К вечеру Катя и диджей, которого звали Максимом, совсемокосели.

Катя не упускала момента, чтобы толкнуть меня на Илью. Этотак смешило ее, что мне самой становилось смешно. Максим же после четвертойбанки начал уделять мне слишком много внимания. Ходил за мной по пятам, лезобниматься, целоваться и спрашивал:

– Малыш, а сколько тебе лет?

– А тебе сколько? – отвечала я, прячась за смеющуюся Катю.

– А я тебя первый спросил!.. – хихикал пьяный диджей.

– А сколько ты думаешь?

– Четырнадцать, наверное… – предположил он.

– Шестнадцать, – поправила я. – А тебе?

– Двадцать, – отмахнулся он и снова полез комне. – Малыш, ну, дай я тебя поцелую!..

Блин, какой же он все-таки противный и пьяный. И Катяпротивная. Я даже не знаю, кто из них противнее. Катя молчит уже три минуты. Нулучше уж так.

– Как интересно… – проговорил Илья, наблюдая за тем,как пьяный диджей пытается меня поймать.

– Ох, плохо это все закончится!.. – приговаривалМаксим, стоя рядом с Катей и пытаясь отдышаться после беготни за мной.

Катя снова оживилась и, улучив момент, когда я задумалась,подбежала и резко толкнула меня на Илью. Я тут же отстранилась от него.Испуганно так, будто мне было противно находиться рядом с ним. Онснисходительно наблюдал за выходками Кати и ничего не говорил. Казалось, емуэто было даже интересно.

– Маш, ну ты же хотела его поцеловать! – прыгала наместе Катька, довольно улыбаясь.

– Кого? – оживился диджей, но сразу понял ситуацию,когда увидел Илью. Тот стоял рядом со мной и подставлял мне щеку для поцелуя.

– Машка, целуй! – кричала Катя.

Все были заняты разговорами. На нас никто не смотрел. ТолькоКатя и диджей. Ладно, подумала я. Быстро поцеловала Илью в щеку и отошла всторону, будто ничего не было. Надеюсь, никто, кроме Кати и Макса, не виделэтого. Блин, как это все глупо! Завтра утром мне будет стыдно за такоеповедение!

– Круто! – радовалась Катя, расплескивая из банкиостатки коктейля. – Давай еще раз!

Тут ко мне подбежал Максим и потребовал того же, но янедовольно отвернулась. Все-таки он противнее Катьки. Не дождавшись поцелуя, онсам поцеловал меня в щеку.

Это заметил Илья и тут же отреагировал.

– Ах вот как! – прокричал он. – Я так не играю, яобиделся!

Я пожала плечами и села рядом с Катей.

– Ты хочешь с ним замутить? – спросила она.

Я кивнула, понимая, что для меня теперь возможен только этотвариант развития событий. Или я буду с Ильей, или лучше вообще его не видеть.

– Забей, Маш, – протянула Катя. – Это может плохокончиться.

Я пожала плечами. В этот момент я решила поставить условиесамой себе. Если к декабрю я не начну встречаться с Ильей, то перестану ходитьна эти субботние встречи. Только так, и никак иначе.

– Нет светлее твоих глаз… Я тебя люблю![1]

– напевал Гриша, сидя на скамейке рядом с Юлей инемного дергаясь в такт.

У него идеальный слух, да и голос неплохой. Он пел безмузыки, шлепая себя руками по коленям. Юля смотрела на него и улыбалась. Нужнобыло идти домой. Я подошла и протянула ему тетрадь по геометрии, которуюобещала вернуть еще в четверг.

– Спасибо большое, – сказала я. – Ты меня оченьвыручил.

Гриша кивнул и продолжал петь:

– Поверь, мне тоже очень жаль…

Познакомившись с Ильей, я заметила, что время ускорилось.Семь дней от встречи до встречи пролетели быстро. Мы знаем друг друга уже двенедели, а кажется, что я только еще вчера думала о том, идти мне гулять с Катейили не идти.

В пятницу, забрав Гошу из школы, я во второй раз в жизнизадумалась над своей внешностью. Подошла к большому зеркалу в прихожей,отодвинула челку и принялась рассматривать лицо. Прыщей вроде нет, но идеальнойкожу не назовешь, да и вообще – вряд ли бы я в себя влюбилась, будь япарнем.

Да, не самое приятное открытие. Я не та девушка, в которуюможно влюбиться с первого взгляда и сходить с ума долгие месяцы. Я не тадевушка, чьи фото ставят себе на «рабочий стол» влюбленные парни, чтобы чащевидеть. Не та девушка, чьи фото сохраняют в папку «мои рисунки», чтобы удобнеебыло их просматривать. Не та, глядя на детские фото которой, говорят, что черезнесколько лет она будет закатывать десятки и сотни банок из маринованных сердецбезнадежно влюбленных в нее парней. И, наверное, не та, чья анкета пользуетсяособой популярностью в социальных сетях.

Хотя это спорный вопрос. У меня стоит довольно милаяфотография. Там я в простой белой футболке с распущенными волосами, которыекрасиво блестят на солнце. Иногда ко мне даже добавляются в друзья незнакомыепарни. Одни просто посылают заявки и молчат, другие пишут всякую фигню, типа«Привет, красивая!» или «Приветик! Как делишки?», или просто смайл посылают. Насообщения я не отвечаю, в друзья не добавляю. Дружу только с теми, кого знаюлично.

Насмотревшись на себя в зеркало, я села за комп. На моем«рабочем столе» фото Димы Билана. Только теперь я поняла, как он мне надоел завсе то время, что я была влюблена. Через три минуты мой экран украшал спокойныйи ненапряжный сосновый лес – песчаная дорога между деревьями, трава и шишки.

Одна заявка на добавление в друзья. Кто это может быть?Гриша. Ладно, пусть будет…

Позже, оставив Гошу одного на десять минут, я спустилась вмагазин на первом этаже. Раз уж природа не наградила меня особо яркойвнешностью, нужно пытаться это исправить. Серый цвет волос можно перекрасить,например, в шоколадный. Бледный цвет лица замазать тональным кремом, аневыразительные губы – малиновой помадой. Еще нужна черная подводка для глаз.Все остальное у меня уже было.

Я управилась за пять минут. Гоша даже не заметил, как япришла. Теперь надо было распланировать вечер. Два часа на окраску волос, апотом в Интернет – читать форумы, запоминать советы, – пока глаза незакроются.

Блин, и почему я никогда раньше не встречалась с обычнымипарнями? Так бы уже набралась опыта и давно знала бы, что нужно делать. И непришлось бы мне тогда учить теорию по Интернету и журналам!

Оказалось, там столько всяких тонкостей и заморочек!Специально не придумаешь. Я читала советы ровно полчаса, пока сидела с краскойна волосах.

Потом я ее смыла и поняла, что не ошиблась с выбором. Стемными волосами было лучше. Надеюсь, Илья тоже это заметит завтра.