Андрей мог бы повесить эту фотографию на стенку… а так что? Он уже не помнит моего лица…

– Спокойной ночи, Хряк! – крикнула из-за двери Мура.

– Спокойной ночи, Мурз!

19 апреля, четверг

Сегодня после первой лекции ко мне подошла студентка.

– Можно, я задам вам один личный вопрос про меня?

Я всегда разрешаю задавать мне всякие личные вопросы про всех, студенты это прекрасно знают и сели мне на голову – вот сейчас, например, я хотела покурить и сходить в туалет.

– Я толстая, – начала студентка и стала шмыгать носом. – И мой парень меня из-за этого бросил.

– Вот только не надо мне здесь плакать, – сказала я. – Хотите получить псих. консультацию в частном порядке? У вас есть три минуты, а потом я пойду курить и в туалет.

Девушка, надо признаться, довольно упитанная, вытащила тетрадь и приготовилась записывать.

– Сейчас на нас градом обрушились модные книжки-дневники, – заговорила я. – Люди не только пишут дневники, но ещё норовят опубликовать свои глупости. – Я очень возмущена таким их желанием – хотят положить на алтарь славы абсолютно все интимные подробности того, что у них есть, а иногда даже придумать то, чего не было. – Так вот, в каждом так называемом дневнике героиня заявляет, что она слишком толстая и поэтому её бросили. Я – проф. психолог, обогативший свою память многими знаниями, которые накопило человечество, кандидат наук, мать, – я скажу вам – никогда! Никогда разумному человеку не придёт в голову такая чушь!

Девушка строчила в блокноте.

– Отвечайте быстро, не задумываясь, – строго произнесла я. – Где вы с ним познакомились?

– На дискотеке в клубе «Грибоедов».

– Ага, – довольно кивнула я. – Что и требовалось доказать! На танцах выбирают за красоту. Значит, по красоте и толстоте вы ему понравились? Так или не так?

– Так…

– Если он вас уже выбрал и уже пригласил… к себе домой или к вам…

Девушка потупилась.

– …И если уже любовь, значит, нас с вами полюбили за нашу единственную уникальную личность, а разлюбили не за лишние килограммы, а за что-то другое… Всё, теперь я пойду в туалет.

Девушка крикнула мне вслед:

– А за что нас с вами разлюбили, за что?!

– Не знаю, – обернувшись ответила я и направилась в туалет. Вечно я страдаю из-за своей доброты и участия и не успеваю покурить.

Во время следующей лекции непрерывно думала: всё-таки ему что-то не понравилось. ЧТО?

К концу лекции поняла (непрофессионально скрывать от себя неприятную правду) – на самом деле я знаю, что дело не в куске мяса (вместо мяса я подала ему тефтели, нормально). И дело не в том, что я слишком много болтала.

Я СЛИШКОМ ТОЛСТАЯ. Именно поэтому Андрей пропал навсегда.

В машине по дороге домой вспомнила, что вчера вечером Мурка назвала меня «Хряк». Так прямо и сказала: «Спокойной ночи, Хряк!» Просто ребёнок больше не может притворяться…

Во дворе мне уже стало совершенно ясно – пришло время худеть, сейчас или никогда…

Вместо того чтобы пойти домой, я поднялась к Ирке-хомяку – разузнать про похудание, и не зря поднялась – Ирка всё про это знает. Завтра иду кодироваться иголками от аппетита.

В ожидании завтрашнего похудания трагически жевала весь вечер. Съела столько, что в холодильнике остались пустые полки. Проще было бы не размениваться по мелочам и съесть холодильник целиком.

С ЭТОГО МЕСТА ИДЕТ ОТДЕЛЬНЫЙ ДНЕВНИК.

ДНЕВНИК ПОХУДАНИЯ, МОЕГО

20 апреля, пятница

ДНЕВНИК ПОХУДАНИЯ

12:00. В кабинете врача. Врач – кореец Игорь Семёнович. (А вдруг он не врач, а самозванец в белом халате?)

12:05. Воткнул в меня иголки и велел полчаса посидеть в коридоре таким дикобразом. (А если он кореец, почему его зовут Игорь Семёнович?)

12:35. В кабинете врача. Велел раздеться и лечь на кушетку. Спросил меня (три раза), всё ли у меня в порядке с личной жизнью? Я три раза ответила, что да, но он все равно меня погладил по плечу. (Зачем он спросил, нравится ли мне его биополе? Он мне не нравится, я просто обратилась к нему как к врачу.)

Игорь Семёнович велел не есть ничего (совсем ничего!) две недели. Можно только пить – минеральную воду, чай, кефир. Я с крайне угрожающим видом попросила разрешение на кофе, сигареты, йогурт и мамины тефтели не позже одиннадцати вечера. Разрешил все, кроме тефтелей. (Неужели не понимает, что я легко могу его обмануть, особенно насчет тефтелей?)

12:50. Вышла из кабинета. Теперь я похудант. Очень скоро, через две недели, я буду худая. Тощая, исхудалая, бестелесная. Сухощавая, сухопарая, поджарая (все эти слова носят пренебрежительный оттенок, почему?).

Теперь я очень занята – нужно две недели ходить к Игорю Семёновичу каждый день, платить по триста рублей.

Но: Сегодня пятница, в следующий раз он назначил мне прийти в понедельник. Если мой контакт с ним и его биополем должен быть ежедневным, почему государственные выходные вмешиваются в наши отношения?

13:10. Хочу есть, возмущена. Все это кодирование ерунда! Игорю Семёновичу не удалось закодировать меня от голода.

13:11. Мечтаю о фасолевом супе, Ирине Андреевне он удаётся лучше, чем оладьи.

13:20–17:10. Лекции, во время лекций ничего не ела.

17:40. В «Кофесоле», одна, с чашкой эспрессо (без сахара) и сигаретой (первой за день).

Наблюдаю за девушкой за соседним столом, ест пиццу. У девушки симпатичные складки на боках! И на животе. Наверное, она нравится мужчинам и самой себе. У неё ещё пирожное на тарелочке, безе с кремом.

17:55. Но если я сегодня, в первый же день, не выдержу, тогда все – можно махнуть на себя рукой.

Я заплатила за кодирование деньги. Я – не животное, чтобы вот так, позорно, выйти от врача и наесться пирожных. Или макарон по-флотски. Или супа… фасолевого супа, с коричневыми крупными фасолинами. Думаю о нем непрестанно, хотя дома, кроме фасолевого супа, ещё есть макароны по-флотски. Но тогда уже всё.

Да, ещё Игорь Семёнович сказал: «Никому не говорите, что мы тут с вами колдуем, а то начнут отговаривать».

18:10. Игорь Семёнович подсаживает женщин на чувство вины и на желание иметь гуру, но я не такая! Прямо сейчас пойду на кухню и съем суп…

18:11. Нет, ещё подожду, потому что ТОГДА УЖЕ ВСЁ. По одну сторону Андрей и стройные красивые женщины, по другую я.

19:22. Целый мир, мир креветок и овсяной каши, шоколада и оладий, чипсов и сушёных кальмаров, закрыт для меня. Целый мир с ресторанами и кафе, где сидят счастливые нормальные люди. Целый мир, где можно поваляться у телевизора с сухариками или мармеладом.