Перед тем как потерять сознание, Диана постигла истину.

Рак.

Вызванный облучением рак перешел в тело животного.

Когда Диана проснулась, день клонился к вечеру. Она потянулась всем телом, наслаждаясь теплом и гудением стоявшей в центре печки. Рядом шумело становище. Все казалось таким уютным, таким знакомым…

В юрте, где она ночевала, стояли деревянные седла, прядильный станок и несколько серых валунов, служивших столом и стульями. От проведенного шаманкой обряда остались лишь куколки в нарядах из медвежьего меха да связка высушенных крысиных головок. Диана подняла глаза, увидела небо и вспомнила рассказ Джованни: монголы всегда делают отверстие в крышах своих юрт, чтобы не утратить связь с космосом.

Она села и откинула в сторону войлочное одеяло. На ней было новое белье. Аккуратно сложенные джинсы и водолазка лежали рядом. Очки тоже были под рукой – поблескивали стеклышками на траве, и Диана машинальным движением нацепила их на нос, потом задрала майку, чтобы осмотреть ожог. Она совсем не удивилась, увидев, что все зажило, благодарность и любовь затопили душу, как солнечный свет речную воду. Диана закончила одеваться и вышла из юрты.

Снаружи она увидела около сорока палаток. Тундра в тусклом вечернем свете казалась абсолютно нереальной. Каждый кочевник занимался своим делом. Женщины готовили еду, мужчины вели последних оленей к загонам. Дети носились как сумасшедшие, оглашая воздух радостным смехом.

Джованни в одиночестве сидел у костра, Диана улыбнулась и устроилась рядом среди седел и вьюков. Итальянец налил ей чаю.

– Как вы себя чувствуете?

Она обхватила кружку ладонями, вдохнула ароматный дым, но отвечать не стала. Джованни молча ворошил сухой веткой угли.

– Мы больше никогда не будем прежними, – прошептала Диана.

Он сделал вид, что не услышал ее слов, и повторил свой вопрос:

– Так как вы себя чувствуете?

Диана продолжала, уставившись на огонь:

– На Западе считают, что шаманические знания – не более чем предрассудки и языческие верования, рассматривают их как слабости. Мы заблуждаемся: такая вера и есть настоящая сила.

Не зная, что отвечать, этнолог принялся дуть на угли. Воспламенившиеся травинки скручивались в светящиеся нити и кружились в хороводе.

– Сила, Джованни, – повторила Диана. – Сегодня я это точно поняла. Потому что когда разум верит, он обретает доступ к силе. Возможно, сам становится силой. Человеческой стороной могущества, которым наделены все элементы Вселенной.

Итальянец резко выпрямился. Всклокоченный, небритый, он показался Диане ужасно милым.

– Я понимаю ваше волнение, Диана, но не верю в…

– Вера тут ни при чем.

Она задрала свитер и майку: кожа на животе была белой, гладкой, практически невредимой. Легкая краснота осталась лишь там, где несколько часов назад плоть горела и лопалась от радиационного ожога. У Джованни от изумления отвисла челюсть.

– Колдунья вылечила меня, – продолжила Диана. – Изгнала последствия облучения. Вырвала из меня рак – с помощью крысы. Называй это как хочешь: колдовством, паранормальной силой, вмешательством духов. Но духовная сила, о которой я говорю, бесконечно чиста. Именно она меня и спасла.

Диана перешла на «ты» – выкать в подобной ситуации было бы просто нелепо. Взгляд Джованни выражал недоверие, он собрался было ответить, но внезапно сдался:

– Хорошо. Кстати, все это неважно, Диана, потому что я ужасно рад за вас.

Он подобрал несколько щепочек, кинул их в огонь, и в воздухе снова заплясали огненные нити.

– Вы должны все мне рассказать. И знаете что: когда я говорю «все», это значит «все».

Диана отпила глоток чая, долго собиралась с мыслями и наконец приступила к рассказу. Она поведала Джованни об усыновлении Люсьена, подстроенной на бульваре аварии и вмешательстве Рольфа фон Кейна. О происхождении ребенка и людях, которые им интересовались. Потом заговорила о токамаке и команде, работавшей в парапсихологическом подразделении, о Стражах, которые несли на кончиках пальцев дату загадочной встречи. Сказала, что, по ее твердому убеждению, исследователи с ТК-17 раскрыли секрет, давший им доступ к паранормальным способностям. Напоследок она высказала уверенность в том, что эти люди встретятся 20 октября 1999 года – то есть уже через несколько часов, – чтобы воскресить свою былую силу.

Джованни слушал не перебивая. Не выказал ни удивления, ни недоверия. Только задал вопрос по существу:

– Как они могли получить подобную силу? Как им удается развивать в себе… немыслимые способности?

Огонь обжигал Диане лицо, а ночной воздух холодил спину. Она воображала, как разлагается пораженная радиацией кровь, приобретая оранжевый цвет горящей смолы.

– Точно не знаю, – прошептала она. – Все мои догадки, все теории, что я строила до сегодняшнего дня, оказались ошибочными.

– То есть?

Едкий дым заполнил рот Дианы. Неожиданно ей в голову пришла новая догадка, она подумала об исцелившей ее церемонии и сказала:

– Сначала я предположила, что, изучая сибирских шаманов, парапсихологи сделали серьезное открытие.

– Вроде бы так.

– А вот и нет! Силу им дали не результаты исследований.

– Почему вы так уверены?

– По многим причинам. Представь себе измученных, истощенных шаманов, которых много лет держали в лагерях и тюрьмах. Разве могли ученые понять этих людей, погрузить их в транс или в сон наяву?

– Возможно, они их просто допрашивали.

– Колдуны ничего бы им не сказали.

– О, палачи умеют убеждать!

– Конечно, но шаманы были кончеными, опустошенными людьми. Разлученные с исконной культурой, они ничему не могли научить парапсихологов. Даже если бы захотели.

– Ну и?

Диана отхлебнула чаю.

– Сегодня утром мне в голову пришла другая идея. Возможно, все дело в каком-то внешнем факторе. Или в событии, не имевшем ничего общего с исследовательской работой.

– О каком событии вы говорите?

– О взрыве на токамаке. Если радиоактивность способна изменять тело человека, возможно, она влияет и на сознание, действует на ментальном уровне…

– То есть ученые тоже облучились?

– Не уверена. Но у погибших были странные следы на теле. Болезни кожи, атрофия и аномалии органов. Я даже подумала, что они сами спровоцировали аварию и облучились сознательно.

– Но теперь ты так не считаешь?

– Нет. Взрыв сыграл совсем иную роль. Он стал катализатором.