Мужчина посмотрел на юнцов. Те, плотно прижавшись друг к другу, не отрываясь смотрели на Избушку. Зацепило… Виктор позволил себе улыбнуться.

И дал команду двигаться дальше: приключения только начались! Есть надежда, что к Царице детки доберутся в нужной кондиции.

Вновь что-то охнуло над головами путников и сразу же затихло… И лишь хруст ломающихся костей и утробное чавканье. Орхидеи знали свое дело.

Крайний из подростков пискнул, повернулся, бросился, было, бежать, но тут же наткнулся на Хранителя, от коего получил здорового леща. Девушка, это оказалась именно девушка, всхлипнула, но паниковать прекратила. Ничего, боль пройдет, а к своей избранности она еще привыкнет. Привыкнет, что в саду нет никакой нечисти, что зверье старается обойти его стороной, а голодные орхидеи, словно силы ПВО, надежно охраняют небо.

Акапельное, монотонное чтение молитвы то утихало, то вновь набирало силу. Еще немного, и они на месте. Дубль два: дом номер тринадцать… Иначе – Дом с Привидениями. Говорят, что в этих стенах действительно обитают духи бывших жителей, не успевших или не захотевших укрыться в момент катастрофы и погибших вместе со старым миром. И поэтому ненавидящих мир новый, а заодно и всех, кто сумел выжить тогда. Лес не жаловал этот дом, он словно обошел его стороной, боясь приближаться: вот и асфальт рядом с ним остался цел, а на земле в радиусе метров трех не было ни травинки, даже пожухлой. Каким-то чудом в окнах уцелели все стекла, и казалось, только они, да еще плотно закрытые двери, сдерживают внутри темную, злую силу. От дома веяло могильным холодом, но вот обойти не было никакой возможности. Да и не надо. Жуткое место, но Виктор специально задержался тут, ради подростков. И только когда увидел, что они буквально с ног валятся от ужаса, дал команду идти. Ничего… Так надо. На обратном пути они оценят все это.

Отсюда, от проклятого дома, уже отлично просматривались Великие Врата – вход в Ботанический сад. Он являл собой некий волшебный грот, раскрывшуюся раковину, внутри которой находится драгоценная жемчужина – Царица.

А на фасаде здания напротив чудом сохранилась надпись: «УВЕРЕННОСТЬ В КАЖДОМ ШАГЕ…»

* * *

Царица… Знал ли человек, давший название этому цветку, о том, что его ждет? Какая судьба и какая роль? Да вряд ли.

Царица… Она всегда была ею, с самого первого дня. Это беззащитному человечеству нужно было искать способы выжить, а она уже все знала, ко всему была готова. Виктор благодарил того, старого, и, наверное, уже не всесильного бога за то, что свел их вместе в тот осенний день. За то, что назначил аудиенцию с Царицей. За это ему и спасибо и низкий поклон. А всего остального он добьется сам…

* * *

Подростки осторожно приблизились к растению. Запах, исходивший от раскрывшихся бутонов, кружил голову, неистовый танец острых иголок гипнотизировал, подчинял, лишал воли. И опять этот шепот, словно Царица пыталась сказать что-то важное, что он, Виктор Лазарев, никак не мог уловить…

Против своей воли он упал на колени, успев краем глаза заметить, что вслед за ним попадали и остальные. Слава Царице! Значит, то был только дурной сон, никакого «в руку», никакого пророчества.

Шепот цветка, бормотание монахов Апокалипсиса, запах ванили… Сколько раз он переживал это? Сколько раз вот так падал на колени перед повелительницей, неумолимо погружаясь в гипнотический транс? И ЧТО готов отдать, чтоб пережить это вновь и вновь?..

Все закончилось внезапно: бутоны схлопнулись, цветок затих, словно погрузился в спячку. Подростки постепенно приходили в себя. Покачиваясь и помогая друг другу, словно тяжелобольные, они поднимались с колен, удивленно, словно впервые видели все это, осматривались вокруг. Хранитель был уверен – спроси сейчас каждого из этих детей: «А хочешь пережить все это еще раз?» – ответит: «Да!» Великое блаженство, счастье, которое словно выливается на тебя сверху, заворачивает в кокон, не спеша отпускать на волю…

11 ноября 2033 года, утро. Станция метро Петроградская

Нет ничего приятнее, чем возвращение домой. Даже если этот дом ну очень глубоко под землей. Маленький отряд ждали. Ритуал и тут был отработан до мелочей и известен всем: на сей раз – никаких торжественных речей, новообращенных встречал марш, исполненный Ленькой-музыкантом на аккордеоне. Под эту музыку подростки пройдут до стола, накрытого посередине перрона, где их, оголодавших, ждет праздничный обед, жители будут хлопать в ладоши и осыпать молодых людей цветами. А Хранитель наконец-то сможет отдохнуть: практически сутки на ногах, а он уже далеко не мальчик.

* * *

– Виктор Михайлович, там к Вам пришли.

– Кто еще?!

– Не представился. Он сейчас на посту у Ботанической, Вас ждет.

Да черт бы его побрал!..

Мужчина был невысок, лыс и по-спортивному ладно скроен.

– Виктор, как вас по батюшке?

– Хранитель.

Увидев замешательство на лице собеседника – тот явно не ожидал такого ответа, – Виктор злорадно хмыкнул: мужик не понравился ему сразу, какой-то слишком уж чистенький, вылизанный. И еще эта совсем не метрошная смуглость. И не природная, благоприобретенная, однозначно. Но откуда бы? И да – еще неприкрытое стремление доминировать. Сразу вспомнилась Маринка, университетская подружка. Как там у нее? «Не люблю, кто больше меня выеживается»? Вот и он, Виктор, не любил. Терпеть этого не мог.

– Хранитель, называйте меня Хранителем.

– Мне бы удобнее по имени-отчеству, но… Хозяин – барин, как вам будет угодно. Меня называйте Петр Иннокентьевич. Но можно и без отчества, уж больно оно у меня заковыристое.

Гость засмеялся. Вот только смех у него был неприятный, писклявый и… снисходительный.

Что ж. Петр Иннокентьевич, так Петр Иннокентьевич. И никаких Петров. Правда, до жути хотелось назвать этого Иннокентьевича просто Петрушей, или – Петрушкой. Хотя… Петрушкой не пойдет, слишком игриво. А тут противник серьезный.

Хранитель вряд ли смог бы сказать, почему записал пришлого в противники. Чуйка? Хрен ее знает. Но на друга этот хлыщ точно не тянул.

– И чем могу служить?

Хранитель был сама вежливость, и даже улыбался краешками рта, но взгляд слегка прищуренных глаз мог бы спокойно заморозить небольшой пруд. Гость или не заметил этого, или решил не обращать внимания.

– Вам, Виктор, наверняка интересно, почему я обратился именно к вам, минуя непосредственного начальника? И… Может, пригласите меня пройти?

Конечно, интересно. Особенно то, чем так Ильич провинился, что его кинули.

Мужчина понял молчание Хранителя по-своему.

– Вы не беспокойтесь, мой визит не официальный. И имею я разговор именно к вам. Так что?

Меньше всего Хранителю хотелось вести залетного в лабораторию.