Сузен резко повернулась и, гордо вскинув голову, направилась к туалетному столику. Она с размаху плюхнулась в кресло, так, что в нем что-то жалобно заскрипело, и свирепо уставилась на отражение Марка в зеркале.

— Я бы хотела побыть одна, — заявила она и демонстративно взяла щетку для волос.

Однако все ее попытки поставить Марка на место не возымели действия.

— Ну, чем не Грета Гарбо? — насмешливо протянул он, скрестив руки на груди. Вся его поза говорила о том, что уходить Марк не собирается.

Сузен знала, каким упрямым может быть ее сводный брат, и, не выдержав, закричала:

— Замолчи, Марк! Замолчи и убирайся вон!

— Не очень-то вежливо, Сью, — покачал головой Марк. Его поддразнивания лишь подтверждали, что он так ничего и не понял в том, что происходило с ней. — Вижу, твои манеры ничуть не улучшились. Мать была права: тебя надо было послать в пансион для благородных девиц.

Но Сузен была не намерена выслушивать очередные колкости. Надо было придумать нечто такое, что согнало бы с надменной физиономии Марка гнусную улыбочку.

— Бет все же удалось избавиться от меня.

Сузен показалось, что ее выпад достиг цели, однако ощущение победы быстро прошло. На лице Марка отразилось явное неудовольствие, но уже в следующее мгновение он снова широко улыбнулся.

— Разумеется! Ах эта злобная мачеха! — произнес он, театральным жестом поднося руку ко лбу, как герой викторианской мелодрамы.

— Вот именно, — подтвердила Сузен ледяным тоном, пытаясь не замечать его насмешек и того удовольствия, которое доставляла ему своим поведением.

— Моя мать действительно предложила, чтобы ты уехала на некоторое время, — признал Марк. — Но это было самым разумным решением в тех обстоятельствах.

Сузен поняла, что он тогда был полностью согласен с решением матери. Значит, Марк виноват не меньше Бет, а может быть и больше! Сузен попыталась подавить подымающуюся со дна души волну горечи.

— И что же это были за обстоятельства? — спросила она с вызовом.

Марк тяжело вздохнул, покачал головой и посмотрел на нее так, как смотрят взрослые на непослушных детей.

— Сью, почему ты так любишь усложнять жизнь? — проворчал он с раздражением. — Разве в мире и без того мало проблем?

— Проблем? Этим все сказано. В ваших глазах я как раз и была проблемой. Вот поэтому вы и решили отправить меня куда подальше… в пансион, — возразила Сузен. — Но непослушная девчонка не захотела поступать так, как ей повелели мудрые старшие, — усмехнулась она.

На самом деле ей очень не хотелось тогда покидать дом, оставлять Марка, свою семью, друзей! Старое чувство обиды и горечь предательства продолжали терзать душу, хотя прошло почти два года. А он оставался здесь, в этом доме, в то время как Сузен оказалась отверженной, и ей пришлось доказывать всем — и ему в особенности, — что она и сама способна на многое.

— Все было совсем не так, Сью, и ты отлично это знаешь, — напомнил ей Марк. Его голос был удивительно спокоен, а черты лица смягчились.

— Не так? — переспросила Сузен с издевкой. Нос ее сморщился в презрительной гримасе, она подвинулась ближе к нему. Ей хотелось вывести Марка из себя, она ждала хоть какой-то реакции, пусть даже это был бы приступ ярости.

— Разумеется, нет, — резко произнес он. Вспомни: ты тогда совсем отбилась от рук.

Сузен все отлично помнила. На какие только уловки она ни пускалась, чтобы привлечь к себе его внимание! Но в тот роковой вечер поняла, сколь безрассудно было ее поведение, и это запечатлелось в ее памяти навсегда.

— Я ничего не забыла. — Она придвинулась еще ближе, хотя сама не понимала, зачем ей это нужно. — Но что тогда произошло? Поцелуй в темноте — вот и все. Помнишь, Марк? — Сузен с удовлетворением наблюдала за тем, как щеки его запылали румянцем, когда взгляд Марка упал на ее грудь, вздымающуюся под плотной махровой тканью.

— Ради бога, Сью, стань же наконец взрослой! — попытался образумить ее Марк.

— А разве проблема заключалась не в том, что я повзрослела? — Сузен откинула голову назад, и в ее глазах сверкнул вызов.

Лицо Марка побледнело от злости и застыло, словно каменная маска. Он устремил на нее пронзительный взгляд, который, казалось, проникал в самую ее душу. Сердце Сузен бешено забилось. Но она не отвела от него глаз, всем своим видом выражая полное пренебрежение к тому, что он собирался сказать.

Сузен действительно очень повзрослела за прошедшие восемнадцать месяцев, которые проработала в благотворительной организации. Ей часто приходилось самой решать важные вопросы, и теперь наступил момент, когда она могла доказать это. Марк продолжал молчать, однако на какое-то мгновение Сузен показалось, что в его глазах промелькнуло что-то похожее на интерес к ней. Но вспышка была столь мимолетной, что девушка решила не принимать ее всерьез. Наверное, ей это только привиделось.

Воцарившаяся тишина лишь усилила гнетущее ощущение. Сузен молча ожидала ответа. Внезапно Марк резко развернулся и стремительно пошел прочь, с грохотом захлопнув за собой дверь, как бы ставя точку в их споре.

Сузен устало поднялась и направилась к кровати. Что заставило ее вести себя подобным образом? Какой бес в нее вселился? Она в отчаянии упала на подушки. Почему она так реагирует на него? В ее памяти насмешкой звучали собственные слова: «поцелуй в темноте»…

Как хорошо она это помнила! Был день ее рождения — ей исполнялось восемнадцать лет. Собралась вся семья, пришли друзья, не было только Марка. Сузен почти не видела его за последние несколько месяцев. Сердце ее подпрыгивало всякий раз, когда раздавался звонок в дверь, и снова падало, когда оказывалось, что это был не он.

Наконец Марк появился, и Сузен бросилась к двери.

— Я знала, что ты приедешь! — счастливо воскликнула она, кидаясь ему в объятия. Ее руки обвились вокруг шеи Марка, она наслаждалась опьяняющим ароматом, исходившим от его тела.

— Сью!

Оклик Марка прозвучал так отрывисто и грубо, что Сузен вздрогнула. Он решительно отстранил девушку от себя, и у нее возникло ощущение, что ей дали пощечину. Она как будто почувствовала физическую боль от удара.

Сузен отступила в полнейшем замешательстве. Ей сегодня исполнилось восемнадцать, она стала совсем взрослой и приложила столько стараний, чтобы хорошо выглядеть! Правда, платье, которое было на ней, возможно, отличалось чрезмерной смелостью фасона, но она видела такие на других девушках, знакомых Марка.

И только тут Сузен заметила, что он даже с каким-то смущением высвободился из ее объятий. Более того, Марк пришел не один. Кровь заледенела в ее жилах, когда он представил ей свою новую подругу.

— Сью, знакомься, это Паула, — обняв свою спутницу за талию, Марк притянул ее к себе…

Сузен печально усмехнулась, вспоминая эту сцену. Как она была ошеломлена тогда — казалось, будто весь мир перевернулся! Она искренне верила, что Марк рано или поздно признается ей в любви. Даже теперь на ее глаза навернулись непрошеные слезы, и она стиснула зубы, изо всех сил пытаясь сдержать их…