяснить Андерсу, утешать детей или ругаться с Урсулой. Урсула покинула дом в состоянии хаоса. Больше она с сестрой не виделась. Позднее она узнала от родителей, что Барбру и Андерс развелись и переехали. Куда, она не знала. Не хотела знать. Прощать сестру она не собиралась.

Она поехала обратно в Линчёпинг. К Бэлле. К Микке, который взял себя в руки. Они обсудили свою ситуацию, и Урсуле, в конце концов, удалось уговорить семью переехать в Стокгольм. Она обожала свою работу. И не собиралась ее бросать только потому, что Себастиан Бергман оказался свиньей. Они смогут работать вместе. Она это обеспечит.