— В армии служил? — спросил воевода, вышагивая по улице рядом с Алексом.

— Было дело, — улыбнулся тот, представляя себе, как бы его новый начальник удивился, если бы узнал всю правду.

— В битвах участвовал?

— Не приходилось, — Алекс не стал врать: с детства не любил этого делать без особой надобности.

Воевода посмотрел на него с удивлением.

— А почему же, позволь тебя спросить?

— За сестрой надо было присмотреть.

— Чего ж ты тогда бродишь по чужой стороне?

— Убили её.

Боль потери, про которую молодой человек, попав в водоворот последних событий, на время забыл, вспыхнула в груди с новой силой, обжигая, словно раскалённым железом. Видимо, это отразилось на его лице, потому что воевода нахмурился и вздохнул.

— Ничего, парень, ничего! Все мы смертны, — он задумался на минуту. — Знаешь, кто это сделал?

— Знаю, — кивнул Алекс.

— Ну вот, придёт время, и ты сможешь с ним поквитаться!

— Я уже.

— Что «уже»? — удивился воевода.

— Уже поквитался. Я нашёл его и убил!

Филокет глянул на Алекса исподлобья.

— А я смотрю, ты скор на расправу, — он понимающе ухмыльнулся и хлопнул его по плечу. — Идём!

Глава 3

Воевода поселил Алекса в одном из пустовавших деревенских домов, предназначенных как раз для таких, как он. Там было чисто и пусто; грубо сколоченная кровать, стол, лавка, кое-какая глиняная посуда, умывальник и всё: больше говорить было не о чем. Действительно — крыша над головой! Но большего парню сейчас и не требовалось.

Оттуда они сразу же отправились в лагерь, где несла свою службу городская стража. Территория, на которой тот размещался, находилась в центре поселения и представляла из себя большую площадку, окружённую частоколом из заострённых брёвён выше человеческого роста, посередине которой стоял огромный деревянный сарай.

Внутри этого сарая была отгорожена комната, отведённая для хранения оружия; там же стоял большой, сколоченный из обтёсанных досок, деревянный стол, принадлежавший Филокету. На нём всегда лежали свитки, и стояла чернильница с гусиными перьями. Несколько пар грубо сколоченных нар предназначались для дежурной смены стражников.

Полом этому помещению служила утоптанная земля, а посередине был сложен небольшой очаг, предназначенный для того, чтобы согревать людей в особо холодные и ненастные ночи. Здесь было просторно, грязно, и прямо в нос било запахом застарелого пота.

Увидев Филокета, два стражника, стоявших на входе, вытянулись в струнку. Тот, не обращая на них никакого внимания, прошёл в свою комнату и через минуту вышел обратно, держа в руках два деревянных меча, предназначенных для тренировок.

В обычное время, как Алекс позже узнал, стражников в Бятоге было около двадцати человек. Но сейчас — когда гоблины всё чаще совершали дерзкие набеги не только на приграничные поселения, но даже заходили и вглубь королевства — количество их было увеличено до сотни. Ко всему, ходили упорные слухи о неминуемой войне, а это значило, что потребуется много солдат. Каждый город, каждая деревня обязана была предоставить королю рекрутов, и для большого количества молодых людей, мечтавших доказать, что их сущность — быть воином, это был прекрасный шанс проявить себя.

Поэтому лагерь пребывал в движении. Опытные стражники, в отсутствии начальника, занимались тренировкой новобранцев. Те были разделены на несколько отрядов. Пока первый отрабатывал защиту и нападение с помощью деревянных щитов и мечей, другой в это время занимался прыжками в длину. Самый же многочисленный, третий отряд, одетый в толстые кожаные доспехи, бегал вокруг упомянутого сарая.

Это было довольно жалкое зрелище, и Алекс едва удержал себя от того, чтобы захохотать. Судите сами: несколько десятков плохо подготовленных молодцов одевают в плотные кожаные штаны и кольчуги; кроме того, на грудь и на спину им вешают кожаные же мешки, набитые, судя по тому, как те еле волочат ноги, камнями; и после этого гоняют по жаре, подбадривая отстающих ударами длинных палок и пинками. Представили? Вот и наш герой сейчас еле сдерживался от смеха, хотя и понимал, что совсем скоро окажется, возможно, нисколько не в лучшем положении.

***

— Гипестр! — громко позвал воевода, обращаясь к одному из стражников.

От группы старожил отделился молодой мужчина огромного роста и могучего телосложения и направился к ним.

— Мне надо испытать этого парня, — кивая на Алекса, произнёс Филокет, когда тот приблизился вплотную. — Посмотрим, каков он в бою.

Уяснив, что от него требуется, гигант утвердительно кивнул и, весело подмигнув молодому человеку, молча взял из рук воеводы один из деревянных мечей.

Противник действительно производил впечатление: Алекс, будучи почти на голову ниже, смотрелся по сравнению с ним сущим пигмеем! Косая сажень явно умещалась в его плечах, а по широкой груди и внушительным конечностям перекатывались объёмные бугры могучих мускулов. Лицо громилы оставалось спокойным, выражая безразличие. Сейчас он оттирал со лба обильно выступающий пот, и, в общем, создавалось впечатление, что, кроме жары, его мало что беспокоит.

Алекс поднял протянутый ему деревянный меч и повернулся к противнику, принимая боевую стойку. Здесь надо сказать, что держать в руках подобное оружие ему было не впервой. Одним из тех видов спорта, которыми он увлекался, было как раз искусство владения мечом. Безусловно, больших высот Алекс так и не достиг, но зато твёрдо знал основы и принципы ведения боя, азартом обычно компенсируя недостаток своего мастерства.

Рукоятка меча оттянула кисть, и парень тут же отметил, что весит тот никак не меньше трёх килограмм. Для боевого клинка этого было явно многовато, но, видно, тренировочные, они делались намеренно тяжелее, чтобы лучше укреплять связки рук. И всё же, это нужно было учитывать. Тем временем Филокет подал сигнал к началу, и тренировочный бой начался.

Гипестр тут же обхватил рукоять оружия обеими руками, поднял его высоко вверх и, шумно выдохнув, ринулся на Алекса, обрушивая на его голову страшный удар. Тот был начеку и тут же скачком сместился вправо, одновременно замахиваясь своим мечом. Когда соперник провалился, увлекаемый по инерции туда, где парень находился ещё мгновение назад, Алекс опустил свой клинок, метя в открывшуюся шею. В последний момент Гипестр успел поднять плечо, и деревянное лезвие, скользнув по нему, ушло вниз.

Алекс тут же сместился назад, увеличивая дистанцию, чтобы не получить ответный колющий удар в живот. Он не вкладывал в атаку большой силы, а потому сохранил равновесие, не повторив ошибку своего противника, который, впрочем, уже выпрямился во весь свой немаленький рост. Он по-прежнему был абсолютно спокоен и снова готовился нападать.

— А парень-то совсем непрост! А, Гипестр, что думаешь? — на лице Филокета, внимательно наблюдавшего за поединком, отражались и некая радость, и интерес одновременно.

Гипестр,