– Так ты не знал? Она тебе не сказала? – спрашивает Строганов.

Дима опускает голову и прищуривает глаза. Макс, вроде как, спас Ксю, значит ему стоит сказать спасибо, но… То, что Лев приперся к ним домой, его вина. И что теперь? Уравновешивает ли один поступок другой? Можно ли перекрыть зло добром?

Кулак прилетает четко Максиму в нос, и он со стоном валиться на землю, прижимая одну руку к лицу. Поступки не взаимоисключают друг друга. За каждый придется отвечать отдельно. Дима нависает над Максом на секунду, размышляя, стоит ли продолжить, но, увидев в зеленых глазах желание почувствовать боль, понимает, что нет.

– Спасибо, что помог ей, – говорит Зимин и помогает Строганову сесть.

– Пожалуйста, – усмехается он, вытирая кровь из носа свободной рукой, вторая приподнимается, сжимая бутылку. – Продолжим?

– Нет, – Дима качает головой и встает на ноги. – Ты бы тоже не пил. Протрезвей, позвони своей Жене и все объясни.

Макс хлопает глазами, не зная что сказать. Неужели его привязанность к Жене так очевидна? Зимин лишь коротко улыбается, понимая, что парень еще не совсем осознал, куда угодил. Живым из этих сетей еще никто не выбирался. Придется либо сдохнуть, чтобы воскреснуть совсем другим человеком через какое-то время, либо принять чувства и бороться за ту, что их создала.

– Почему сам не сделаешь так же? – Строганов бьет по самому больному.

Дима хочет поговорить с ней. До ломоты в костях желает услышать ее голос, но… Она же сбежала тогда, на утро после свадьбы. Значит, сама не хочет больше ничего слышать и говорить. А еще, у нее есть жених…

Да и Димины страхи никуда не исчезли. Столько всего случилось, а он половины даже не знал. Не смог помочь. Нести ответственность за кого-то – очень тяжело. Это не для него. Сейчас Ксю в безопасности. По крайней мере, он надеется на это.

– Пока, Макс, – бросает Зимин и быстрым шагом уходит прочь от бара, что хранит воспоминания будоражащие кровь.

«Горизонт» уже давно закрыт. Темные стекла говорят о том, что внутри никого не осталось, и только яркие вывески кричат приходить завтра, чтобы купить модные джинсы или навороченную технику.

Дима замирает на противоположной стороне дороги от торгового центра, прежде чем повернуть в свой двор. Руки непроизвольно сжимаются в кулаки. Хочется бросится к главному входу и разбить к чертям все стеклянные двери и окна. Молотить по ним окровавленными руками, пока не останется сил.

Ксю… Как она вообще выдержала тот день? Какой-то урод посмел тронуть ее… Боль пронзает каждую клетку от одних мыслей об этом. А что же чувствовала она сама?

Теперь Диме хочется биться головой о стену, пока последние мозги не превратятся в пудинг. Он должен был быть рядом. Должен был почувствовать, что нужен ей. Сколько же добавочной боли он причинил Ксю, когда отослал из своего дома в тот день.

Придурок! Урод! Куча слов самого ужасного смысла крутятся в голове. Он ее не заслуживает. По-настоящему не заслуживает. Снова перед глазами всплывает картина, как Денис делает ей предложение. Как одевает кольцо на пальчик.

А Ксюша ведь с самого начала знала, что с Димой у них все ненадолго. Все что было, просто… Просто всплеск эмоций на почве воспоминаний о былом. Поэтому она и хотела держать все в секрете. Хитрая. Еще какая. Оно только не вяжется…

Почему она так усердно пыталась доказать Диме, что он ей нужен, после разборок с Мором? Зачем? Зимин каждый день пытается распутать этот клубок и никак не может. Не найдет эту заветную ниточку, что все прояснит.

Выспаться сегодняшней ночью Зимину не удается совсем. Впрочем, как и последние две недели. Кошмары после разговора с Максом приходят один за другим, и каждый следующий страшнее предыдущего. А под утро подсознание выдает самое ужасное, что видел Дима за всю свою жизнь.

Ему снится Ксю. Чужие мужские руки на ее теле. Ее слезы и мольбы. А он не может ничего сделать. Не может помочь и прекратить эту пытку. Бьется в агонии рядом с ней, словно беспомощный дух, что может только наблюдать.

В отвратительном настроении и таком же состоянии Зимин отправляется на работу, но… Выйдя со двора, идет совсем не в ту сторону. Он переходит дорогу и направляется к «Горизонту». Вряд ли там его кто-то ждет, но Дима и не требует приглашения.

***

Строганов сжимает в руках телефон, сидя на кровати. Похмелье ничто по сравнению с тем, что он чувствует, глядя на ее имя. Позвонить? Или не стоит? А если позвонить, то что сказать? Захочет ли она вообще его слушать?

Быть нерешительным и слабым Макс не любит. Да никто не любит, но… Он еще не сталкивался с этой стороной слабости. Слабости к девушке, что сумела пробить его броню.

Он прикладывает телефон к уху, нажав на заветную кнопку и ждет. Гудки. Один за другим. Хочется выкинуть чертов мобильник в окно. Не берет трубку… Злость приходит мгновенно, но тут же отпускает. Женя любит поиграть. Значит, нужно принять ее правила.

Спустя полчаса непрерывных звонков Максим дожидается победного и недовольного «алло» в трубке.

– Привет, – говорит Максим, ощущая как в груди что-то теплеет.

– Привет…

Между парой повисает молчание, но совсем не неловкое. Оно словно вместо объятий. Как показатель того, что эти двое скучали друг по другу.

– Я хотел сказать…

– Не надо, Макс, – перебивает его Женя. – Я все знаю. Ты не так плох, как кажешься. Ты помог Ксю и хотел все исправить. А я просто повела себя как истеричная стерва тогда. Так что не нужно ничего объяснять.

– Вау, – на лице Максима появляется довольная улыбка.

Он знал, что она не такая глупая, как остальные. Она действительно все понимает.

– Да… – усмехается Женька. – Не ожидал такого от куклы?

– Прости, за то что сказал так, – слова на удивление вырываются с невероятной легкостью, оставляя приятное послевкусие.

– Вау, – повторяет Женя и заливисто смеется.

– Не ожидала такого от придурка? – говорит Макс, усиливая ее смех.

И вот на мгновение кажется, что между ними вернулась связь. Невидимая красная нить, завязанная в узелок в том месте где была порвана.

– Жень, я… – начинает Максим в порыве этих окрыляющих черную душу чувств.

– Макс… – Женька его снова обрывает, и в ее голосе наоборот появляется неловкость и капелька грусти. – Не нужно. У нас все равно ничего бы не вышло. Все было здорово. Иногда… Но это не то. Точнее… Как это правильно сказать-то?

– Ты все таки меня бросаешь? – спрашивает Строганов, ощущая натяжение этой тоненькой нити. Она не выдержит…

– Все случается в первый раз, – продолжает Женька в своей легкой незатейливой манере. – Нам было хорошо, но, ни мне, ни тебе не нужны отношения. Мы живем в разных городах. Это бред. Ты тут ни при чем. В смысле твой характер и выходки, просто… Просто я не хочу. Не именно с тобой, а вообще. Понимаешь? – спрашивает с надеждой.