скалами. Глядя в высокое небо, в котором неторопливо парил одинокий орел, полковник лихорадочно обдумывал, что делать дальше. Штурмовать Мигри – это огромный риск. Уходить обратно в Карабах – риск еще больший, так как персы его маленький отряд просто так не отпустят. Итак, выход был один – штурм! Теперь надо было определиться, как штурмовать, чтобы зря не положить людей.

– Что ж, – сказал, обдумав все Котляревский, своим офицерам. – приступаем к работе!

Для штурма батальон он разделил на три части. Полторы сотни егерей под начальством майора Дьячкова были направлены на высоты левого берега речки с задачей сбить с гор отряд Мигри Али-Мардан-хана. Рота егерей капитана Абхазова должна была двигаться по долине непосредственно на селение Мигри и взять его штурмом. Сам Котляревский с полутора сотнями егерей должен был атаковать наиболее сильную часть неприятельской позиции – на правом берегу речки.

Но вначале следовало занять передовые укрепления. Несмотря на усталость, егеря бодро двинулись вперед, и вскоре укрепления одно за другим стали переходить к ним в руки. Персы, отстреливаясь, медленно отходили на главную позицию. Когда до Мигри оставалось несколько сотен шагов, Котляревский смог наконец-то полностью рассмотреть и оценить дислокацию противника. Было очевидно, что персидские начальники уже поняли его замысел и теперь спешно перебрасывают дополнительные силы к местам предполагаемой атаки штурмующих колонн. Поэтому Котляревский временно приостановил колонны на безопасной дистанции и занял оборону.

– Дождемся темноты, а там продолжим! – передал он Дьячкову и Абхазову.

Едва стемнело, Котляревский оставил бывшего при нем поручика Роговцева, с полусотней егерей, на правом берегу речки Мигри, против позиции Али-Мардан-хана, а сам с сотней солдат скрытно спустился в долину и соединился с колонной Абхазова. Таким образом силы были перераспределены. Теперь Роговцев совершал лишь отвлекающий удар по укреплениям на правом берегу реки, а главным направлением штурма стало само селение.

С рассветом колонны двинулись на штурм, и к десяти часам утра Котляревский прорвался к селению Мигри. Одновременно колонна майора Дьячкова успешно штурмовала позиции Абдул-Фетх-хана и захватила три крайних батареи. Что касается поручика Роговцева, то он также выполнил свою задачу отвлекая на себя основную часть персов, с шумом и криками атакуя правобережные укрепления.

Что касается Котляревского, то, выбив персов штыками из Мигри, он продолжил атаку и буквально врезался клином на позиции в расположение противника. К полудню 15 июня он наконец-то прорвал центр обороны персов на левом берегу речки Мигри. После этого Котляревский и Дьячков, не теряя времени, бросились со своими егерями на высоты правого берега. Короткий рукопашный бой был жесток и беспощаден, после чего и все укрепления правого берега перешли в наши руки. Остатки персов укрылись в последнем горном укреплении. Штурмовать его смертельно уставшие егеря уже просто не могли. Поэтому Котляревский решил взять противника измором. Всю ночь и весь следующий день 16 июня он держал персов в блокаде, не подпуская их к реке. Как и рассчитывал Котляревский, запасов воды для обеспечения большой массы скопившихся в небольшом укреплении войск у персов просто не было.

Томимые жаждой персы не выдержали безнадежного сидения и в ночь на 17 июня начали поодиночке сползать с утеса, надеясь найти спасение в бегстве. Но штыки и пули егерей стерегли подступы и вскоре все скалы вокруг были усеяны трупами. После этого среди персов началась паника: никто никого не слушал, никто никому не подчинялся.

Услышав крики, ругань и выстрелы внутри укрепления, Котляревский сразу понял, в чем дело.

– А теперь, братцы, ударим в штыки и довершим начатое! – приказал он своим егерям и, встав, по своему обыкновению, в полный рост, первым двинулся на приступ.

Эта атака была на редкость успешной, и вскоре разгоряченные егеря уже орудовали штыками внутри укрепления, уничтожая каждого, кто пытался оказать сопротивление. К утру 17 июня Мигри и все окружавшие его укрепления были в наших руках. Остатки персидского гарнизона бежали за Аракс.

У нас был убит поручик Роговцев и 6 егерей, 29 человек были ранены. Храбрый Роговцев одним из первых ворвался в укрепление и был поражен в упор сразу несколькими пулями. Сам Котляревский был ранен в левую руку.

– Это моя пятая рана, – иронично говорил он перевязывавшему врачу. – И подозреваю, что не последняя.

Потери персов простирались далеко за три сотни убитых. Раненых же вообще никто не считал.

Однако эйфории от одержанной победы не было. Котляревский нисколько не сомневался, что Аббас-Мирза, зная численный состав нашего отряда, употребит все усилия, чтобы раздавить его массой своих войск и снова овладеть важным для него Мигри.

Не теряя времени, Котляревский приказал укреплять оборону.

– Персы не отдадут нам Мигри просто так. Обязательно будет штурм и не один! Так что, братцы, за работу! – объявил он своим егерям.

…За стеной висела ночь – темная, звездная, прохладная. Она окутала селение непроницаемой чадрой, в которой дымно горели вонючие, пропитанные курдючным салом и нефтью тряпки.

Котляревскому не спалось. Перед рассветом он вышел на улицу. Большой костер, зажженный на площади, уже догорал. Тишину нарушали лишь оклики часовых:

– Слу-у-шай! Слу-у-шай!

Полковник зябко поежился. Что-то принесет ему и его егерям грядущий день?

* * *

Генерал-майор Небольсин оставил две роты в Елизаветполе, а с остальными двумя батальонами выступил из Чардахлы и 5 июля прибыл к Аскарани. Генерал расположился у урочища Ходжалу, чтобы прикрыть, казалось, неизбежный, отход отряда Котляревского на Шушу. Уже в пути он получил сведения, что Аббас-Мирза стягивает против Котляревского огромные силы и что посланный из Нахичевани Келб-Али-хан занял дороги, ведущие в Мигри, и пресек сообщение с Шушой.

Тревожась за участь Котляревского, оказавшегося отрезанным от Шуши без артиллерии и конницы, да еще с ограниченным запасом продовольствия, Небольсин нервно спрашивал у своего начальника штаба полковника Асеева:

– Каковы шансы на успех у Котляревского?

– Учитывая то, что совсем рядом с Мигри стоит вся армия Аббаса-Мирзы, успех предприятия Котляревского сомнителен, – докладывал тот. – Хорошо если ему удастся вовремя отступить.

– Срочно вышлите к нему в помощь две егерские роты с месячной пропорцией сухарей! – распорядился генерал-майор. – Сам же он пусть срочно начинает отход!

Кроме этого, он приказал передать Котляревскому, чтобы тот оставил Мигри и немедленно пробивался по горам к Шуше, а он подстрахует его отход. Но в ответном рапорте Котляревский заявил о важности занятия Мегри и наотрез отказался покидать горное село:

– Позиция слишком важна, чтобы ее за просто так отдавать. Будет держаться, сколько сможем.

Из хроники событий: «Котляревский готовился к обороне, и, хотя ему, еще до прибытия неприятеля, приказано было Небольсиным оставить Мигри и отступить, но он