так, да и все прочее совсем не то, чем кажется. В общем, у всех, кто не успел переварить это известие, от сообщения Дамблдора буквально крышу снесло. Но самое печальное, что даже среди вполне вменяемых в обычное время людей нашлись такие, кто выкатил претензию именно им, двоим: Анне и Изабо. Анна, зайдя в большой зал, как раз застала выступление одного из таких придурков. На подлеца этот мелкий человечишка все-таки не тянул, а значит просто дурак.

- Я, вообще, не понимаю, - визгливо надрывался щуплый и какой-то, мягко говоря, неухоженный волшебник, - как эта «красотулька» собирается победить темного лорда!

- А я и не собираюсь. – Изи встала со скамейки, на которой сидела, и, отвечая, легко перекрыла мощью своего наполненного магией голоса вопли этого неказистого брехуна. – Зачем мне рисковать головой, когда есть такие герои, как вы, сэр! Да и незачем. С чего бы мне защищать вас всех, если никто из вас годами даже не вспоминал о моем существовании.

- Мама, - повернулась она к Анне, - я правильно поняла, что там прибыл мой жених?

Многим это обращение не понравилось, потому что она назвала мамой Анну, а не Лили. Другие заподозрили, что знают, каким будет продолжение, и заранее готовились увещевать разошедшуюся девочку, больше похожую, впрочем, на взрослую девушку, чем на ребенка.

- Да, - подыграла ей Анна, - Прибыл Галеаццо со своим отрядом. Хочет увезти тебя и твоих сестер в Венецию.

— Вот, - «мило» улыбнулась Изи собравшимся, - а вы мне предлагаете с Волан-де-Мортом бодаться! Я лучше в Италии пересижу трудные времена, как вы все пересидели по норкам прошлую войну… Ну, почти все, - кивнула она Сириусу, - Вы отсиделись в прошлый раз, а я, вообще, ребенок. Мне тем более можно.

- Не надо горячиться, - встрял дедушка Дамблдор, почувствовавший, что назревает скандал, но своим, как всегда весьма специфическим вмешательством только подлил масла в огонь. – Это и тебя, Гарриет, касается. Не надо бросаться такими словами.

- Я не Гарриет! – отрезала Изи, зло взглянув на седобородого волшебника. – Гарриет сдохла вашими общими усилиями в доме своих родственников-маглов! А я Изабо!

Тема не новая и непростая. В течение дня Анна несколько раз разговаривала с девочками, в том числе и с Изи. Когда не могла сама, - была в бою или встречалась с официальными лицами, например, с начальником секретной службы королевы Елизаветы, которую надо было поставить в известность о начале новой войны, - сквозное зеркало находилось у Мойры Макинтайр, а та уже, в свою очередь, отчитывалась перед ней. Из этих разговоров Анна знала, как непросто складывались теперь, - после раскрытия инкогнито, - отношения между Изабо, с одной стороны, и семейством Поттеров, с другой. Даже при том, что Гарри давно уже знал о том, что на самом деле случилось с его сестрой, как знал и то, почему ей приходилось скрываться, выяснив, что Изи – это Гарриет, он порядком расстроился. Возможно, даже обиделся. Тем более, что теперь он узнал и то, что слава его была дутой. Не то, чтобы он переживал по этому поводу, но узнать так сразу, - да еще и при свидетелях, - что он действительно не Мальчик-Который-Победил-Темного-Лорда, а всего лишь Мальчик-Которому-Прилетело-Кирпичом-в-Лоб, было в достаточной мере унизительно. И никакие уговоры и объяснения не могли отменить того факта, что Изи превосходила его по всем статьям. И, хотя сразу после того, как она открыла Городу и Миру свое истинное имя, он был практически счастлив, вновь обретя свою, казалось, навсегда потерянную сестру, позже он понял, что просто ему с ней не будет. Изи отказывалась откликаться на имя Гарриет, и на все попытки Лили, Гарри и Виолы включить ее в семейный круг, реагировала в достаточной мере прохладно, если не сказать враждебно. И даже более, того заявив им всем жестко и однозначно, что «никого не хочет обидеть, но мать у нее одна, и это Анна Энгельёэн». Лили после этого в очередной раз упала без чувств, но что сделано, то сделано, и все они должны были понять одну простую вещь: Изабо – отрезанный ломоть, и выстраивание отношений между Поттерами и юной Энгельёэн потребует долгой и кропотливой работы. И, разумеется, компромиссов и уступок.

Сейчас же, когда Альбус попробовал «охладить» ее пыл, ничего хорошего из этого не вышло. Анна, спроси ее директор заранее, сразу описала бы ему эту сцену от начала и до конца. Кто-кто, а она знала свою дочь лучше, чем кто-нибудь другой. Но Дамблдор влез со своими увещеваниями, да еще и попытался навязать Изи «чужое» и чуждое ей имя.

— Вот что! – заявила девочка, полыхнув взглядом своих голубых глаз так, что у некоторых присутствующих сбилось дыхание, и сердце пропустило очередной удар. – Слушайте все и слушайте внимательно. Вы вольны дискутировать на любую тему, но вот, что не обсуждается. Во-первых, меня зовут Изабелла. Кем я была когда-то, как меня назвали при рождении, лично для меня абсолютно неважно. Если это важно для вас, флаг вам всем в руки. Однако я Изабо, Изи или Изабелла, но никак не Гарриет. Во-вторых, я понимаю, что леди Эванштайн в этом не виновата или виновата, но не так сильно, как другие, но что сделано, то сделано. Я знаю, что она моя биологическая мать, но спасла меня, вылечила, вырастила и воспитала леди Энгельёэн. Она моя мама, и это не обсуждается точно так же, как не обсуждается тот факт, что Эрмина и Елизавета мои сестры. И, если уж мы заговорили о родне, то Вега Блэк и Драко Малфой мне куда ближе, чем Гарри и Виола.

- Никого не хочу обидеть, - объяснила через мгновение, увидев недоумение и даже потрясение в глазах многих из пришедших на их собрание людей. - Гарри хороший парнишка, а Виолу я вообще не знаю. Но, когда я лежала в коме, мою руку держал не Гарри и «живью» меня подпитывал не он. Это делали мои сестры, а