В ладонях начинает светиться Люмен. Я точно начал лучше его контролировать. Надеюсь, свечение — это знак, что последствия от удара о силовое поле проходят.

— Да пойми ты, Девятый, Сэм — мой лучший друг. Смирись с этим и держи свое мнение о моих силах при себе, ясно?

— Нет, это ты пойми, — холодно говорит Девятый. — Это не игра. Мы на войне, друг, на войне. И твои чувства к Сэму не должны управлять тобой, ведь твои поступки ставят остальных в опасное положение. Я не позволю тебе стравить нас всех с Сетракусом Ра только ради Сэма. Мы подождем, пока тебе не станет лучше, а потом встретимся с остальными и будем тренироваться до тех пор, пока не станем готовы. А если тебя что-то не устраивает, то свалить отсюда ты сможешь только сразившись со мной. А я готов к бою, так что думай. Мне-то без разницы — хоть попрактикуюсь.

Девятый поднимает руку и направляет ее на что-то между деревьев. Секунду спустя слышу короткий визг.

— В яблочко! — улыбается Девятый, явно гордясь своими охотничьими навыками. Однако сдаваться я не собираюсь.

— Разве это не то, ради чего стоит умереть? Ведь каждый из нас рискнул бы жизнью ради помощи?

— Я рискую жизнью, чтобы спасти Лориен, — говорит Девятый с таким взглядом, что я невольно замолкаю. — Я умру за Лориен, как и любой настоящий лориенец. Но если мне суждено умереть, заметь «если», то я хочу умереть с двумя раздавленными головами могов в руках, давя при этом третью ногой. Я не горю желанием раньше времени увидеть у себя на лодыжке ожог с твоим символом. Пора бы тебе повзрослеть уже, хватить быть наивным и думать только о себе.

Его слова задевают меня за живое. Я знаю, что Генри согласился бы с ним, но я не брошу Сэма. Не знаю почему, то ли из-за высокомерия Девятого, то ли из-за неотложности видения, или из-за свежего воздуха и нашей прогулки, но мой разум, кажется, прояснился и впервые за несколько дней стал сильным.

— Сэм несколько раз спасал меня, а его отец встречал наш корабль, когда мы прибыли на Землю. Его отец, возможно, даже умер за нас, за Лориен. Мы задолжали им. Ты должен вернуться в пещеру вместе со мной. Сегодня же.

— Только через мой труп.

Надвигаюсь на Девятого, и он без колебаний, хватает меня и бросает в дерево. Сгруппировавшись, рывком встаю на ноги и уже собираюсь дать сдачи, когда до нас доносится звук хрустнувшей ветки. Девятый резко поворачивается на шум. Я прижимаюсь к дереву с другой стороны, мои ладони тускло светятся, готовые ослепить незваного гостя. Надеюсь, я не переоценил себя, и мои силы и вправду вернулись ко мне.

Глядя мне в глаза, Девятый шепчет: — Прости за дерево. Давай сначала найдем тех, кто за нами шпионит, и устраним угрозу.

Киваю, и мы идем туда, откуда раздался шум — в сторону небольшой группы сосен, густые ветви которых, представляют собой отличное укрытие. Будь главным я, мы бы подождали и посмотрели, кто или что скрывается за деревьями, но Девятый так не считает. Пока мы приближаемся к соснам, на его лице появляется странная улыбка. Девятый готов убить любого, кто появится. Снова в соснах слышен шорох, и одна из нижних ветвей приподнимается. Но вместо могадорских пушек или светящихся мечей мы видим маленький черный нос бигля.

— Берни Косар! — говорю я с облегчением. — Рад видеть тебя, дружище.

Он подбегает ко мне, и я, наклонившись, глажу его. Он единственный, кто был со мной с самого начала. Берни Косар говорит мне, что рад снова видеть меня на ногах.

— Он уже давно с тобой, да? — спрашивает Девятый. Я и забыл, что среди Наследий Девятого, также как и у меня, есть возможность общения с животными. Я знаю, что эти возможности еще незрелые, но это-то и неприятно — не хочу иметь с Девятым одинаковых сил. Девятый и так уже самый сильный среди всех знакомых мне Гвардейцев. Он может передавать свои способности другим, владеет антигравитацией, суперскоростью, суперслухом, телекинезом и всем остальным, о чем я еще не знаю. Мой Люмен выделяет меня среди других Гвардейцев, хотя он практически бесполезен даже в сочетании с огнем. Моя способность говорить с животными была именно тем качеством, развития которого я ждал, но теперь, уверен, что и в этом Девятый меня превзойдет.

Берни Косар, наверно, замечает разочарование на моем лице, поэтому и спрашивает, не хочу ли я с ним прогуляться. Только мы вдвоем.

Девятый слышит это и говорит: — Валяйте. В любом случае вам есть о чем поговорить. Ведь в перерывах между патрулированиями, он заботился о тебе.

Я продолжаю ласкать голову химеры.

— Значит, это был ты, да? — Берни Косар лижет мне руку. — Мой второй лучший друг, — говорю я. — За тебя я тоже готов умереть, Берни Косар.

На мои слова Девятый реагирует стоном. Я знаю: в этой тяжелой межгалактической войне каждый из нас должен прикрывать спину другому, но иногда мне просто хочется побыть вместе с Берни Косаром, Сэмом, Сарой, Шестой и Генри. С любым из них — только не с Девятым.

— Пойду отыщу свою добычу. Уверен, у нас будет что поесть, — говорит Девятый прежде, чем уйти. — Вы, ребята, пока погуляйте. Когда вернетесь, нужно будет обсудить, как нам найти остальных Гвардейцев, раз ты оклемался.

— И как их искать? Шестая оставила нам адрес места встречи, а бумажка осталась в кармане Сэма. Раз бумажка с адресом у могов, они наверняка будет поджидать Шестую на месте встречи. По-моему, это еще одна причина найти Сэма, — говорю я многозначительно.

Берни Косар соглашается. Похоже, он хочет найти Сэма почти так же сильно, как и я.

— Ладно, уболтал, обсудим это после обеда. Думаю, у нас будет опоссум. Или ондатра, — бормочет Девятый, направляясь в лес за добычей.

Берни Косар говорит следовать за ним. Он ведет меня сквозь лес, спускаясь с высокого поросшего травой холма. Спуск заканчивается, и через несколько футов вновь начинается подъем. Мы двигаемся быстро, и у меня возникает удивительное ощущение, что моя сила возвращается. Вот впереди два огромных дерева склоняются друг к другу. Я сосредотачиваюсь и раздвигаю их силой мысли. Как только между ними образуется пространство, Берни Косар прыгает туда, а я догоняю его. Вспоминаются наши утренние пробежки до школы. Жизнь тогда была намного проще. Днем я тренировался с Генри, а свободное время проводил с Сарой. Было захватывающе узнавать свои способности, свою силу, которая позволит мне сделать то, что я точно обязан совершить. И даже когда я был чем-то расстроен или испытывал страх, у меня все равно оставалась куча различных вариантов, и я мог просто сосредоточиться на них. В те времена я и не представлял себе, как хороша была моя жизнь.

Когда мы достигаем вершины небольшого холма, я уже весь взмок. Мне стало лучше, но я все еще не чувствую себя полным сил. Вид, открывшийся перед нами, впечатляет. Горные вершины Аппалачи, окруженные елями, купаются в лучах послеполуденного солнца. Я смотрю вдаль, на много километров вперед.

— Должен сказать, приятель, вид потрясающий. Ты это хотел показать? — спрашиваю я.

«Дальше слева», — говорит Берни Косар. — «Видишь?»