Поиск по экранизации ничего не дал.    Штурм сайта кинокомпании также не увенчался внятным результатом. Это не мудрено, такие сведения лежат в плоскости коммерческой тайны. Но в творческих планах "Андерграунд Пикчерз" на будущий год кое-что просочилось. Запланированы съемки фантастической трилогии по мотивам произведений некоего иностранного автора. Тема не комментируется, поскольку переговорный процесс не закончен. И - возможно - фантастический боевик по одноименному роману того же автора.    Петра охватило предвкушение охотника. Подкравшаяся сонливость разметалась вбросами мощных инъекций адреналина. Он возбужденно заходил по подвальчику, сосредоточенно скребя бороду. Впервые за много лет воздержания ему отчаянно захотелось сигарету.    Так-так-так...    Неужели мы дожили до экранизации, г-н Параллельный? Да не где-нибудь, а в самом Голливуде! Если, конечно, это на вас намекает "Андерграунд Пикчерз". Так-так... Трилогию можно отснять исключительно по роману "Своя Чужая Миссия".    Но! Но! Но!    Глеб Параллельный успел написать только первую книгу "Миссии", господа киношники! Кто вам сказал, что есть продолжение? Вторая часть, будучи на доработке, так и не попала в сеть, не говоря уже о третьей! И почему такие скудные масштабы? Глеб не ограничивался рамками трилогии. Он мечтал о серии романов! Он сам не ведал, насколько его хватит, несмотря на то, что уже вполне ясно представлял концовку похождений главного героя...    Что же касается техно-приключенческого триллера с элементами политического криминала, то в этой теме Глеб не успел засветиться. "Определитель желаний" остался в черновиках и сегодня не имеет к нему отношения. Это теперь не его головная боль...    "Что-то не складывается... - Петр сел за компьютер. - Или... Или, Глеб, все наоборот. Слишком хорошо выкладывается. Точнее, очень гадко для тебя накладывается. Одно из двух. Либо Глеба посмертно кидают на авторство, подобрав достойного продолжателя сюжета. Либо... Кто-то раскопал? Но кто? Это не Виола. Иначе ты бы не грелся в теплом подвале..."    Вновь зазвонил телефон.    "Номер засекречен"... Петр долго не брал трубку.    Звонок не утихал. Наконец, он включил связь, с трудом отвлекаясь от срочно-важных раздумий.    - Алло, Петр Иванович? - Знакомый до судорог женский голос отдался пушечным выстрелом в барабанной перепонке. - Это вдова писателя Глеба Параллельного. Меня зовут...    В следующее мгновение он швырнул телефон на кровать и - как был без верхней одежды - опрометью выскочил на мороз, к посту наружной охраны кладбища. Через несколько минут дрожащая фигура, сопровождаемая сигаретными вспышками, вернулась в убежище.    Выспаться не удалось, хотя выкуренные полпачки быстро вогнали мозг в безразличный тупизм. В шесть утра он, перебирая в голове обрывки странных снов с участием голой Марго, еврофуры в виде гигантского мобильника и тонущего круизного лайнера с Виолой на капитанском мостике, услышал настойчивый стук в дверь.    На пороге топталась Маргарита Львовна.    - Можно к тебе? - Она виновато проскользнула в помещение.    - Могли бы не спрашивать, - зевая, буркнул Петр. - Заходите. Тут не убрано...    - Не прибедняйся, Иваныч, - устало попросила директриса. - Я хочу извиниться за ночной разговор. Выпила я, сам понимаешь...    - Бывает. - Он включил чайник. - Забудьте, Маргарита Львовна. Чаю хотите?    - Налей. - Марго подсела за стол. - Звонила?    - Да. - Петр достал из шкафчика мед. - Разговора не получилось.    - Догадаться не трудно.    - Вы извините, Маргарита Львовна, на завтра я беру отгул.    - Зачем?    - В город съезжу. Дела накопились.    - Не хочешь встречаться?    - Я говорю, дела накопились...    - Она не приедет...    - Почему?    - Она не приедет, потому что ты бросил трубку, дурень! - Марго поставила недопитый стакан на подоконник. - Скажи, тебя в этой жизни еще можно хоть чем-то удивить или порадовать?    - Если только внуками, Маргарита Львовна... - Петр задумчиво прихлебывал из алюминиевой кружки. - Да видит Бог, не суждено...    - Внуки-то есть? - нерешительно спросила директриса.    - Не знаю...    - А дети?    - Дочь... - Он посмотрел на дверь. - Взрослая...    - Чего тогда киснешь? - Марго улыбнулась. - Будут внуки! Всему свое время!    Спустя несколько минут молчаливого ожидания, она грустно добавила:    - А у меня деток нет... Не дал Господь...    Вновь повисло тягостное молчание.    - Одичал ты, Иваныч, среди мертвецов. - Маргарита Львовна подавленно вздохнула, направляясь к выходу. - Совсем отвык от простого человеческого внимания. Пора тебе в люди.    - Вы меня, что же... Выгоняете?..    - Ты сам сбежишь, - обернулась в дверях Марго. - Мы, бабы, разлуку сердцем чуем.    - Не каркайте...    - А я к тебе привыкла, Петр Иванович, - тихо донеслось из коридорчика.    "Этого нам только не хватало... - мелькнуло в тяжелой обкуренной голове. - Богатые тоже люди? Что на нее нашло сегодня? Совсем баба расклеилась..."                   ГЛАВА 2       К середине февраля Петр закончил читать "Неизвестную Стихию".    Вечер за вечером, с каждым стихом, он заново просматривал эпизоды прошлого. К концу сборника внимательный читатель наверняка отметил бы, что промежутки времени между датами написания стихов постепенно выросли до двух-трех недель. Автор как будто больше молчал, чем писал.    Петру это знакомо не понаслышке. На исходе второго года от рождества стихова, когда встал вопрос о закрытии фирмы, его стишки тоже вылуплялись поодиночке. Не чаще одного за два-три месяца. Со стороны могло показаться, что он выдохся. На это втайне надеялась Виола.    Действительность была гораздо хуже.    Петра все меньше интересовали рифмы. Исподволь, но крайне настойчиво его увлекала проза. Она вкатилась в сознание неумолимым катком, заставив начать не рассказ, не повесть, а целый роман. Роман о том, как инженеры и военные становились бизнесменами и менеджерами, ученые и врачи - челночниками и продавцами, а кто-то незаметно пополнял ряды охранников и таксистов. Почему-то он был уверен, что именно об этом стоит написать. Неужели никому не интересно, как сгинула великая держава в ощущениях отдельно взятого гражданина? Уделяя чахнущему бизнесу минимум времени, Петр увлеченно "сливал" еще яркие воспоминания в компьютер. Слив продолжался около полугода.    Будучи отчасти фаталистом, он давно решил, что случайностей не бывает. Если чему-то не суждено сбыться, человек