От макушки до кончиков пальцев Бекки мерещилась себе грязной. Прошлая ночь въелась в кожу и мысли. Скрутила сердце ядовитыми лозами, запуская в кровь лютый страх. Страх перед собственным мужем.

- Он мне не муж, - простучала зубами. – Ненавижу…

Кажется, Хельга  забормотала молитву. Но Бекки не хотела даже слышать обращение к Создателю. Дрожащей рукой скинула с себя одеяло, но вместо того чтобы броситься к окну, позволила нянюшке отвести себя в ванную.

- Доля такая женская, - бормотала та, ловко освобождая от сорочки.

Обычной - брачную забрал с собой герцог… От отвращения по коже разбежалась липкая дрожь. Ей просто не хотелось думать о произошедшем, но не думать Бекки не могла. Она не переживет еще одной ночи…

Взгляд метнулся к окну, но внутри малодушно дрогнуло. Трусиха! Беспомощная размазня! Надо было покончить со всем этим еще вчера, но лекарь влил в нее какую-то дрянь. Если бы не сон, она бы наверняка решилась! А сейчас…

Нянюшка мягко подтолкнула ее к ванне. Бекки только зубы стиснула, когда горячая вода неприятно защипала между ног.

Мочалка мягко коснулась кожи, стирая неприятные ощущения онемения. Тонкий запах трав щекотал ноздри, но ни мята, ни валерьяна не могли заглушить тихой истерики.

Бекки вздрагивала и прикрывала глаза, но с ужасом понимала, что сейчас у нее просто не хватит сил распахнуть окно или перерезать вены. Глубоко внутри зародился протест. Тоненький, как паутинка… Откуда он взялся?!

На голову обрушился поток воды, и рефлекторно девушка закрыла ладонями лицо. Левое запястье непривычно тяжелое… Демонов брачный браслет! Его надо снять! А камни еще больше посинели… и черные лозы из серебра будто стали светлее по краям.

- Не старайтесь госпожа, не выйдет, - вздохнула Хельга, наблюдая за ее тщетными попытками освободить руку. – Де Грейсторы, гори они в преисподней, сильный род. И магия их сильна… От того король и держит своего советника ближе прочих. Пусть попыток занять престол не было, но ходят слухи, что ваш… Кхм, что герцог сильнее, чем законный монарх. Ему подвластен любой металл и драгоценные камни. Самоходная карета короля – его рук дело…

- Хватит,  - скрипнула зубами Бекки, - мне все равно!

- Конечно, госпожа. Как скажете.

И Хельга протянула руку, чтобы помочь подняться. Но Бекки сама вскочила на ноги под удивленное оханье служанки.

Сквозь запах трав пробился влекущий аромат ягодных пирожков, и в животе заурчало.

- Кушать хотите! – радостно вздохнула служанка. – Это правильно. Хорошее дело… Пышки на славу удались, лучше быть не может…

Хельга отвлекала ее. Стрекотала сущие пустяки, а сама нет-нет, да и взглянет - как иглой уколет.  Но после ванны действительно полегчало. На малую толику, но Бекки хотя бы могла заставить себя дышать спокойнее.

Накинув халат, девушка проскользнула обратно в спальню. На кровать не смотрела – сосредоточилась на тарелочке с пирожками.

- Настойки вот выпейте, -  служанка хлопотала пестрой наседкой, - сама заварила, все травы как для себя выбирала. Нужным днем, да ночью лунной… Не то что горькая лекарская дрянь.

Бекки так и вздрогнула. Брачная настойка тоже была горькой. До тошноты.

Наплевав на достойное поведение, девушка схватила пирожок и затолкала в рот почти половину. Ну и пусть ее вывернет! Хотя бы так перебьет воспоминание об этой гадости!

Рот наполнила сладость, и желудок сжался. Но вместо привкуса желчи в горло хлынула слюна. Бекки чуть не поперхнулась. Растерялась лишь на мгновение… Голод? Да она уже и забыла это чувство… Но тут же вцепилась в добычу, чуть не прокусив язык от жадности.

Хельга, кажется, не шевелилась вовсе. Так и застыла, наблюдая за каждым движением. Руки напряжены, плечи развернуты… Беки и сама не ожидала от себя такой прыти. Но Создателю не было угодно подарить ей хотя бы полчаса отдыха.

Дверь с грохотом распахнулась, и, шурша атласными юбками, в комнату заползли две змеи.

- Доброе утро, сестренка, - оскалили клыки Маргарет и Клэрис.

Одинаково блестящие, в дорогих платьях и гарнитурах, они старательно растягивали губы, но темные глаза горели ненавистью.

- Принесло лихо, - пробормотала Хельга.

Кобры тут же раздули капюшон.

- Закрой рот! – зашипели хором.  – Язык с чернью будешь распускать, деревенщина!

Хельга воинственно вздернула подбородок:

- Я принадлежу госпоже! – грудной голос дрожал от ярости. – Ни вы, ни ваша маменька…  - выплюнула как ругательство, – не имеете надо мной власти.

Ох, да… Перед самой кончиной отец хотел дать Хельге вольную, но та взмолилась оставить ее при госпоже. Еще и бумагу затребовала, чтобы по правилам все. А потом так же прытко отнесла документ отцу Эдмунду на хранение.

- Мы не имеем, - хихикнула Клэрис, а у Бекки по спине озноб прошелся. Слишком хорошо она знала этот тон. Подлость так и сочилась из него дурно пахнущей кислятиной. – Мы не имеем… А вот герцог де Грейстор – другое дело!

- Собирайся, деревенщина! – рявкнула  Маргарет. – С этого дня ты свободна!

Пальцы дрогнули, и недоеденный кусочек упал на колени, пачкая халат красными пятнами. Бекки попыталась сделать вдох, но вместо воздуха грудь наполнил кипящий жар и лютая стужа. О нет, только не это…

***

- Мне, право, жаль, герцог, что вы не погостите с нами хотя бы несколько дней.

Голос фон Арнет звенел от напряжения. С чего бы вдовушке так трястись? Губы белые, пухлое лицо осунулось, и даже румяна не скроют бледность щек. Дурная ночь была не только у него…

Но вместо того чтобы посмотреть на женщину, Вильгельм мазнул взглядом по худой кисти. Ребекка он Арнет – он не мог назвать ее женой даже мысленно – сжимала вилку так сильно, что жухлая кожа костяшек побелела. Напряженная и молчаливая, девчонка явилась к завтраку все в том же бедном платье и, не поднимая глаз, выцедила приветствие. А от самой так и веет холодом. Ах, это убогое смирение и добродетель! Его пращур - Вильгельм де Грейстор - оценил бы.

- Много дел в столице, - отсек жёстким тоном. 

Вдова поджала тонкие губы, и ее дочурки последовали примеру маменьки. Правильно, молчание красит женщину. Не то чтобы Вильгельм был согласен со всеми утверждениями своего далекого предка, но сейчас хотелось тишины. А еще засунуть девчонку в одну из башен родового замка и забыть до следующего ночного посещения.

- Благодарю за трапезу, - встал из-за стола, не заботясь насколько грубо это будет выглядеть. – Час на сборы, - это уже девчонке.

Не пошевелилась даже! Как сидела тощей статуей, так и осталась, только острые  плечи будто напряглись. Проклятье! Надо будет навестить Лидию по возвращению. Еще одно неудобство – выселять из замка любовницу обратно в столицу. Временно, но сам факт. Общество – жадная до сплетен тварь, но как бы ни подмывало плюнуть на приличия, пачкать свой род досужей болтовнёй он не позволит.