отужинал и домой заманил на первом свидании, а ты проникла в дом сама и набросилась на хозяина. [Историю про Дашу Добрынину и Сергея Никитина можно прочитать в романе «Голое свидание» https:// /ru/book/goloe-svidanie-b427821]

Катя покрывается красными пятнами.

— Ну уж прям набросилась… — бубнит она.

— Если б на работе знали, что сам Коршунов, монстр руководственный, — практически жертва домогательств, охренели бы.

— Ир, тут такое дело: все мы «не такие», пока настоящий мужик не попадется. А если попадется, то ты или сама дашь, или он возьмет. Вот скажи, не ты ли на Валентинов день ныла, что мужика хочешь? И не ты ли вчера говорила, что, хотя бы для здоровья, уже надо? — Даша смотрит на меня вполне серьезно.

Это что обработка?

— Ну я, — признаюсь. Чего отпираться?

— Мы не предлагаем тебе сразу под Волка этого ложиться, — чуть мягче говорит Катя. — Просто не отметай такую возможность. И не надо сразу строить насчет этого мужика долгоиграющие планы. Даже если вы разбежитесь сегодня вечером или завтра утром, то хотя бы вернешься в пул активных игроков. Хорош сидеть на скамейке запасных.

— Просто это так стремно все, — мямлю я. — Как я ему дам понять, что я не против, чтобы он не подумал про меня плохо?

— Судя по фотке, он сам разберется. Ты, главное, это… как его… хвостик подготовь, — и они обе ржут.

— Во, — Катя протягивает мне на мобильнике фотографию анальной пробки с имитацией заячьего хвостика.

— Иди ты в жопу! — даю ей щелбан.

— Ладно, показывай, что наденешь.

Только я собираюсь продемонстрировать свой выбор, как мой телефон на столе издает характерный звук уведомления из прилоги для знакомств. Мы одновременно бросаемся смотреть, что там, и сталкиваемся лбами над экраном.

Читаем всплывшее сообщение, и Катя, потирая ушибленное чело, добавляет:

— И бельишко показывай.

Глава шестая

«Подскажи, где твоя избушка, Зайка».

И фото огромного букета.

— Королевские гортензии, — присвистывает Катя. — Давай закажем ту анальную пробку, а?

— Иди в жопу, — повторяю я шепотом, завороженно разглядывая фотку.

— Чего сидишь? Пиши адрес, — толкает меня Даша.

Клепаю: «Рабочая, девяносто пять, шестьдесят».

— Если ноги не побреешь, я на тебя обижусь, — говорит Катюня. — Так, давай тряси шмотьем, а то я ненадолго на свободе. Через два часа надо няню отпустить, она тоже имеет право отдохнуть на восьмое марта. Скоро у тебя под окнами будет сигналить Коршунов.

— Ну уж нет, — фыркаю я. — Еще возле дома мне начальства не хватало!

Мы перебираемся в комнату.

— А это что у тебя? — интересуется она, заглядывая в огромный вазон, в который я складываю подарочные сертификаты, подаренные руководством. — Нифига себе! Ты можешь скупить целый гипермаркет косметики!

— Вот как уйду с работы хоть раз вовремя и в адекватном состоянии, так и скуплю, — брюзжу я.

Катюха смотрит на меня с жалостью. Чтобы самой не опять не расплакаться, я быстро распахиваю шкаф.

— Ну смотрите. Как вам это?

И тут девы являют свое истинно дьявольское лицо. Они бракуют абсолютно все, что я считаю подходящим.

— Серьезно? Джинсы? — недоумевает Даша.

— Ну, я вообще люблю кэжуал. К ним нежную блузку и пиджак… Удобно, элегантно, без вычурности…

Она крутит пальцем у виска, и я уже окончательно теряюсь.

— Он купился на зайку, — подсказывает Катя. — Значит, будь зайкой.

— Я только этих… Крольчих из Плэйбоя знаю. Откуда я тебе зайку возьму? Ободок с ушками, что ли, нацепить? — психую, готовая расплакаться.

— Не, не, не, нам другой эффект нужен. Было у тебя платьишко, — Катюха зарывается в вешалки. — О-от оно!

Она потрясает своей добычей.

— Кать, оно слишком короткое… — неуверенно начинаю я, хотя платье мне нравится, давно куплено, только надеть его было некуда.

— А как же «чтобы было видно хвостик»? — ехидно скалится эта стервоза.

— Если только под хвостиком имеется в виду вся задница…

— Меряй! Сейчас посмотрим, на что ты тянешь по шкале «от тюльпана до картье».

Сопя я напяливаю платье и смотрюсь на себя в зеркало.

Я в нем прямо девочка-цветочек. Действительно, зайка. На свои двадцать девять я в нем не тяну абсолютно. Шелковый футляр цвета топленого молока, а сверху белый кружевной чехол с рукавами-фонариками и пышной юбочкой.

— У-ти, кто у нас такой сладкий? — засюсюкали девчонки.

— А это не перебор?

— В самый раз! — постановляет Даша. — И духи сюда твои те, что пахнут печеньками. Пусть у волчары сорвет башню от такой булочки!

Они еще какое-то время троллят меня на тему мечты извращенца, но довольно скоро Кате начинает названивать муж. Так-то она боевая девчонка, но стоит ей услышать голос Коршунова, как она превращается в воплощенное послушание.

На мой вопрос, как конкретно Кирилл Дмитриевич добился такого эффекта, она только мямлит что-то невразумительное.

В общем, Катя покидает меня, прихватив Дашу, а я опять начинаю мандражировать.

Появление курьера с букетом заставляет меня трепетать еще больше. Я восторженно смотрю на огромные пышные бутоны и думаю, что где-то должен быть подвох. Не бывает идеальных мужчин, а этот под него упорно маскируется! Отправляю Волку: «Спасибо», стерев первоначально поставленные смайлики. Нечего думать, что я от букета растаю! А сама поглядываю на мобильник. Жду ответа.

Даже пока лежу в ванной, гипнотизирую телефон. И дожидаюсь.

«Маленькая зайка уже ждет меня?»

«Да».

Хорошо, что ему не видно, что прежде чем ответить, я искусала себе все губы.

До назначенного часа остается все меньше времени, и уровень моего волнения растет обратно пропорционально. И в три двадцать я уже полностью собрана и не могу найти себе места.

Еще и Волк начинает подкидывать дрова в огонь.

В половине четвертого он пишет: «Я выезжаю», и у меня все начинает валиться из рук.

Может, если бы я регулярно практиковала такие свидания, меня бы так не колбасило, но сейчас Илья Волков практически лишает меня интернет-невинности.

Без двадцати пяти минут четыре приходит еще одно сообщение от Волка: «Готова? Навигатор показывает, что я буду на месте через двадцать минут».

«Мне страшно», — внезапно признаюсь я. — «Я еще никогда так не делала».

«Я буду нежен».

И у меня подгибаются колени.

Во что я ввязываюсь? Иду навстречу с незнакомым мужиком! Меня же могут… ой!

«Пятнадцать минут», — приходит очередное письмо. Сердце почти выпрыгивает из груди.

«Десять минут», — неумолимо пишет он.

От невозможности совладать с эмоциями бегаю по комнате и бестолково переставляю вещи. Надо успокоиться. Вдох-выдох. Ничего такого не происходит.

«Пять минут».

Ай, черт! Аутотренинг не работает. Блин, на аватарке же фотка двухлетней давности! А если он решит, что я теперь старая?

«Две минуты».

Я приклеиваюсь к окну,