— Мы анекдоты замечательно рассказываем, — насмешливо выдал я, заложив руки за голову. — Знаешь, как знаменитый вор Иван Петрович спасся от виселицы? Утонул.

— Нет, Повелитель уж тебя-то точно выбрал не за умение рассказывать анекдоты, — поморщилась девушка и принялась неторопливо снимать платье. И мне сразу как-то стало не до глупых острот. Мои глаза принялись шарить по её обнажавшемуся телу, а во рту пересохло. Даже мысли куда-то улетучились. Хотя одна-то мыслишка осталась… И она крупными буквами была написана на моей лице.

Княжна, словно дразня меня, не спеша пошла к кровати, виляя бёдрами. И её восхитительная нагота заставила меня шумно сглотнуть. А она вдруг остановилась и поправила разметавшиеся по плечам волосы. Медленно! Очень медленно! Мне захотелось вскочить с кровати и сграбастать её в охапку. Однако Анастасия поняла, что чересчур затягивает и сама шмыгнула под одеяло. Тут-то я на нее и набросился аки оголодавший волк на аппетитную козочку.

Мы кувыркались не меньше часа. И во время секса я держал руку-артефакт подальше от вспотевшего нежного тела девушки. А то мало ли что… Вдруг в порыве страсти высосу её магическую энергию? Нет уж, увольте.

Между тем исполнение супружеского долга подошло к концу. И я обессиленно вытянулся на кровати. Анастасия же положила голову мне на плечо и принялась пальцем выводить на моей груди какие-то произвольные фигуры. И похожи, они-то подвигли княжну на уже порядком надоевший мне вопрос:

— Иван, а когда ты будешь учить меня создавать заклинания без использования пергаментов и магической книги? Я тоже так хочу.

— Когда сам освоюсь с ними. Мне тяжело передать то, как это происходит, — прохрипел я, скосив глаза и глянув на раскрасневшееся лицо супруги. Император поведал ей о том, что случилось в темнице, включая и то, как я завалил прихвостней Повелителя, рисуя руны в воздухе. И об участие в этом деле Яшки, она тоже знала, потому-то и терпела его присутствие в особняке.

— А ты попробуй. Расскажи, что чувствуешь… — попросила Корса… нет, уже Белозерова.

— Это сложно описать словами, — вполне искренне выдал я, уставившись в лепной потолок. — Это что-то сродни душевному выплеску, только не душевному, а магическому. Сперва надо сконцентрироваться на солнечном сплетении. Почувствовать энергию, а уже затем выплеснуть её через кончики пальцев.

— Ясно, — серьёзно прошептала девушка, ловя каждое моё слово. — А как же так получается, что даже длинные заклятия из множества магических знаков активируются всего несколькими рунами, вычерченными в воздухе?

— Не знаю, — пожал я плечами.

— Но ты же как-то используешь подобные заклятия.

— Я наловчился работать всего с двумя заклятиями. И мне неизвестно, как они функционируют, почему требуют всего несколько рун, а не весь список. Когда-то эти заклятия я видел в исполнении Повелителя. И вот теперь просто их повторяю, совершенно не разбираясь в устройстве. Однако могу предположить, что Повелитель смог сократить количество рун в некоторых заклятиях, отсюда и их малое число.

— Но это невозможно! — воскликнула княжна, приподнявшись на локтях.

И она была права. Это невозможно. А весь секрет был в том, что основную часть рун заклятия следовало представлять у себя в голове и лишь пару-тройку магических знаков приходилось выводить в воздухе. Они-то и активировали заклятие. Сам бы я никогда до подобного фокуса не додумался. Да и откуда мне было знать, что именно эти руны надо выводить в воздухе? Всё это опытным путём нащупал Повелитель. Конечно, он был тварью, но тварью гениальной.

Мне после того глубинного контакта между нашими сознаниями досталась часть его знаний, мыслей и даже ощущений. Потому-то я и смог хреначить заклятия, не используя пергамент или книгу. Да и в голове у меня поселилась не парочка заклятий, а много больше. Я скрывал это, потому что опасался неадекватной реакции близких. Во мне ведь реально будто бы сохранилась частичка Повелителя. Правда, она изрядно побледнела за эти месяцы. Однако знания не ушли.

И я постоянно тренировался, дабы в полной мере овладеть этими знаниями, поскольку творить заклятия по методу Повелителя оказалось невероятно сложно. Параллельно надо было держать в голове яркий образ множества рун, да ещё в той последовательности, которую требовало конкретное заклятие. И в то же время ещё пару рун требовалось вывести в воздухе. Короче, это вам не щи лаптем хлебать. Тут нужна была охрененная концентрация. Но у меня всё же кое-что получалось.

Тем временем Анастасия не больно укусила меня за плечо, отчего я рефлекторно дёрнулся и возмущённо выдохнул:

— Ты чего кусаешься?!

— А чего ты замолчал? И вид у тебя стал такой задумчивый. О бабах небось думаешь? — сощурила глаза девушка и весело усмехнулась. — Мы ведь заклятия обсуждали, а ты вдруг рот закрыл и молчать изволишь. Так о чём думаешь-то?

— Да, ерунда, — отмахнулся я, картинно зевнул и сонно добавил: — Пора уже и ко сну отходить.

— Пора. Но завтра мы снова поднимем этот разговор, — пробормотала девушка и вторила моему зевку. Только она культурно прикрыла ротик ладошкой, а я распахнул пасть во всю ширь. Даром что князь. Надо избавляться от подобных привычек.

И вот с такой мыслью я закрыл глаза и вскоре провалился в сон. Правда, продлился он не до утра. Посреди ночи, когда за окном светила полная луна, меня разбудил крепкий кулачок Анастасии. Она воткнула его в мои рёбра и встревоженно прошипела:

— Иван! Проснись!

Я тотчас разлепил веки и мигом понял, что весь дрожу, а моё тело покрывают капельки пота. Надеюсь, я хоть не обдул кровать! Моя рука лихорадочно метнулась к трусам и обнаружила, что они хоть и влажные, но это из-за пота, а не потёкшего «крана».

Девушка оторвала голову от подушки и взволнованно протараторила, посмотрев на меня блестящими в полутьме глазами:

— Ты опять что-то бормотал во сне. Мне это уже категорически не нравится. С этим надо что-то делать. Я так неврастеничкой стану. Спокойно изволю спать, а тут под ухом словно пономарь молитву бормочет.

— А что я бормотал-то? — хриплым со сна голосом уточнил я, пытаясь воскресить в памяти посетившие меня сновидения. — Если какие-то гадости про твой новый французский парфюм, то я так на самом деле не считаю.

— Не знаю я, что ты бормотал. Вроде и не на русском языке вовсе, — проворчала княжна и со вздохом вернула затылок на подушку. — Что с тобой происходит? Неужели тебя так впечатлили те события в темнице Три сестры?

— Видать, впечатлили, раз кошмары который день мучают, — сознался я, облизал губы и закрыл глаза.

Перед моим внутренним взором тотчас стали мелькать эпизоды увиденных сновидений. Какая-то мрачная пещера со свисающими с потолка белёсыми кореньями. Зажжённые свечи из жёлтого жира, возможно, даже человеческого. Выровненный земляной пол с бороздками, заполненными кровью. Груда обезглавленных тел. Висящие на крюках вниз головой трупы, из которых сочилась кровь, а затем капала в вёдра. Старинная книга, лежащая на столе из грубо сколоченных досок. И тень… в углу пещеры была тень. Густая и плотная, точно живая. И она не могла принадлежать человеку. В пещере никого не было кроме… меня. Между тем тень вроде бы даже что-то говорила мне. На этом-то моменте Анастасия и разбудила меня.