Вначале рефлексивно-волевая позиция устраняет зависимости, препятствующие проявлению и реализации волевого намерения, но затем реализация намерения требует создания и адекватного для него языка, и соответствующей намерению структуры внимания. Волевое намерение развертывается не только в результат, но и в язык и формы внимания. Однако новая структура языка становится такой же зависимостью, как и прежняя. Поэтому ключевой момент волевых практик — свободный переход от недифференцированных состояний сознания к высокодифференцированным; и наоборот, вариативность языковых форм и форм внимания при сохранении активного волевого «Я». Тогда рефлексивно-волевая позиция становится постоянным элементом практики. Так строятся волевые психотехники.

2.2. Волевое намерение и препятствия для его реализации

Волевые техники начинаются с выделения волевого намерения. Волевое намерение сочетает в себе свободный и необусловленный посторонними причинами выбор цели, направленные усилия по ее достижению и сохранение этих усилий вопреки любым внешним (по отношению к цели) обстоятельствам и стимулам.

Строго говоря, любая психотехника начинается с неудачной попытки достичь результата за счет намерения. Эта попытка, однако, показывает, что целый ряд параметров сознания и тела не подвластны непосредственному волевому контролю. Так, если скелетная мускулатура здорового организма в обычном состоянии управляется осознанной волей, то с гладкой мускулатурой, эмоциональными состояниями, функциональными состояниями дело обстоит иначе. Для достижения результата в этом случае приходится прибегать к специальным, часто изощренным, приемам. Реализации намерения препятствуют организованности сознания, «непрозрачные для воли» участки сознания, организованности, из которых складывается психика.

Психика представляет собой целостный организм, «организм сознания», в котором все его компоненты взаимозависимы, и изменения одного из них компенсируется изменениями других.

Какая-то часть переживаний вообще имеет принудительный характер, и источники этого принуждения не осознаются.

Вместе с тем определенные аспекты психики подчинены воле.

Некоторые люди в состоянии целенаправленно продумать мысль, многие — произвольно создать образ, задержать действие и т. д. Затруднения в реализации намерения связаны с тем, что часть психических организованностей не подчинена волевому контролю, и выход заключается в установлении (или восстановлении) их управляемости? Одна из проблем управления неподконтрольными функциями — их непредставленность в сознании. Так, не осознается работа печени, тонус сосудов или перистальтика кишечника.

Некоторые неосознаваемые параметры косвенным образом отражаются в сознании: мышечный тонус связан с ощущением легкости или тяжести, сосудистый тонус — тепла. Эти косвенные маркеры параметров могут использоваться и используются в различных психотехнических системах (аутогенная тренировка начинается с формирования ощущения тяжести и тепла как первого шага к управлению неосознаваемыми функциями). Более того, те параметры, которые прямо не отражаются в сознании, могут при помощи технических средств отражаться в визуальной или звуковой картине (на этом основаны методики биообратных связей) и управление этой картиной означает управление параметрами функций, а через них и состоянием организма в целом.

Волевые техники — это техники, в которых каждое действие является полностью осознанным, и потому ключевой момент в их построении — нахождение тех форм сознания, в которых развертывающиеся волевые намерения могут быть представлены и осознаны. Неосознаваемые функции также могут быть выведены в осознание, но за счет особых техник деконцентрации внимания, которые позволяют перейти от фигурного восприятия к фоновому, и тем самым расширить диапазон воспринимаемого.

Обычно осознанное восприятие — это восприятие тех или иных тур (предметов, целостностей). Организованности сознания, как правило, ассоциируются с фигурной стороной восприятия, но в восприятии присутствует еще один компонент — фон. Фон — это то, что находится «между» фигурами-организованностями сознания.

Культуры работы с фоном нет. Фон — это то, что остается от фигур, «отходы» функционирования фигурного восприятия и действия. Фон, из которого выделяются фигуры, не является осознанным восприятием до тех пор, пока не используются деконцентративные техники, придающие фону осознанный характер. Как только фон начинает осознаваться, не утрачивая при этом своей специфики (т. е., не превращаясь в новые фигуры), он становится тем субстратом, в котором волевые намерения сравнительно легко развертываются. Остается только ввести дополнительные техники, позволяющие извлекать из фона нужные организованности сознания.

2.3. Введение начального языка описания

Прежде чем перейти к дальнейшему описанию волевых психотехник, необходимо уточнить терминологический аппарат. В этой работе мы, как правило, вводим термин, не определяя его, а оперативно, употребляя его определенным образом, как это сделано выше. Мы вводим следующие термины:

— смысл в противопоставлении чувственному проявлению смысла;

— (чистое) сознание в противопоставлении организованностям сознания;

— волевое намерение;

— развертка волевого намерения;

— среда, в которой происходит развертка волевого намерения.

Эти термины нуждаются не столько в определении, сколько в пояснении.

Термин «смысл» в принципе не может быть исчерпывающим образом определен — любое определение предполагает (явно или неявно) наличие смысла как условия любого определения. По отношению к таким граничным терминам применима лишь частичная их характеристика, позволяющая определить, чем было бы понятие смысла, если бы он использовался только в этом контексте. Ограничимся лишь указанием на наиболее близкое нам использование этого термина в смысловой теории сознания А.Ю. Агафонова[6] как «элементарной единицы» сознания, амодальной по своей природе. Смысл амодален, но проявляется в чувственной среде как организованность сознания. Если мы хотим придать термину «смысл» оперативный, «технический» характер, то используем в качестве синонима термин «семантический инвариант».

Термин «сознание» также не может быть определен, поскольку сознание является условием проведения операции определения. Проблема определения термина «сознание» обсуждалась многими авторами. Длинные перечни определений и псевдоопределений приведены в сотнях фундаментальных работ и нет необходимости еще раз приводить эти пространные перечни. Ограничимся двумя цитатами.