жену, на Фиеро Мальтиз, мою семью или любого, кто связан со мной или моими близкими, обращайся прямо ко мне. Я заплачу тебе вдвое больше за информацию, которая поможет поймать заказчика.

Это разумное решение, потому что такие люди, как он, общаются деньгами.

— Я согласен, — говорит Якоби, кивая с явным облегчением.

Массимо стоит перед пленником, излучая смертоносную силу.

— Скажи то, что мне нужно знать.

— Это были русские, — говорит Якоби без дальнейших колебаний. При этом откровении вся кровь отхлынула от моего лица. — Приказ поступил через контакт в Москве, но первоначальный приказ на убийство поступил из Нью-Йорка.

Антон сделал это, чтобы предупредить меня.

Я разорву его в клочья.

— Это моя вина, — тихо признаю я, не сводя глаз с мужа. Я не стану скрывать правду. Не тогда, когда мои ошибки угрожают его жизни.

Массимо хмурится, отворачиваясь от Якоби и поворачиваясь ко мне лицом.

— Почему ты так говоришь?

Я прижимаюсь губами к его уху, горя шепотом.

— Последние четыре года я сотрудничала с Братвой. Антон Смирнов — мой связной в США. Я солгала, когда сказала, что колумбийцы были моим основным поставщиком.

Потрясение сменяется беспокойством на его красивом лице.

— Господи, Рина. Ты же не хочешь сказать, что русские тоже в деле?

Я говорю шепотом, чтобы меня могли слышать только Массимо и Якоби.

— Да, но за последние несколько недель все поменялось. Их мотивы мне больше не ясны, и мои собственные планы изменились. Они пытались оказать на меня давление. Я дала отпор, и это, очевидно, их предупреждение.

— Я бы не был так уверен, — Массимо проводит рукой по подбородку, глубоко задумавшись. После нескольких секунд молчания он снова поворачивается к Якоби. — Нужно убрать Смирнова. Но я не могу этого сделать, не навлекая на себя подозрения. Нельзя связать все это с итальянской мафией. Вызовет слишком много шума. Может, попросить сделать это Терминатора? Пять миллионов за чистую работу.

— Нет, — я делаю шаг вперед и кладу руку Массимо на поясницу. — Это все равно может привести к тебе. У меня есть идея получше. Смирнов — посол России в Нью-Йорке. Любой намек на скандал разрушит его статус, и Москва вернет его на родину с позором. У меня есть информация, которую мы можем использовать.

Глаза Массимо загораются признательностью.

— Страховка.

Я киваю.

— Страховка.

— Черт, вот почему из нас получилась такая отличная команда, — его губы соприкасаются с моими в обжигающе-горячем поцелуе, который я ощущаю до самых кончиков пальцев ног. На мой взгляд, поцелуй слишком короткий, но всегда можно отложить на потом.

— Я все устрою, — продолжаю я. — Его отзовут, и Москва сделает всю грязную работу за нас, — они ни за что не оставят его в живых, но мне плевать.

Он пытался убить моего мужа, чтобы послать мне сообщение.

Так что, пусть катится к черту.

Он заслужил все, что с ним случится.

— Они заменят его, — говорит Массимо.

— Я знаю, но, по крайней мере, это устранит угрозу и даст нам время перегруппироваться и подготовиться, — это ставит меня перед еще большей проблемой, но я найду решение. Всегда нахожу.

Массимо зовет одного из своих людей с улицы, где они вели наблюдение.

— Развяжите его, — приказывает он, указывая на Якоби. — Помогите ему привести себя в порядок, а затем отведите в одно из безопасных мест.

— Завтра мне нужно будет вернуться домой, чтобы избежать подозрений, — говорит Якоби, разминая запястья, когда путы падают на пол.

— Я договорюсь об этом с охраной в Берлине.

Якоби стоит на дрожащих ногах, хватаясь за подлокотник стула, чтобы не упасть.

— Я не откажусь от нашей сделки. Я знаю, что выбираю сторону победителей, — его взгляд мечется между мной и Массимо.

Я искренне надеюсь, что он прав.

* * *

Я с интересом слушаю загадочный односторонний телефонный разговор Массимо с Фиеро, пока мы едем в затемненном «Лендровере» от склада к дому Массимо в Белгравии, модном районе Лондона, где живет множество состоятельных бизнесменов и знаменитостей. — Ладно. Увидимся утром, — говорит он, заканчивая разговор.

— Фиеро приедет сюда?

Массимо кивает, потом берет меня за руку и притягивает ближе к себе.

— Ты еще многого не знаешь, — он убирает несколько выбившихся прядей волос с моего лица, когда мы проезжаем по оживленным улицам Лондона. Сейчас ранний вечер, и на улице все еще светло.

— Расскажи.

Он приподнимает мой подбородок одним пальцем.

— Ты серьезно говорила о том, что больше никаких секретов и мы будем настоящей командой?

Я сразу отвечаю.

— Я говорила искренне.

— Тогда мы можем прекратить эту чушь со слежкой, — говорит он. Я приподнимаю бровь, и он усмехается. — Николина разгуливает по всему Нью-Йорку в черном парике и белом костюме, в то время как мы находимся по другую сторону океана. Если бы я заранее не знал, что ты используешь ее как приманку, эта маленькая вылазка открыла бы все тайны.

— Ты не оставил мне выбора, когда натравил на меня своего детектива, — я провожу пальцами по густой растительности на его подбородке и щеках. — Как насчет того, чтобы ты отозвал своего пса, а я скажу Ник, чтобы она сняла парик?

— Договорились, — он целует меня в уголок рта, когда я опускаю руки на колени. — Тебе нужно избавиться от своего айтишника. Он работает не на тебя.

— Я уже попросила Дарио уволить его.

— Хорошо. Я настрою твою IТ-систему так, чтобы она была непроницаема.

— Правда?

Он одаривает меня дерзкой ухмылкой, которую я раньше ненавидела, но теперь втайне обожаю.

— У меня диплом с отличием по информатике, полученный в Оксфорде, и я постоянно совершенствую свои навыки. Нет ничего такого, чего бы я не мог сделать с помощью технологий.

— Ладно. Я поручу Дарио поработать с тобой. Подозреваю, что моего парня купил Антон, но было бы неплохо это проверить. Он не единственный враг, которого я приобрела за эти годы, так что я могу ошибаться, — интуиция подсказывает мне, что это не так, но я хочу быть уверенной.

— Я докопаюсь до сути.

— Спасибо.

— Посмотри на нас, — говорит он, широко улыбаясь. — Так дружно договариваемся. Мы подходим друг другу не только в постели.

Я закатываю глаза, но не возражаю.

— Если ты так чертовски уверен в себе, возможно, у тебя найдется решение моей проблемы с цепочкой поставок, потому что я больше не буду получать поставки из России. Возможно, О’Хара сможет уговорить парагвайцев вернуться, — размышляю я, постукивая пальцем по губам. — Они разозлились, что их выгнали.

Массимо качает головой, и на его великолепных губах появляется волчья ухмылка.

— Не понимаю, что тут смешного. Если «Комиссия» узнает,