Ольга встрепенулась и перешла на женскую скороговорку.

– Три недели на море, Меньшов, да ты просто не понимаешь своего счастья. Солнце, море, загорелые женщины, белый песок и прозрачная вода. А мороженное на пляже, а голубое небо, а тёплые ночи в прибрежном парке?

– Остановись, девушка, я еду работать, а не отдыхать, – Игорь наконец-то дожевал бутерброд.

– Возьми меня с собой, студент.

– Не могу, красавица. Как вернусь, так сразу же позвоню, – Меньшов положил трубку и с удивлением взглянул на ребят.

Три бойца, соседи по комнате, Алик, Виктор и Саша вопросительно смотрели на него.

– Ты куда собрался?

– В экспедицию на юг.

– Так это же событие отметить надо.

– Я не против.

Через пять минут на столе появилась водка, колбаса, сыр, солёные огурцы и украинское сало. В чём была соль студенческого застолья? В его непредсказуемости. Что было главным за столом? Конечно водка. И что надо было сделать особенно тщательно? Равномерно разлить водку по стаканам. Это правило неукоснительно соблюдалось в начале застолья, а уж потом, когда хмель ударял в голову, количество выпитого не имело значения.

Застолье прерывалось короткими перекурами и вскоре сизый дым облаком висел под потолком. К вечеру, изрядно поднабравшись, парни разбрелись по койкам.

Утро выдалось тяжёлым и хотя у Меньшова от спиртного голова не болела, но вставать было тяжело. Он, стараясь не разбудить ребят, прошёл в душ, почистил зубы и умылся. Затем оделся и, прихватив дорожную сумку, вышел из общежития. Солнечные зайчики пробивались сквозь листву, задорно пели птицы и настроение постепенно улучшалось. До студии Игорь добрался без приключений.

Выезд был назначен на девять часов утра, но по старой киношной традиции и час спустя машины не были к готовы поездке. Механики курили и травили байки, осветители неторопливо подтягивали кабели, а постановщики, забросив в кузов грузовика детали декорации, серьёзно обсуждали своя ли это декорация или соседней группы. Но как только на площадке появился директор картины, работа закипела и уже через полчаса машины тронулись в путь.

По чьей-то прихоти кавалькада спецмашин ехала на юг не по железной дороге, а двигалась своим ходом. Грузовые машины были старые, изношенные и проехать своим ходом более тысячи километров было для них нелёгким испытанием. Не просто было и людям. Осветители и постановщики ехали в большом автобусе без кондиционеров, а операторская группа тряслась в камервагене рядом с аппаратурой. Виктор, старший механик, большой, неуклюжий человек, несмотря на тряску, был совершенно спокоен, зато Сергей, худощавый, подвижный парнишка не мог и секунды усидеть на месте и постоянно сыпал шутками или травил анекдоты.

Часам к четырём кавалькада машин остановилась на обед у придорожного кафе. Уставшие мужики молча прошли в столовую, заказали еду и только поев, немного оживились. Кто-то сумел раздобыть спиртное и уже через полчаса в колоне раздавалось нестройное пение. Администраторы метались вдоль шеренги машин, убеждая водителей не пить в дороге, но подвыпившие мужики чётко знали свои права. Если сегодня водитель выпил, то поездка переносится на завтра, а ночлег в этом случае должна обеспечить администрация, так как после выезда группы со студии все сотрудники числятся в командировке.

Ночевать пришлось в придорожной гостинице, причём механики тут же перенесли кофры с аппаратурой к себе в номер.

– Я не имею права оставлять дорогую аппаратуру без присмотра, – уверенно сказал Виктор, поднимая два тяжёлых кофра.

Сергей без возражений стал ему помогать и Меньшов тут же включился в работу. Ужинали они в номере гостиницы, купив хлеб и колбасу в небольшом магазинчике, причём каждый выложил на стол то, что прихватил с собой из дому. Ночь прошла спокойно, хотя сильно досаждали комары. Рано утром, только выпив чай, погрузились в машины и колонна отправились в путь. Воздух был напоён прохладой, ярко светило солнце и на небе не было ни облачка. Перелески вдоль дороги сменялись зелеными полями, а вместо ветхих избушек всё чаще появлялись благоустроенные дома.

Несмотря на долгую, утомительную поездку, настроение у ребят было хорошее. Ещё бы, вырваться из летней, жаркой Москвы в командировку к морю.

Только где оно это море? А море показалось только на третий день пути. И даже взрослые мужики радовались как дети, окунаясь с головой в прохладную воду.

Энергично работая руками, Игорь заплыл далеко, но вода, несмотря на изрядную глубину была настолько прозрачной, что видно было каменистое дно. Долго плавать им не пришлось, так как надо было ещё устроиться в гостиницу, разложить вещи и сделать профилактику аппаратуры. Перед обедом директор собрал группу в вестибюле первого этажа, чтобы обсудить план предстоящих съёмок.

– Работать мы должны быстро, чётко и организованно, – директор в такт словам размахивал рукой, как бы подтверждая каждое слово. – У нас короткий съёмочный период, но несмотря на это необходимо снять весь экспедиционный материал и вовремя отпустить актёров.

– А если не успеем? – послышался сзади заинтересованный голос.

– Мы должны уложиться в указанные сроки, иначе нам придётся заплатить неустойку, которая лишит нас не только премии, но и зарплаты.

– Да тут и обсуждать нечего! – бодро вступил режиссёр, полный и рано облысевший человек. – Снимать будем каждый день, а актёров вызывать только на конкретные съёмочные дни. Нечего им без дела на море ошиваться.

Как решили, так и сделали. Группа снимала с утра до вечера. Игорь утром заряжал пять кассет плёнкой, а вечером едва успевал разрядить отснятый материал. Погода стояла солнечная и жаркая, так что работать приходилось в плавках, но когда в кадре появлялась молоденькая актриса, ребята, чтобы её не смущать, одевали футболки. Обед, для экономии времени, привозили на съёмочную площадку. Быстро поев и выпив кофе из картонного стаканчика, не успев даже до конца выкурить сигарету, творцы возобновляли работу. Если в первые съёмочные дни группа работала с азартом, то уже через неделю, когда актёры примелькались, а солнце жгло нестерпимо, все только и думали о том, как бы побыстрее закончить смену. Ситуация резко изменилась с приездом актрисы Полины Свиридовой. Когда на съёмки приезжает звезда такой величины, то редко кто в группе остаётся равнодушным. Мужики от восторга раскрыли глаза, а женщины старались себя с нею не сравнивать. Игорю некогда было рассматривать актрису, так как работы на площадке было невпроворот. Камера, оптика, фокус и плёнка всё это было на нём. Времени на передышку практически не оставалось. Ситуация ещё усугублялась тем, что интеллигентные, спокойные в обыденной жизни люди, начинали орать на площадке по любому поводу. Оскорбления и угрозы сыпались направо и налево, всех обещали немедленно уволить, но работа от угроз не ускорялась. И никто после съёмки не думал извиняться за хамство.

Меньшов сперва обижался, так как он вкалывал на совесть и оскорблений не заслужил, но механик Виктор, заметив его смущение, чётко пояснил: – Ты эти выпады не принимай близко к сердцу. На съёмочной площадке все становятся сумасшедшими. Вот помню как один маститый режиссёр, кстати профессор ВГИКа, гонялся за своими ассистентами с палкой, а после съёмки, извиняясь, угощал их водкой. Это специфика производства, понимаешь?