«Правда? Ты уверен в этом?»

«Я не шутил раньше, Джен. Я изменился. Мелани больше никогда не назовет меня ханжой».

«Тогда мы проверим эту теорию после ужина! А сейчас давай оденемся, и ты расскажешь мне все, что не попало в письма!»

Мы встали с кровати, и Дженнифер пошла в ванную, чтобы снова принять душ, потому что у нее текло и спереди, и сзади. Она вернулась, и я смотрел, как она достала прокладку из коробки, оторвала несколько полосок, покрывающих клей, и засунула прокладку в трусики, затем натянула их.

«Так вот как они работают», — сказал я.

«Да. Учитывая всех девушек, с которыми ты был, ты никогда этого не видел?»

«Нет, за исключением тебя, Пии и Катт, я никогда не был ни с кем настолько близко, чтобы это всплыло, и с вами тремя я никогда этого не видел. Просто одна из тех вещей, о которых парни не знают, я думаю».

«Тампоны — это еще один интересный вопрос. Когда у меня начнутся месячные, я смогу показать тебе!» — хихикнула она.

«Это, возможно, за гранью моей потребности в знаниях!» усмехнулся я.

Она закончила одеваться, и мы спустились вниз. Мы сели на диван и обнялись.

«Итак, скажи мне имена девушек в Швеции и сколько раз ты был с ними».

«Ведешь счет?» усмехнулся я.

«Нет, я хочу знать больше, и я думаю, что это лучший способ узнать».

«Значит, встреча с королем, пулеметы, направленные на меня, катание на лыжах в Австрии — тебе все равно?»

«В конце концов, это скучно. И не имеет особого отношения к нам. Оставь это для «Покажи и расскажи» в школе!»

«Мне кажется, я уже не во втором классе! В старшей школе нет «Покажи и расскажи»!» усмехнулся я.

«Правда! Но многим людям есть до этого дело. А мне нет», — мило сказала она.

«Тогда вот список. Пэм, девушка из Висконсина, пару раз в начале и довольно много раз под конец, когда я был в Абиско. Пия, сначала много, потом примерно один уик-энд в месяц до конца моего пребывания. Петра, но не та, которая была здесь, а другая, несколько раз в самом начале. София, два раза в самом начале и один раз в самом конце. Катт, каждые выходные, кроме двух, с февраля по июнь. Элизабет — один раз в конце. Сюзана — один раз, сразу после победы США в игре с Советами, и несколько раз после этого. Фреда — один раз в начале. Анни — один раз ближе к концу. И один раз Карин/Биргит».

«Подожди, один раз? Ты не делал этого с ней, когда был в Стокгольме несколько недель назад?»

«Нет, Дженнифер», — сказал я. «Я поцеловал ее пару раз, и мы спали в обнимку одну ночь. Вот и все».

Я увидел на ее лице выражение облегчения, но она быстро взяла себя в руки.

«Я очень удивлена это слышать», — сказала она.

«Это был мой выбор. Она ясно дала понять, что хочет этого. Я чувствовал, что это плохая идея, пока я не разберусь со своими проблемами со Стефани, и даже тогда, кто знает, что произойдет».

«Ты рассказал ей о Стефани?» Дженнифер вздрогнула.

«Рассказал», — сказал я. «У меня действительно не было выбора. Если Карин не смогла с этим справиться, смогу ли я вообще быть с ней? Я должен был рассказать ей и дать ей шанс отвергнуть меня из-за этого. Если бы я этого не сделал, и это когда-нибудь всплыло, это могло бы опустошить ее. Все дело в честности и открытости».

Я увидел, как на ее лице появилось краткое выражение озабоченности, но оно почти мгновенно исчезло.

«Значит, она соперница», — тихо сказала она.

«Она сказала мне, что не одобряет и никогда не одобрит», — сказал я. «Она могла бы принять это, но она не похожа на тебя в этом смысле».

«И это имеет значение?»

«Конечно, имеет!» сказал я. «Но забудь об этом, мы слишком молоды, чтобы строить долгосрочные планы прямо сейчас».

«Это очень верно, по многим причинам».

«Похоже, что ты, как и я, уже кое-что обдумала».

«Да. И о чем же ты думаешь?»

«Это то, о чем я говорил тебе по телефону. Мне нужно разобраться со Стефани, прежде чем я смогу взять на себя обязательства перед кем-либо. Я говорил об этом только с тобой, Мелани и Карин. Сейчас мне не нужно говорить кому-то еще, да и не стоит. Ну, я думаю, Сара знает. Кстати говоря, как у нее дела?».

«Хорошо. На следующий день после окончания школы она уехала из дома родителей в Нью-Йорк. Она не сказала им заранее, что делает. У нее есть стипендия в Колгейте, так что она поедет туда и будет жить со своим братом и лучшей подругой, которая все еще его девушка».

«Круто. Я рад за нее».

«Вернемся к твоим девушкам в Швеции», — сказала Дженнифер. «Там была пара, с которой ты был только один раз. Что там произошло?»

«Я узнал, что у Фреды есть парень, после того как мы с ней один раз занимались этим, поэтому я завязал. В случае Элизабет — она была хорошей подругой, и мы флиртовали, но решили подождать до того времени, когда я буду возвращаться домой, чтобы не разрушить компанию друзей. Анни была просто катастрофой. Она была очень возбуждена и увлечена, и у нас был потрясающий секс. На следующий день она сказала мне, что ей стыдно, и после этого все покатилось к чертям».

«Стыдно?» перебила Дженнифер.

«Да. Она не хотела заниматься сексом, пока у нее не будет каких-то постоянных отношений, но она никогда не говорила мне ничего подобного. На вечеринке мы начали целоваться, и она сказала, что я так ее возбудил, что она позволила мне трахнуть ее. Она испытала кучу оргазмов, и ее было очень легко возбудить. На следующий день она пожалела об этом и попыталась убедить меня в том, что я должен быть с ней в долгосрочных отношениях, потому что мы трахались. Это было как Бекки. Я сказал ей, что не могу этого сделать и что это был просто секс, и с этого момента все стало ужасно».

«Вау!»

«Я поговорил об этом с Софией и другими в Швеции, и все они согласились, что я не сделал ничего плохого, кроме того, что, возможно, не поговорил с ней об этом заранее, но, если ты помнишь, это