Я дам тебе самое лучшее. И я не принимаю никаких возражений. Вы идете. Вы обе.

Кан указал на нас с Сенем, взяв меня за подбородок. Я не сказала ему «нет». Я не сказала и «да», но не отказалась. Я не хотела никаких вечеринок. Но в то же время не хотела обидеть Кана. Кроме того, я знала, что мы будем там не одни. Придут все, кроме этого глупого Демира. Может быть, это как раз подходило для того, чтобы провести время вместе с Сенем.

Так что я решила дать этой вечеринке шанс.

Мы пошли в кабинет химии, и я пыталась заниматься заданием, но Огуз ничего не давал мне делать. Он все делал сам и не позволял мне как-либо участвовать. Что это за партнер? Если он станет так же вести себя во время выполнения домашнего задания по биологии, это будет ужасно.

– Ты пойдешь на вечеринку? – внезапно спросил он.

Я встала со своего места, чтобы записать результаты лабораторной работы.

– Вы часто устраиваете вечеринки? – Я спросила, потому что ничего не знала об их жизни вне школы. Я очень хотела узнать, на что похожа внеклассная жизнь.

– Это просто день рождения, Ниса, – хмыкнул он.

– Я не очень хочу идти после недавних событий.

– Его там все равно не будет, так что не о чем переживать. Кан устраивает отличные вечеринки, и ты действительно получишь удовольствие.

Огуз был так красноречив, что мне стало еще интереснее, каково это. Это даже взволновало меня. К тому же он казался таким искренним, когда говорил о Кане. Я видела по его глазам, что Кан много для него значит.

– Может быть, ты приведешь с собой своего парня? – Огуз испытующе посмотрел на меня, и я уронила тетрадь от неожиданности.

– И ты туда же, Огуз? – укоризненно спросила я, и он усмехнулся, но не оторвал глаз от эксперимента. Понятия не имела, от скольких еще людей мне предстояло услышать эту чушь.

– Что значит «туда же»?

Он продолжал как ни в чем не бывало заниматься экспериментом, и я подняла правую руку и помахала ею перед его глазами, чтобы он обратил на меня внимание. Он снял защитные очки и повернулся ко мне. Я хотела сказать ему правду. На самом деле, не только он, но и все в школе должны были узнать правду.

– Тот человек, которого я обнимала, не мой парень. Это мой очень близкий друг из детского дома.

– Я не спрашиваю, встречаешься ты с кем-то или нет, Ниса. Я просто пошутил, я не осуждаю тебя, не волнуйся.

Хотя его ответ утешил, его безразличие почему-то меня задело. Понять Огуза было невозможно. Самая сложная задача казалась ничем по сравнению с его характером.

– Я просто не хочу, чтобы меня неправильно поняли.

– Все в порядке, – ответил он, окуная палочку в пробирку и вытирая лужицу на столе. Результат этого опыта вонял так, что я почти не могла дышать.

– Это отвратительно пахнет.

– Я знаю.

Конечно, он знал, и он сделал это, потому что знал. Когда я взяла палочку из его руки и мазнула ей по его щеке, он скривился от ужасного запаха.

– Эй, прекрати! – возмутился он, вытирая щеку салфеткой. – Это перебор.

Пока я смеялась над ним, он сделал шаг в мою сторону. Я попыталась увернуться, но он обнял меня и забрал палочку из руки.

– Ну и что ты теперь скажешь? – прошептал он мне на ухо, и я отступила назад, осознав, что мы совсем близко. Эта близость взволновала так, как ничто не волновало раньше. Огуз, должно быть, понял, что повел себя неправильно, потому что отодвинулся от меня. Но мы не учли, что почти весь класс наблюдал за нами.

Пока Кан и Гекче хихикали между собой, Огуз достал из кармана телефон и разблокировал экран. Оглядев лабораторию, я увидела, что этим занимается не только Огуз, но и еще несколько человек. Почему они все уставились в телефоны? Когда Огуз закатил глаза, я поняла, что что-то не так.

– Ты серьезно, Айбюке?

Его голос прозвучал так глухо, что я подошла к нему и посмотрела на экран, чтобы понять, что происходит. Лучше бы я этого не делала. Потому что я увидела фотографию с Огузом и мной, сделанную только что, а над ней красовалась большая надпись: «Рождается ли новая любовь?» Мое лицо наверняка покраснело от смущения, и я посмотрела на Айбюке. Я не понимала, чего она добивается, но такое поведение казалось мне возмутительным. Нельзя исподтишка фотографировать людей и вываливать эти снимки на всеобщее обозрение.

– Я совершенно серьезно. Кроме того, мы все имеем право на веселье.

Она совсем не смутилась из-за того, что сделала. Она гордилась этим.

– Я тебе еще покажу, что такое веселье! – угрожающе бросил Огуз.

– Ой, я так боюсь. – Айбюке показала ему язык, и я взяла Огуза за руку в попытке удержать от продолжения разговора.

– Что у нее за проблемы со мной? – прошептала я, но Огуз лишь пожал плечами. Казалось, он о чем-то задумался.

– Ревность взяла свое. Забудь об этом, давай закончим эксперимент, – сказал Огуз, и я вопросительно посмотрела на него. Что? Айбюке ревнует его ко мне? Что?! Невозможно.

Айбюке была красивой девушкой, которая могла привлечь внимание любого парня. Не имело смысла сравнивать нас, разница была очевидна. Почему Айбюке должна ревновать кого-то ко мне? Я ничего ей не сделала. Это она только что подставила меня. Дело в Демире? Другого объяснения этому я найти не могла. Насколько Бахар не любила Сенем, настолько же Айбюке не любила меня, может быть, даже больше.

Когда Огуз снова начал работать над экспериментом, я краем глаза взглянула на Айбюке. По довольной ухмылке на ее лице я сразу поняла, что она отправила фотографию не только тем, кто учился в нашем классе, но и другим.

Ее сообщение повторило мои мысли.

Сенем: Я не хочу идти сегодня на ужин.

Ниса: Я тоже.

Сенем: Интересно, Демир дома?

Ниса: Надеюсь, что нет.

После возвращения из школы мы с Сенем занялись тем, что долгое время откладывали. Мы посмотрели новый эпизод одного из наших любимых зарубежных сериалов, а затем обсудили его. Потом помогли на кухне Зехре, хотя и собирались ужинать у Гюрсоев. Я просто хотела отвлечь Сенем, чтобы она не спросила меня о разговоре с Бахар, но, наверное, ей это даже не приходило в голову.

Сенем залезла ко мне в гардероб и выбрала кое-что из моей