— По имени и отчеству, Василий Васильевич.

— Понятно, Василий Васильевич. Что я должен делать?

— Сейчас мы едем в город Верхний Тагил, это где-то 90 километров на север от Свердловска. Там, в горном массиве, у реки Тагил еще в XVIII веке во времена промышленника Никиты Демидова, при добыче камней и различных строительных материалов образовались шахты горизонтального заложения. НКВД с помощью заключенных их облагородили и превратили в некие складские помещения. Мы с тобой должны дать заключение на предмет, можно ли там хранить драгоценные металлы. Если можно, то прикинуть, сколько там можно разместить металлов.

«Так… Положение на фронте неважное, — рассуждал Ермолай. — Значит, золотой запас из московских хранилищ будут перевозить подальше, за Волгу…».

— В операции по вывозу золота из Ленинграда ты себя проявил очень хорошо. И Коваль Илья Исаевич о тебе хорошо отзывался. Товарищи из военной контрразведки просили тебя включить в состав группы. Поэтому тебя привлекли и к новой операции. Я надеюсь на тебя.

— Спасибо, Василий Васильевич, за доверие. Я сделаю все, что в моих силах…

* * *

Москва

С началом военных действий московский ипподром прекратил свою коневодческую, да и чисто спортивную деятельность. А его ресторан, с вполне приличной кухней, продолжал функционировать.

Пол Гор назначил здесь встречу своему знакомому шведскому коллеге Карлу Бергу. Пол знал, что Карл имеет выход на немецких дипломатов, а также нацистские спецслужбы. А поскольку Пол твердо решил подзаработать на информации по перевозке русскими своего золотого запаса, то выбор выпал именно на знакомого шведа…

Когда официант, накрыв стол, удалился, Пол, поднимая бокал, улыбаясь, изрек:

— За нашу очередную, и, надеюсь, взаимовыгодную встречу.

Мужчины выпили, стали закусывать.

— Должен сказать, что вы, Пол, вовремя вышли на меня, — вымолвил швед. — Ибо завтра я вылетаю на сутки домой. Наш король Густав V проводит ежегодный прием дипломатической службы королевства.

«Очень кстати, что он улетает, — подумал довольный Пол. — Буквально завтра он уже сможет спокойно пообщаться со своими немецкими друзьями. И что не менее важно, быстро возвращается обратно и, наверняка, с результатами. Надеюсь, положительными для меня», — и бросил:

— Я рад, что вы, Карл, будете на родине. У меня к вам есть деловое и, уверен, взаимовыгодное предложение.

— Я весь во внимании, уважаемый Пол…

* * *

Машина резко затормозила. Немного задремавший Ермолай встрепенулся и прильнул к окну. Виднелись невысокие покатые горы.

— Приехали, — изрек Сапега и вышел из машины.

За ним последовал и Ермолай. У рядом стоящей машины стояли Истомин и двое приехавших с ним полковников. Один из них сразу закурил папиросу. Машины стояли у возвышающейся прямо перед ними покрытой зелеными хвойными деревьями, частично желтыми кустарниками и травой горы, примерно метров 300–350 высотой. За ними тянулись более высокие, лысые серо-коричневатые горные пики.

В траве Ермолай заметил большие ворота. Вокруг картина была безрадостная: лежал какой-то мусор, железные балки и бетонные плиты, в стороне стоял разваленный грузовик, хаотично валялись пиломатериалы, щебень. Невдалеке стоял выкрашенный в темно-зеленый цвет броневик.

— Не вижу железнодорожных путей, — потягиваясь, громко и явно недовольно изрек Сапега. — Да и не обустроено здесь ничего, не видно границы режимной территории, пропускных пунктов. Вообще непонятно, как люди будут работать?

— Через три дня, Василий Васильевич, пути к горе подведут, — ответил один из полковников. — Вся территория будет обустроена и облагорожена, то есть будет наведен идеальный порядок. Также будут соответствующие рубежи охраны и обороны, пропускные пункты. На 3 километра к хранилищу никто не подойдет и не пролезет.

— Поверим, — хмуро бросил Сапега, кивнул Сергееву. — Ну что же, пойдемте в гору, смотреть помещения.

В это время ворота медленно отворились, из них вышли двое военных с винтовками. Сапега, за ним два полковника, Истомин и Сергеев, направились к черному проему, видневшемуся из чрева ворот.

— Кто эти полковники? — тихо спросил Ермолай майора.

— Низкорослый и полный — комендант этого хранилища Буряк, — также тихо ответил Истомин. — Второй, тот, который курит, член госкомиссии по перевозке ценностей от НКВД Норейко. Такой же член комиссии, как и я, и твой Сапега…

* * *

Вблизи черный проем оказался вовсе не черным, а скорее, из-за тусклого освещения, сероватым. Поверху примерно двухметрового по высоте проема тянулся кабель, и где-то через каждые полтора метра висели осветительные лампочки.

— Кодовое название данного хранилища — «Каменная гора», — громко пояснял идущий впереди Буряк. — Высота его два метра десять сантиметров, ширина шесть метров двадцать сантиметров. Товарищ полковник, — обратился к Норейке, — по соображениям безопасности в хранилище курить запрещено.

Норейко затушил папиросу.

В хранилище было достаточно свежо, в воздухе отдавало пылью. И вообще, как-то сквозило, то есть было ощущение сквозняка.

— Сергеев, — изрек Сапега, — подсчитывайте возможности размещения здесь золота, платины и серебра, — понизив голос, добавил. — Разговоры о работе вести только со мной. И вообще, советую поменьше говорить и побольше слушать.

Ермолай усмехнулся про себя. То, что у врага много ушей, он уже убедился во время предыдущей операции.

Слегка улыбнулся и Истомин, очевидно услышавший слова Сапеги. Майор передал Сергееву свою офицерскую полевую сумку.

— Спасибо, Николай Максимович, — бросил Ермолай. Достал из сумки бумагу, ручку и стал делать записи и расчеты…

Группа из пяти мужчин, все внимательно осматривая, неспешно проследовала метров 200. Далее проем раздваивался на два рукава.

— Левый рукав тянется на 200 метров, правый на 300, — показывая рукой, пояснил Буряк. — Куда пойдем?

— Обследуем оба рукава, — строго бросил Сапега, направляясь в правую сторону.

— Как вам, Василий Васильевич, первые впечатления от «Каменной горы»? — улыбаясь, спросил полный полковник. — Мы очень старались, работали сутками.

— Само расположение скрытое и надежное, — выдавил Сапега, недовольно скривился в лице. — Но в хранилище надо пол выровнять, усилить освещение, наладить вентиляцию, ликвидировать сквозняки.

— Все сделаем в кратчайшие сроки…

Мужская группа вышла на поверхность часа через два с половиной. Сапега был очень активен, заглядывал, можно сказать, во все дыры и места, задавал вопросы, в том числе и в не очень корректной форме, начальнику хранилища, высказал еще несколько, в том числе и резких, замечаний. За время нахождения в хранилище все прилично продрогли, хотя и старались не показывать этого.