Я измотала людей. Но сейчас ситуация была другая, она отличалась от всех прочих неприятностей, из которых я постоянно просила друзей меня вытащить. Это был вопрос жизни и смерти.

Я убрала телефон от лица, чтобы посмотреть на время. Прошло почти полчаса с тех пор, как я получила весточку от Кола. Гнев поднимался во мне, но преобладал не он. На самом деле это был страх. Ужас падения в бездну.

Элли снова была на линии, но ее голос был уже совершенно другим – это был хриплый, раздраженный шепот.

– Послушай, они знают, что ты была в Саммите прошлым вечером. Я идиотка, что рассказала тебе хоть что-то, что чувствовала какую-то вину перед тобой. Теперь это касается нас обеих. Мне повезло, что меня не арестовали. Ты заставляешь свидетеля менять показания. И я тут с тобой в сговоре.

Я покачала головой.

– Остановись, Элли! Кол ушел… Я ошибалась во всем. Мэтт Чианчиоло ни при чем. Это…

Она резко оборвала меня:

– Где ты сейчас находишься? Не бери в голову. Знаешь, Эмили, Андре Мейсон арестует тебя сегодня.

– Что? Нет, Элли…

– И, честно говоря, прямо сейчас не могу сказать, плохо ли это. По крайней мере, пока все не прояснится.

Оливия дернула за козырек. Она открывала и закрывала зеркало размером с визитную карточку, чтобы отразить подсветку, которая – невероятно – все еще работала.

Меня не могли арестовать прямо сейчас. Не то чтобы для ареста вообще могло быть подходящее время, но если я окажусь в камере, то не найду Кола, не смогу защитить Оливию, полностью разрушу свою карьеру. Это будет означать, что Джей Сильвер улетит в Лондон – или куда захочет.

Элли заговорила так, словно расправила плечи. Казалось, что телефонный звонок был на завершающем этапе. Может быть, кто-то вошел.

Или, может быть, она записывает тебя.

– Мой совет? – спросила она. – Позволь ему забрать тебя. Поезжай прямо домой, позвони ему и жди. Чем дольше ты в бегах, тем хуже это будет выглядеть.

Я в бегах?

– Элли! – закричала я. – Это Сильвер! Джей Сильвер!

Но она меня не слышала.

– Я чертовски надеюсь, что они ошибаются, Эмили. Я чертовски надеюсь, что ты не имеешь никакого отношения к смертям людей и что я не помогала тебе.

– Остановись, послушай.

– Позвони Мейсону, – продолжала она. – Но сначала позвони своему адвокату. Это мой совет.

И она повесила трубку.

Шины гудели по дороге, порывы ветра злобно бились в лобовое стекло. Я бросила телефон в стакан держателя, стараясь смотреть вперед.

Не отвлекайся.

– Мисс Эмили? Вы в порядке? Куда мы едем?

– К тебе домой, дорогая. Твой отец встретит нас там.

Остановившись у знака «Стоп», я вытерла глаза, взяла телефон и начала строить маршрут до адреса, который он ввел.

– Мы очень скоро найдем твоего отца, я это знаю.

Я этого не знала. Я хотела бы поблагодарить Академию, Голливудскую ассоциацию иностранной прессы…

Карта на моем телефоне загружалась медленно: из-за перебоев сотовой связи наше местоположение исчезало в серой сетке.

– Откинься назад, – попросила я ее. – Просто на всякий случай.

Я прикоснулась к волосам похищенного мной ребенка, на мгновение представив себе, как округлятся глаза детектива Мейсона, когда начну объяснять ему, зачем скрылась с ней.

Светлая комната. Потом дисциплинарный совет. Потом тюремная камера.

Я остановила себя.

Как я до этого дошла? Бойфренд мертв, я подозреваюсь в убийстве, старый друг порвал со мной всякие отношения, и я полагаюсь на шестилетнего ребенка в выборе направления, пока мы въезжаем в сельскую местность.

Мы летели вниз по дороге сельского Юга. Нас окружали поля, на которых, несмотря на близкое расположение к городу, паслось большое количество скота. Сложенные камни – тени Гражданской войны. Дорога была прямая, пока ей не пришлось изогнуться из-за известняков. Над головой четыре черные птицы неслись по серому небу в свободной нисходящей спирали.

Зазвонил мой телефон, но код города распознать не удалось. Я потянулась к нему, но тут же остановилась, моя рука сжалась в кулак. Я чуть не попала в аварию, когда отвечала на телефон во время вождения. Промелькнула мысль о Коле, но я приказала себе сосредоточиться и не думать об этом.

Оливия выжидающе посмотрела на меня.

– Извини, это не твой папа звонит. Просто продавец или кто-то еще.

Оливия наклонилась вперед, ее лоб почти касался приборной доски, тусклый желтый солнечный свет придавал ее волосам карамельный цвет. Она молча смотрела на птиц.

Как давно я потеряла связь с Колом? Я посмотрела, который час. Было уже больше трех – почти час прошел с тех пор, как он покинул лабораторию Сильвера. А мы все ехали. Миля за милей. Я представила себе жар от нагретого двигателя грузовика, к счастью, выходящий сквозь вентиляционные отверстия. Мимо проносились машины. Табак поник в поле и лежал неподвижно, словно кланяясь, боясь остаться на ветру. Я посмотрела в зеркало заднего вида – дорога позади нас была пуста.

– Вот он, – наконец указала Оливия. – С белым почтовым ящиком.

Пыль закружилась позади грузовика, когда я свернула на длинную колею подъездной дорожки. Мы бросились к дому. Была видна только вершина зеленой крыши, пока я не поднялась на небольшой холм. Затем в поле зрения появилась остальная часть дома – широкое белое крыльцо.

Кол говорил, что это сельская местность. Он не шутил – место выглядело еще более буколическим, чем я себе представляла. Аккуратно в ряд вдоль стены покоились четыре «Вольво» из разных штатов. Качели из покрышки, которые он, очевидно, повесил для Оливии, раскачивались, напоминая рыбу в слишком маленьком аквариуме, которая постоянно встречается со стеклом.

Я надеялась, что мы найдем его «Вольво» на подъездной дорожке. Но его не было, и я почувствовала холод, поднимающийся по позвоночнику. Я снова набрала его номер. Тишина. Мой палец навис над телефоном, чтобы вызвать полицию, но остановился. Что я могла им сказать? Что Кол пропал? Я знала, как это работает. Двадцать четыре часа, по крайней мере, потом они поговорят со мной о его праве на частную жизнь и начнут его искать.

А кто его ищет? Ах да, я.

Человек, которого они подозревали в исчезновении, в убийстве. Они арестуют меня и отправят Оливию… куда? Под государственную опеку? Это было невозможно. Началась игра без правил.

Я сказала себе, что он будет здесь с минуты на минуту.

Корабельные сосны выстроились вдоль поляны, отбрасывая длинные тени на выжженную ветром траву. Оливия достала из кармана бисерную ключницу в форме собаки, отперла входную дверь, и теплый воздух вырвался из двери во все стороны. Внутри было соблазнительно уютно.